Особняк с видом на счастье
Шрифт:
В будуаре я накапала рыдающей женщине успокоительное, через некоторое время, когда она чуть-чуть пришла в себя, я попросила горничную подать крепкий кофе, мы устроились рядом на уютной кушетке и завели очень доверительный разговор, перейдя на «ты». Я говорила, что всегда принято говорить в таких случаях: не надо принимать домашние недоразумения близко к сердцу, что у неё прекрасный любящий супруг и он не даст её в обиду, а вот мне труднее, мне никогда не быть с любимым человеком, не позволяет моё происхождение, и его родня никогда не согласится на наш брак.
Услышав про происхождение, Нина снова разревелась и сквозь рыдания сказала:
– Да, что ты знаешь о моём происхождении?
– То, что ты дочь дворянина Вениамина
– Так, но моя мать была гувернанткой его сына, и они не были венчаны. Мой отец был женат на другой женщине.
Вот это поворот!
– Значит у тебя есть брат?
– Да, родной мне по отцу. Когда я родилась, разразился страшный скандал, семья жила тогда в поместье в Калужской губернии, и от московских знакомых удалось скрыть это событие. Маму уволили, выгнали из дома, отец жалел её, но он был очень слабохарактерным и боялся своей властной жены. Мама со мной перебралась в Москву, работала репетитором на дому, брала на дом переводы и редактировала статьи в газеты и журналы. Она была очень грамотной и начитанной женщиной, музицировала и много дала мне в смысле образования и воспитания. Отец иногда помогал нам, украдкой встречал нас на прогулке в парке, куда мама меня водила очень редко, потому что ей приходилось много работать. А отец разорялся год от года, поместье ушло за долги, семья перебралась в Москву. Мы с мамой скитались по дешёвым меблированным комнатам. Последние годы жизни мама часто оставляла меня одну, бегала по урокам, а ночами печатала на машинке. Она умерла от чахотки, когда мне было 14 лет. Меня хотела забрать в Калугу тетка, но отец как-то узнал, что мамы больше нет, разыскал меня и забрал в свою семью. В то время его семья из-за материальных затруднений вела закрытый образ жизни, дом на Волхонке был продан, и все переехали в Замоскворечье. Там нас никто не знал. Отец хотел официально удочерить меня, по крайней мере, он так говорил. Но не успел, возможно, из-за своих семейных проблем. Жена его тогда уже сильно болела, а Георгий с родителями вместе не жил, но доставлял им очень много хлопот. Вытягивал из родителей последние деньги, которые тратил на карты, на лошадиные бега, а главное, на женщин. Многочисленные барышни с разбитыми сердцами осаждали наш дом. Постоянные скандалы с расторгнутыми помолвками и всё такое. Георгий даже выдумал себе вымышленную фамилию, Буйхвостов – водевиль, а не фамилия! А настоящую свою фамилию называл барышням очень редко, только тем, к которым относился серьёзно.
Тут я отметила про себя, что надо будет порадовать Александру: для неё было сделано исключение. Дальше Нина мне поведала, что Георгий таки добил родителей. Сначала умерла её мачеха, а потом и отец, которому всегда было не до Нины. О мачехе Нина с обидой не вспоминала, та относилась к Нине достаточно хорошо. Видимо, на фоне Георгия Нина выигрывала как дочь во всех отношениях. Вдвоём с отцом, если не считать неожиданных визитов брата, который иногда неделями прятался у отца от своих пассий, Нина прожила всего один год. За это время она познакомилось с Владимиром Прохоровичем, влюбилась в него как безумная и, когда он сделал ей предложение, была от счастья на седьмом небе. Отец благословил молодых, засуетился насчёт документов, но его хватил неожиданный удар, который в тот же час свел его в могилу. Свадьбу из-за траура отложили, Нина была в полном отчаянии.
Тут я прервала её рассказ и спросила:
– И как же ты потом венчалась без надлежащих документов?
Нина снова разрыдалась.
