Особенности национального пиара. PRавдивая история Руси от Рюрика до Петра

Мединский Владимир Ростиславович

Власть фактически перешла к Софье, но держалась она пока только на стрелецких бердышах. Надо было все дело формализовать. Мастерица «черного PR» вскоре получила от «многих чинов Московского государства» челобитную. Носить не далеко было: сама же ее и написала. Документ требовал, чтобы царствовали оба брата одновременно. Софья представила этот сфабрикованный документ Боярской думе, и с перепугу вопрос был решен молниеносно

Далее все шло по намеченному сценарию: тут же стрельцы подали новую челобитную. Так как оба государя слишком молоды, правление надо вручить царевне Софье Алексеевне. Так сказать, по многочисленным просьбам трудящихся...

А дальше —

полетела во все концы государства грамота следующего содержания... «По челобитью всех чинов Московского государства» (так сказать, согласно письмам, продолжающим поступать в адрес ЦК КПСС и Советского Правительства), царевич Иван Алексеевич, прежде добровольно уступивший царство брату своему Петру, согласился, после долгого отказа со своей стороны, вступить на царство вместе с братом, а по малолетству государей царевна Софья Алексеевна, «по многом отрицании, согласно прошению братии своей, великих государей, склоняясь к благословению святейшего патриарха и всего священного собора, презирая милостиво на челобитие бояр, думных людей и всего всенародного множества людей всяких чинов Московского государства, изволила восприять правление...»

Россия читала грамоту, присланную из Кремля, и верила ей. Не было на этих выборах наблюдателей от политических партий и общественных организаций, не следили за ними СМИ, и никто не мог уличить организаторов шоу с выборами... Все-таки за последние три с четвертью века наша демократия прошла, при всех своих несовершенствах, довольно большой путь.

А Софья все-таки пришла к власти — и именно явочным порядком. В разосланной по стране грамоте говорилось также, что царевна будет сидеть с боярами в палате, думные люди будут докладывать ей о государственных делах, и ее имя будет писаться во всех указах наряду с именами царей.

Довольность народная

«Правление царевны Софьи Алексеевны началось со всякою прилежностью и правосудием всем и ко удовольству народному, так что никогда такого мудрого правления в Российском государстве не было; и все государство пришло во время ее правления через семь лет в цвет великого богатства, также умножилась коммерция и всякие ремесла, и науки почали быть восставлять латинского и греческого языку... И торжествовала тогда довольность народная», — такую запись оставил в своих заметках один из вельмож Петра I. Этот человек никак не мог ей симпатизировать.

Пример «довольности»: в деревянной Москве, имевшей до полумиллиона жителей, в период правления Софьи было построено более трех тысяч каменных домов.

Первым министром и «галантом» (а попросту говоря, любовником) у нее был князь Василий Голицын — личность примечательная и для той эпохи еще не характерная. Убежденный западник, он бегло говорил по-латыни и по-польски, а его московский дом европейцы считали одним из лучших в Европе. «У Голицына была значительная и разнообразная библиотека из рукописных и печатных книг на русском, польском и немецком языках: здесь между грамматиками польского и латинского языков стояли киевский летописец, немецкая геометрия, Алкоран в переводе с польского, четыре рукописи о строении комедий, рукопись Юрия Сербенина (Крижанича)», — отмечал Ключевский. Человек, читавший Коран в переводе с польского и немецкую геометрию (не говоря уж о Крижаниче), не мог мыслить примитивно. Голицын планировал произвести освобождение крестьян из крепостной зависимости, с тем чтобы они платили подати напрямую в казну.

К сожалению, при своей образованности он не был удачливым полководцем.

Может, просто не было у него хороших советников, поскольку

подставил он себя здесь сам: Дума требовала от Голицына самому водить полки против старых врагов — татар. При всей своей образованности, он не был ни опытным полководцем, ни военным администратором. Два провальных и притом весьма дорогостоящих похода на Крым подорвали репутацию бойфренда царевны. Историки считают, что именно военные неудачи Голицына дали начало к ее собственному падению...

Но даже после провальных походов был выход: Голицын мог жениться на Софье. Сама царевна была бы только счастлива, а Голицын в роли царя был бы совсем неплохим выбором. Ну не полководец — так нашлось бы, кому воевать.

Судя по всему, подвела Голицына порядочность и чистоплотность. Он был женат. Развод по тем временам — дело почти неслыханное. Ему бы, как поступил бы на его месте, считай, почти любой из его круга, — потихоньку отравить постылую жену, или на край — отправить в монастырь. Чистюля Голицын на это оказался не способен, и борьбу за власть при своем незаурядном уме — проиграл.

В 1687 году Софья хотела венчаться — не с Голицыным, а на царство. Петр взрослел не по дням, а по часам, и надо было что-то делать. Готовилась «отработанная технология» — челобитная якобы опять «от всех чинов Московского государства». Попутно ближайшие сподвижники Софьи пытались прощупать почву в среде стрельцов насчет физического устранения младшего из царей. Обе идеи оказались бесперспективными.

Стрельцы то ли разленились, то ли вспомнили об участи Хованского [151] и не желали рисковать. На призыв к цареубийству откликнулось только пять человек, что было явно не достаточно для лобового штурма царской резиденции — села Преображенского. В ниндзя эти пятеро тоже не годились.

151

Сподвижник Софьи по захвату власти, ставший после этого «капитаном королевских мушкетеров», был вскоре казнен. Подробности этой непростой истории вы можете прослушать в знаменитой опере

Мусоргского «Хованщина». Если кто выдержит почти 4,5 часа сложной музыки.

Пиар-кампания в этот раз категорически не удалась: страна ждала настоящего государя, и подниматься за Софью не собиралась.

Монастырь ее догнал

В начале 1689 года Петр женился. Этот брак был роковым для Софьи, так как по русским представлениям уж женатый человек считался совершеннолетним и не нуждавшимся в опеке. Собственно, он и сам себя таковым считал.

Софья осуществила последнюю попытку повернуть ход событий вспять — и опять методами «черного PR». В царских хоромах возникло очередное подметное письмо. В нем сообщалось, что от Петра, из Преображенского, придут солдаты, чтобы убить царя Ивана Алексеевича и всех его сестер. В Кремль немедленно были призваны четыреста стрельцов с заряженными ружьями, а триста встали на Лубянке.

Тут же в Преображенское тоже кто-то прибежал: с криком что где-то в роще прячутся люди, хотят убить царя Петра.

До сих пор непонятно, подсылала Софья убийц к сводному брату Петру, или нет.

Если и нет — Софью победили ее же методом черного PR, приписав ей готовность к убийству брата.

В любом случае Петр страшно перепугался, и в одной сорочке, босой, сел на коня и ускакал в ближайший лес. Туда принесли ему платье. Через пять часов он уже был у Троицы, скрываясь за стенами монастыря.