Особенный наследник

Amazerak

Как ни странно, чёткие правила для поединков отсутствовали. Считалось, что выставлять против соперника заведомо более сильного, чем он, бойца — это нехорошо, но в то же время, не запрещалось, и некоторые так делали. Впрочем, в большинстве случаев те, кто имел возможность драться сам, обычно дрались сами.

А вот подобный шаг со стороны Григория некоторые посчитали странным, потому что сам он слабаком не был — шестая ступень, как и у многих в этом возрасте. Однако сам он не занимался боевыми искусствами — возможно в этом и крылась причина того, что Григорий предпочитал переложить эту работу на плечи своих прихвостней.

Он

вообще вёл себя несколько странно для гимназиста: не пытался завоевать авторитет, как многие ребята, не стремился никому ничего доказать. Поэтому и отношение к нему среди учеников было двоякое. С одной стороны его никто не задирал, поскольку Григорий являлся внуком архонта, но в тоже время за спиной о нём порой говорили не самые приятные вещи.

Так или иначе, я решил подстраховаться и попросил дядю Андрея присутствовать на поединке, а поскольку в среду он придти не мог, мы перенесли мероприятие на четверг. Инесса тоже намеревалась смотреть драку, как и все мои одноклассники. В общем, группа поддержки у меня собралась серьёзная, и можно было не опасаться подвохов. Даже если Григорий задумал какую-то пакость, он не посмеет её осуществить при таком количестве свидетелей.

Среда прошла самым банальным образом. Я почти не вспоминал о предстоящем поединке, хоть и понимал, что противник будет сильный. Григорий, наверняка, хорошо подготовился к драке и нашёл того, кто в состоянии со мной тягаться. Иначе вряд ли бы пошёл на такой шаг.

Пятым уроком, как всегда, шла экономика. Ника Гордеевна подозвала меня после занятия. Вышли мы из кабинета последними.

— Ещё раз заучи те главы, которые я отметила, — она остановилась и отдала мне учебник. — Директор требует, чтобы тебя подтягивали по всем предметам. Но не поставлю же я просто так высший балл. Подобное у меня не практикуется. В общем, занимайся. К следующей проверочной работе ты должен быть готов лучше.

— Сам директор требует? С чего это к моей персоне такое внимание? — усмехнулся я.

— Думаю, ты и сам прекрасно знаешь. Не мне тебе объяснять, — отрезала Ника.

Действительно, догадки у меня имелись на этот счёт.

— Значит, до завтра? — я положил книгу в рюкзак и закинул его за плечо.

— Погоди, — Ника оглянулась по сторонам. — Слышала, у тебя с Григорием Мономахам снова какая-то неурядица?

— К сожалению, — я развёл руками. — Ничего не могу с этим сделать. Человек сам нарывается.

— Где у вас драка состоится?

Я приподнял брови. Впрочем, удивляться было нечему. Кажется, наша экономистка знала абсолютно всё, что происходит в стенах гимназии.

— А зачем вам это? — здесь я общался с ней, как положено, на «вы».

— Это может быть небезопасно.

— Понимаю. Но я подготовился. Он ничего не посмеет сделать при большом количестве народу.

— Даже не сомневаюсь. И всё же, где?

— Площадка за спорткомплексом «Кросс».

— Вон он что. Да, там тоже иногда ребята дерутся. Что ж, мне остаётся только пожелать тебе удачи. И, главное, будь осторожен.

— Спасибо.

— И да… не удивляйся ничему.

— Вы, простите, о чём?

— Всё будет хорошо, — Ника улыбнулась. — Ладно, иди на урок. Не задерживайся.

Последние напутствие выглядели подозрительно. Объяснить что-либо Ника отказалась наотрез, оставив меня мучиться догадками.

В этот же вечер получилось дозвониться до Насти. Однако когда я задал

свой вопрос, она сказала, что не может работать на нашей территории, и данный вариант пришлось тоже отмести.

В четверг, в назначенное время к спортивному комплексу «Кросс» подъехала целая делегация на нескольких машинах. Впрочем, оказалась она меньше, чем предполагалось изначально — смотреть драку явились всего шесть одноклассников, в том числе Кирилл. Мы же с Андреем и Инессой прибыли немного пораньше, и я осмотрел местность вокруг на предмет возможных сюрпризов.

За большим разноцветным зданием спортивного комплекса имелось футбольное поле, а за ним — та самая песчаная площадка для рукопашных боёв. С двух сторон она была обнесена скамьями, что располагались лесенкой, рядом зеленел скверик со скульптурами. За деревьями виднелась ограда. Спорткомплекс находился на северной окраине акрополя, сразу за ним начинались городские квартала.

День выдался пасмурный. Только что прошёл дождь, намочив траву, листья и песок. На асфальтовых дорожках темнели мокрые пятна и блестели лужи, не торопящиеся высыхать. В бойцовских шортах и майке было прохладно.

Григорий, Демид, Сокол и ещё около десятка ребят явились к назначенному времени. С ними был крупный парень южной внешности с чёрными кудрявыми волосами и густыми бровями. Звали его Мурат, он и являлся тем самым другом, которого Григорий позвал драться вместо себя. Алим был одет в длинные красные шорты и футболку навыпуск.

Поединок начался, как обычно. Наблюдатели расселись по скамьям, а мы с Муратом сошлись на площадке. Он расставил руки, принял низкую стойку, фибральная сеть его была довольно густая, хотя ничего выдающегося я не заметил, поэтому и не понимал, в чём может крыться подвох.

Выжидая подходящий момент для атаки, я стал ходить вокруг противника и прощупывать его джебом. Мурат отходил и уклонялся, а сам то и дело порывался меня схватить, но пока не очень уверенно.

Вдруг мои ноги что-то зацепило. Нити тянулись к рукам Мурата. Он дёрнул их на себя. Движение оказалось столь сильный, что в следующий миг я шлёпнулся на песок.

Глава 23

Я лежал на земле. Мурат ударил ногой, но я успел откатиться, и его стопа мощно впечаталась в мокрый песок. Вскочив, я бросился на него, завязалась борьба. Мой соперник оказался очень силён, по крайней мере, по сравнению с теми ребятами, с которыми мне доводилось драться раньше. Никак не получалось его завалить, но ему меня — тоже. Подсечки, захваты и прочие приёмы не работали. Возились долго, но наконец, нам обоим это надоело. Расцепились, обменялись ударами, разошлись, тяжело дыша.

Но едва я собрался пойти в атаку, как меня опять опутала незримая для обычного человеческого глаза сеть. Я принял широкую стойку, укрепил в ногах фибры. Техника Мурата против этого оказалась беспомощна. Сколько бы он ни дёргал воздушные нити, всё было тщетно. Но и мне не удавалось ничего сделать. Руки словно попали в липкую паутину. Пошевелить ими получалось, ударить — нет.

Сообразив, что дистанционными техниками он ничего не добьётся, Мурат снова набросился на меня, обхватил мою голову и принялся дубасить кулаком по затылку и спине. Удары были быстрыми, но в тоже время очень тяжёлыми. У меня искры из глаз сыпались. Всё, что оставалось — работать по рёбрам противника. Это я и делал.