Особенный. В твоих руках
Шрифт:
Мы идем рядом, держим дистанцию в метр, широкий тротуар позволяет. Людей на улице почти нет. День будний, время уже позднее, да и душно очень. В августе раскаленный бетон в центре города не остывает даже по ночам.
– И давно ты этим занимаешься?
– С начала лета. Хожу раз в неделю, помогаю с выгулом и гигиеной. Научилась стричь когти! – хвастаюсь.
– Любишь животных?
– Разве можно их не любить? – пожимаю плечами.
– Мясо поэтому не ешь?
– Нет. Не знаю. Может
Предчувствуя дальнейшие неудобные вопросы, обманываю. Не к чему этому парню знать о моих психологических проблемах. Их немало. Я и в приют хожу по рекомендации психолога, волонтерство помогает чувствовать себя нужной.
– А ты кем работаешь?
Только задав этот вопрос, я понимаю, что не знаю о Максиме ничего, кроме возраста, к которому прицепилась с самого начала. Мне даже фамилия его неизвестна.
– У меня блокчейн-стартап. Занимаюсь майнингом крипты, – выдает вышагивающий рядом Макс.
– Прости, ты сейчас на каком языке разговаривал? – пытаюсь пошутить. – Я ни слова не поняла.
– Знаешь, что такое криптовалюта?
– Биткоин? – произношу единственное знакомое слово из этой области.
– Это одна из монет. Я добываю несколько, с битком сейчас не работаю, – поясняет.
– Добываешь? Это как?
– Произвожу.
– Ого! Разве это законно?
– Здесь – нет, в Австралии – абсолютно.
Темп мы не сбавляем. Идем быстро, разговариваем громко.
– А ты работаешь в Австралии?
– И работаю, и живу почти полжизни...
Я резко останавливаюсь.
– В Австралии? Не в Австрии? – уточняю, выкатив глаза. – В той, которая за экватором? – рукой рисую в воздухе большой полукруг. – Где живут коалы и утконосы?
Макс тоже останавливается.
– Ты не назвала кенгуру?! – смеется.
Вау. Он таки умеет смеяться.
– Обалдеть! – взмахиваю руками. – Австралиец, значит. Так вот, что с тобой не так…
– А что со мной не так? – уточняет озадаченно.
– Ну-у, – тяну, подбирая слова. – Ты о-очень необычный, Макс...
Несколько минут мы идем молча. Я перевариваю информацию. Она многое объясняет. Максим разительно отличается от местных парней. Поведением, манерой говорить, стилем в одежде… Да всем! Я думала, выпендривается, а он просто с другого края света и реально другой.
– …Ты меня удивил, – признаюсь. – Я решила, что у вас с Костей общий бизнес. Подумала, что ты приехал из Питера, или из Москвы, потому что на крымского совсем не похож. Но потом Лера сказала, что вы с Бариновым учились вместе, и я совсем запуталась!
Под впечатлением болтаю без умолку, не утаивая того факта, что думала о нем. Макс тоже открывается и рассказывает, что вырос в Крыму и совсем не хотел уезжать, но пришлось. Делится воспоминаниями,
– Ты хорошо говоришь по-русски, не забыл язык, – замечаю, дослушав его рассказ.
– Русский остался родным, а английским им стал. Я билингв.
– Везет! Я три года занималась с репетитором английским и все равно говорю плохо. Нет способности к иностранным языкам, – развожу руками.
Мы стоим на переходе. Впереди виднеется мой дом.
– Дело не в способностях. У тебя нужды не было. Появится – за полгода заговоришь!
– Теперь английский мне ни к чему, – вздыхаю. – Закончились мои путешествия, впереди четыре года учебы на экономическом.
Макс приподнимает брови:
– Нравится математика?
Поморщив нос, мотаю головой:
– Просто прошла по баллам. Мама настояла, чтобы шла учится хоть куда-то.
Светофор мигает, я начинаю идти…
Гул нарастает настолько стремительно, что невозможно понять, с какой стороны. Он словно сверху обрушивается. Максим успевает схватить меня за локоть и дернуть назад. В следующий миг на бешенной скорости мимо проносится автомобиль. Кажется, красный.
– Ты что творишь, Лиза?! Куда, мать твою, идешь? – орет мой провожатый, развернув меня к себе и тряхнув.
Мое тело, как ватное, в глазах пелена.
– Я его не видела, – шепчу испугано.
Сцепив зубы, Макс выдает несколько ругательств и качает головой:
– Такое чувство, что тебе жить надоело!
– У меня близорукость, в темноте без очков совсем плохо вижу, – моргаю и чувствую, как по щекам текут слезы.
– Плакать не надо, – говорит Максим спокойнее и обнимает меня. – Сегодня просто не твой день.
Рвано выдохнув, обнимаю его в ответ. Он снова спас меня и утешает. Второй раз за этот треклятый день.
Когда успокаиваюсь, Макс берет меня за руку и держит крепко, как родитель свое неразумное чадо. Дождавшись следующего зеленого, мы переходим дорогу.
Через двор идем, держась за руки. Молчим. Мне неловко. Идти рядом и просто болтать было нормально, а вот так – смущаюсь. И мама из окна может увидеть, придется как-то объяснять.
У игровой площадки в центре двора останавливаюсь.
– Дальше я сама. Спасибо, что проводил, – пытаюсь выдернуть руку, но она как в тисках. – Пусти, – смотрю исподлобья. – У меня есть парень и вообще…
На полуслове замолкаю. Зря я это ляпнула, да еще и так нервно.
Макс ведет по мне внимательным взглядом. На его лице не дергается ни один мускул, даже самый микроскопический.