Особенная

Вестерфельд Скотт

— Исключено. И украсть не могли. Доктор Кейбл говорит, что во всех городах строго следят за оружием, боеприпасами и обмундированием. И никто на всем континенте не сообщал о каких-либо пропажах.

— Ты ей рассказала насчет прошлой ночи?

— Про костюмы-невидимки сказала. А насчет Фаусто и того, что дымники увели у нас скайборды, говорить не стала.

Тэлли задумалась и плавно облетела вокруг газового факела.

— Значит… ты думаешь, что дымники могли раскопать какую-то древнюю технологию ржавников? — спросила она.

— Костюмы-невидимки —

это штука для ржавников слишком тонкая. Они только убивать хорошо умели.

Голос Шэй умолк. Посреди деревьев появилась большая компания "тусов". Громко стуча в барабаны, они направились к реке — по всей видимости, на вечеринку. Тэлли попыталась разглядеть их лица. Ей было интересно, выглядят ли эти "тусы" — завсегдатаи балов и вечеринок — умнее, чем те, с кем приходилось сталкиваться ей. Неужто все в Нью-Красотауне слегка поумнели? Возможно, нечто, подобное эффекту нанокапсул, сказывалось даже на тех, кто их не принимал, — ну вот, к примеру, Тэлли почему-то всегда становилась сообразительнее и мыслила четче, когда оказывалась рядом с Зейном.

Как только "тусы" удалились, Шэй сказала:

— Доктор К. считает, что у дымников появились новые друзья. Из города.

— Но ведь костюмы-невидимки есть только у чрезвычайников. С какой стати кому-то из нас…

— Я же не сказала: "из этого города", Тэлли-ва.

— Ох… — еле слышно выговорила Тэлли.

Разные города в дела друг друга, как правило, не вмешивались: могли вспыхнуть слишком опасные конфликты, могла даже разгореться война — вроде той, какая бушевала в эпоху ржавников. Тогда в войну вступили целые континенты, и все сражались за власть, за возможность управлять другими. От одной только мысли, что придется столкнуться с чрезвычайниками из другого города, у Тэлли по спине побежали мурашки…

Тэлли и Шэй приземлились на крышу особняка Пульхера — между пластинами солнечных батарей и кожухами вентиляционных шахт. На крыше стояли несколько красавцев и красоток, но они были зачарованы танцами воздушных шаров и букетами фейерверков. Словом, ничего не заметили.

Странное это было ощущение — снова оказаться на крыше особняка Пульхера. Прошлой зимой Тэлли здесь, можно сказать, жила с Зейном, но теперь все виделось ей иначе. И пахло по-другому. Из вентиляционных решеток распространялись запахи человеческого жилья, совсем не похожие на свежий лесной воздух. Тэлли занервничала, ей сразу стало неуютно и тесно.

— Вот, посмотри, — послышался голос Шэй.

Через скинтенну она отправила Тэлли видеофайл — план здания.

Тэлли открыла файл, и все этажи особняка Пульхера стали прозрачными. Она увидела синие линии и светящиеся шарики. Несколько раз моргнула, пытаясь разобраться в схеме.

— Это что-то вроде инфракрасного зрения?

— Нет, Тэлли-ва, — рассмеялась Шэй. — Это взято из городского интерфейса.

Она указала на скопление светящихся пятнышек двумя этажами ниже:

— Вот это — Зейн-ла и несколько его приятелей. Видишь, он живет в той же комнате.

Тэлли

стала внимательно разглядывать светящиеся пятна, и рядом с ними начали возникать имена. Она помнила, что и уродцы, и красавцы с красотками носили интерфейсные кольца, помнила и о том, что городские власти пользовались этими колечками, чтобы следить за людьми. Но скорее всего, Зейна, человека неблагонадежного, снабдили специальным браслетом-трекером, который, в отличие от кольца, было не снять.

Остальные пятнышки в комнате Зейна были помечены именами, по большей части незнакомыми Тэлли. Все ее прежние друзья-«кримы» участвовали в грандиозном зимнем побеге из Нью-Красотауна. Они, как и Тэлли, сами додумались до того, как избавиться от дурмана в мозгу, и теперь работали чрезвычайниками — за исключением тех, которые стали дымниками и жили в лесу.

Рядом с пятнышком, обозначавшим Зейна, среди синих линий парило другое, с именем «Перис». В детстве Перис и Тэлли были закадычными друзьями, но перед самым побегом он передумал и решил остаться глупеньким красавчиком. Тэлли понимала, что особенным Перис никогда не станет. Но хотя бы рядом с Зейном был кто-то знакомый.

Тэлли нахмурилась:

— Наверное, Зейну сейчас непросто. Все помнят его по нашим диким выходкам, а сам он, наверное, не помнит ничего…

Она умолкла и постаралась прогнать прочь ужасные мысли.

— По крайней мере, кое-какие стандарты в его жизни имеются, — сказала Шэй. — В данный момент в Нью-Красотауне проходит не меньше десятка вечеринок, но ни Зейна, ни его приятелей туда явно не тянет.

— Да они же просто сидят у него в гостях.

Ни одно из пятнышек практически не двигалось. Похоже, особого веселья в комнате Зейна не наблюдалось.

— Точно. Поговорить с ним наедине будет сложновато.

Шэй планировала понаблюдать за Зейном, а потом увести его в какое-нибудь укромное местечко, подальше от компании.

— Но почему они ничего не делают? — спросила Тэлли.

Шэй положила руку ей на плечо:

— Расслабься, Тэлли-ва. Если Зейну позволили вернуться в Нью-Красотаун, значит, он годится для здешней жизни — и для вечеринок в том числе. Иначе зачем его сюда отправили? Может быть, просто ему еще немного рановато выходить в свет. Психологически рановато.

— Надеюсь, что так.

Шэй шевельнула пальцами — и световая схема немного потускнела, сквозь нее проступил реальный мир. Она натянула альпинистские перчатки.

— Пошли, Тэлли-ва. Давай все узнаем сами.

— А подслушать их через городской интерфейс нельзя?

— Нет — если только мы не хотим, чтобы их разговоры стали известны доктору Кейбл. Я бы предпочла, чтобы все осталось между нами, «резчиками».

Тэлли улыбнулась:

— Ладно, Шэй-ла. Итак, между нами, «резчиками», какой у нас план?

— Мне казалось, ты хочешь повидаться с Зейном, — пожала плечами Шэй. — И вообще, чрезвычайникам никакие планы не нужны.

Все спуски и подъемы теперь давались легко.