– А, это и есть самое страшное. Георгий сделал поддельные документы, моё свидетельство о рождении фальшивое, моя мачеха числится в документах моей матерью. Все думают (и муж мой тоже), что в детстве я из-за слабого здоровья жила в деревне, сначала в нашем поместье, а потом у дальней родственницы в Крыму. Теперь Георгий меня шантажирует, требует денег. Накануне свадьбы я отдала ему все
– Это скорее твой брат окажется под судом за подделку документов, – попыталась я успокоить несчастную женщину, прекрасно понимая, что участи соучастницы ей не избежать, если дело дойдёт до суда. И тут Нина вдруг вся позеленела и выскочила из будуара в ванную комнату, зажав рот рукой. Через несколько минут она вернулась, став из зелёной совсем белой.
– Тебе плохо? – встревожилась я.
– Да, мне очень плохо, я не знаю, что мне делать… Я беременна!
– Муж знает?
– Нет, и доктор наш не знает.
– Скажи мужу.
– Не могу…
– Почему?!
– Потому что я воровка, обокрала свою семью, своего мужа. Я выкрала у него ключ от сейфа из домашней куртки, когда он был в парной, и взяла деньги…
– Сколько раз ты брала деньги из сейфа?
– Один раз, недавно… Почему ты спросила?
– Потому что шантажисты никогда не останавливаются, и твой брат тебя в покое не оставит, – упавшим голосом ответила я.
– Что же делать?
– Пока ложись спать, а я постараюсь что-нибудь придумать. Утро вечера мудренее.
Напоив Нину отваром пустырника и отправив её спать, я поспешила к Александре, несмотря на позднее время.
Глава 11
Когда я пришла к Александре, она и её мама, Маргарита Львовна, пили перед сном чай с домашним печеньем. Настроение у Маргариты Львовны было очень приподнятое.
– Матильда, сегодня к нам приходил с визитом очень приличный молодой человек, Георгий Веневитин, ты его знаешь?
Вот дела, подумала я и кратко ответила:
– Да, это брат одной моей знакомой.
Тут в диалог вступила Александра:
– Мамочка, ну почему вы решили, что он приличный?
– Потому что не под окнами торчал, как теперь часто делают, а пришёл в дом познакомиться и попросить разрешения пригласить тебя в театр. Я ценю его деликатность, теперь такую редко встретишь. А вам бы, девочки, только насмешничать. Этот не хорош, да и тот плох! – И Маргарита Львовна удалилась, бросив свою коронную фразу, обращенную к Александре:
– Вот уж никогда не думала, что ты так долго засидишься в девицах…
Вообще замужество Александры, а заодно и моё, стало за последнее время для Маргариты Львовны идеей фикс. Когда мы с Александрой наконец уединились, я передала ей рассказ Нины и эпизод с Фердинандом, который её очень насмешил.
– Вот видишь, всё разъяснилось, – сказала Александра.
– Ничего не разъяснилось, всё ещё больше запуталось. Нина брала деньги один раз, совсем недавно, а, кто до этого их брал? Я думаю, Колыванов боится, что это Антонина, он подсознательно хочет, чтобы это была Татьяна. Она чужой человек, свёкор недолюбливает её и надеется, что у сына раскрылись бы глаза, если бы его жена оказалась воровкой. Но как человек порядочный, мой наниматель не хочет возводить напраслину на Татьяну, ему нужны веские доказательства, для этого он меня и нанимал.
– А может это Фердинанд? – предположила Александра.
– Нет, он слишком заметен, при его появлении сразу разгорается скандал. Это кто-то другой. Ладно, мы ещё об этом подумаем, а пока надо с этим гадом решать, с Георгием. Вы когда в театр идёте?
– Завтра, он будет ждать меня в кондитерской, вон там за углом.
– Очень хорошо, я тоже подойду, поговорим начистоту, припугнём. Такие смельчаками обычно не бывают. – Так я успокаивала Александру, хотя предстоящая встреча с шантажистом меня тревожила. Но подруге своего беспокойства я показывать не хотела.