Особенные. Элька-4
Шрифт:
Что бы он не сделал, как бы себя не вел, но он сделал все, чтобы нас защитить. Это заслуживает хотя бы благодарности. Поэтому я не сдержалась, подошла к нему, крепко обняла и сказала:
— Ты хороший. Очень жаль, что мы не познакомились раньше, но еще можем подружиться, если ты захочешь.
Его, конечно, слегка прибила моя фамильярность, но дедуля стерпел, или не успел еще отойти от потрясений. Хотя нет, чего это я, он же глава рода. И чтобы такой человек да не отошел? Еще как отошел. После моих слов встал, потрепал по голове, и отправился давать распоряжения.
Глава 14
Запоздалая
— Как ты?
— Нормально.
— Не замерзла?
— Нет.
И что за дурацкий разговор? Холодный и пустой, но не напряжение между нами. Казалось, я могла бы его потрогать руками, но он молчал, и я тоже молчала, а мне так много хотелось сказать. Странно, но только сейчас я начала осознавать, что сегодня в очередной раз едва не погибла, чуть не потеряла бабушку и сестру. И у Женьки дар проявился в полную силу.
Георгий с бабулей пребывали в восхищении. Единственный раз, когда они были единодушны. Вместе пошли смотреть на Женькино творенье, а когда вернулись, она уже не была всего лишь девочкой, годной только на то, чтобы родить наследника. Похоже, они с бабушкой еще повоюют за право называть Женю своей ученицей. Правда, дед воздушник, как я, а бабуля больше по земле специализируется, но думаю, они найдут выход, со временем. В кои-то веки не я главный объект внимания. И это не может не радовать. Не радует только одно:
— Они ждали вас.
— Что?
— Они думали, что у них будет полчаса, но я почему-то спутала все их планы. Из-за браслета? А этот… который с дедом дрался… говорил жуткие вещи, про то, что ему жаль, что нельзя меня убить. Про агонию какую-то говорил, я мало поняла. Да, еще у него был шрам, вот здесь, на руке.
— Ты уверена? — странно дернулся Диреев.
— Да. Он единственный был без перчаток. Почему это происходит?
— Я не знаю, — отозвался он. Впрочем, как всегда. Что он еще мог сказать?
— Знаешь, иногда меня это бесит.
— Что? — снова спросил он.
— То, что ты всегда оказываешься поблизости. Всегда спасаешь меня. Тебе не надоело?
— Я бы с радостью переложил эту заботу на кого-нибудь другого, а еще лучше было бы, если бы ты перестала влипать в подобные переделки.
— Это не моя вина.
— Да неужели? — хмыкнул он.
— Что ты хочешь сказать? Что это я виновата в том, что сегодня произошло? — обиделась и разозлилась я. — Ну, знаешь… Сними браслет.
— Что? — в очередной раз спросил он и даже машину притормозил.
— Сними браслет, и тебе больше не придется за меня отвечать. Я сама справлюсь со своими проблемами.
— С врагами тоже сама справишься?
— С тобой никаких врагов не надо, — процедила я и буквально вылетела из машины. Хорошо, что мы уже приехали.
Как же он меня бесит иногда. Так и хочется на него наорать, выплеснуть все, что я так тщательно держу в себе, ударить его, сделать также больно, как он постоянно делает мне. Блин, на мне его куртка. Если Венера узнает, одним скандалом не обойдется. Надо бы ее вернуть, но… я не хочу возвращаться. Не сейчас, когда меня распирает гнев. А еще усталость накатывает волнами. Как же хочется лечь и забыть этот длинный, ужасный день, вот только бы до комнаты добраться без приключений.
Ага, сейчас! Так мне и позволили.
Я не дошла какой-то пролет. Поднялась по лестнице и наткнулась на цепкий изучающий взгляд того,
— Приехала, значит, — прищурился Егор.
— Ты, смотрю тоже.
— Отстранение закончилось. А какое у тебя оправдание?
— А разве я должна перед тобой оправдываться? — устало спросила я. — Егор, я очень устала, правда. Давай мы перенесем разговор на другой день, пожалуйста.
— Устала вешаться на моего брата?
— Что? — вскинулась я, очень надеясь, что ослышалась.
— Я знаю, что вы были вместе, я знаю, что он с ней, а не с тобой. До каких пор ты будешь еще за ним бегать?
— Тебя. Это. Не касается, — четко и с расстановкой прочеканила я.
— Не касается? — потемнел он, а мне вдруг стало не до смеха. Чувство опасности пронзило так, что я отступила на пару шагов, по инерции. — Не касается?! Я люблю тебя, идиотка. Неужели это так трудно понять твоей глупой, упрямой головой? — проорал он, не особо заботясь, что нас кто-то услышит.
— И это что-то меняет? — выдала я в ответ, за что и поплатилась двумя огромными синяками на руках, в будущем. Я и забыла, что у Егора хватка железная, как схватит, так хрен отдерешь.
— Иногда, мне хочется тебя убить.
— В очередь встать не забудь.
Зря я это сказала. Он так на меня посмотрел. Словно уже недалеко от превращения в реальность своего страстного желания.
— Тебе понравилось? Унижаться перед ним? Молить о ласке, и знать, что ему все равно?
— Ты не имеешь права меня об этом спрашивать. Отпусти меня, отпусти, говорю.
Куда там, вместо того, чтобы подчиниться он решил меня поцеловать, отчаянно и зло, а я… растерялась. Не ожидала всего этого. Ярости, агрессии немотивированной, гнева. Нет, его реакция понятна. Какому парню понравится, что девушка, на которую он глаз положил, вроде как другого любит. Но вот в чем проблема, у нас с Егором долгая история взаимоотношений, в которой никогда не было ничего подобного. Конечно, он и раньше меня целовал без разрешения, но вот так никогда, с такой яростью никогда. И во всем этом проскальзывала тонкая линия пренебрежения. Почему-то ему показалось, что со мной так можно.
— Давай, приласкай меня, Эля, мне все равно не будет, — прошептал он, не оставляя воздуха в легких. Но стоило только начать сопротивляться, как у него начало сносить крышу, причем в прямом и переносном смысле. Я краем глаза увидела, что он словно отсек нас от остального мира, от вездесущего взгляда Джулс, от случайных свидетелей, от тех, кто мог бы помочь. А еще он снова применил ту жуткую штуку с безволием. Вот теперь мне стало страшно. Он проникал в меня, подавляя всю волю, высасывая ее с немыслимой скоростью, пригвоздил к стене, забрался под платье, не заботясь о моем мнении на этот счет. Все мои вялые трепыхания оборачивались против меня же, чем больше сопротивлялась, тем агрессивнее он становился. Ой, мама! Меня кажись сейчас того… не, не убьют, хотя лучше б прибили. Егор совсем обезумел, схватил одной рукой за горло а второй забрался туда, куда ему совсем, совсем нельзя. Вот это уже перебор. Моя татушка внезапно нагрелась, а затем сработал браслет, отшвырнув Егора к перилам.