Особняк самоубийц
Шрифт:
Александра пожала плечами:
– У каждого старинного особняка есть своя история, как правило, выдуманная.
– К сожалению, это не выдумки, а жестокая правда! – с торжеством воскликнула Байзюк. – Бегите отсюда, пока не поздно. Этот дом всех забирает. Ему нужны жертвы, и чем больше, тем для него лучше, он ими питается.
Но Александра не сдавалась.
– Наверняка все истории приукрашены. Дела давно минувших дней всегда обрастают легендами.
– Вот когда вы собственными глазами увидите привидение,
– Хорошо. Я обязательно вам расскажу, если встречу привидение. А сейчас продолжим наш сеанс. Прилягте, закройте глаза и расслабьтесь…
Но расслабиться Марфе Байзюк так и не удалось, наверху послышался сильный шум и отчаянный женский вопль. Кричала Зинаида, в холле на нее свалилась с полки тяжеленная керамическая ваза.
Женщины выскочили из кабинета и обнаружили Зину рядом с осколками керамической вазы.
– Что я вам говорила?! Вот, видите, началось! Это чей-то дух свалил на вашу домработницу вазу! – воскликнула Марфа.
– Я никакого духа здесь не видела, – заявила Зинаида. – Просто я хотела вытереть с вазы пыль и опрокинула ее.
– Надо быть аккуратнее! – рассердилась Александра. – А чего так кричала?
– Испугалась, – сконфузилась Зинаида.
– Выходит, духи и призраки здесь ни при чем, а виной всему Зинина оплошность, – усмехнулась Александра. – К тому же в местах, где водятся привидения, должны быть чьи-то останки.
Байзюк скептически хмыкнула.
– Останки имеются, я же вам говорила, – замурованная в стене женщина. Один из князей Барятьевых свою жену замуровал, мне Надя рассказывала и даже какие-то старинные бумаги показывала украдкой от Альберта.
Не сводя потрясенного взгляда с Марфы, Зинаида перекрестилась.
– Неужто правда?
– Чистая правда, – подтвердила Марфа. – Да вы поищите в кабинете Альберта, там бумаги про все это имеются.
– Может, покажете, где они лежат? – обрадовалась Александра.
– Заинтересовались? – довольно засмеялась Байзюк.
– Вы очень интересно рассказываете, – сделала попытку подольститься Александра, и это ей удалось.
– О, это еще не все! – с загоревшимися глазами воодушевленно защебетала Марфа. – Здесь столько всего произошло!
– Так рассказывайте, – с нетерпением проговорила Александра.
Женщины направились к кабинету Альберта.
Старинный инкрустированный двухтумбовый стол, словно доисторический монстр, притаился у окна.
Байзюк решительно открыла верхний ящик стола. Увы, папки с бумагами там не оказалось. Марфа заглянула в другие ящики, но и в них было пусто.
Она растерянно развела руками.
– Надя брала папку в верхнем ящике. Наверняка ее кто-то стащил.
– Интересно, кто бы это мог сделать? – вздохнула Александра.
– Да кто угодно! Скорее всего, родня Альберта, – брезгливо поморщилась Марфа. – Вот жуки навозные! Если, конечно,
– А вы не знаете, кто такая Луиза Загоруйко? – спросила Александра.
По лицу Марфы пробежала тень, похоже, этот вопрос был ей неприятен.
– Луиза – сводная сестра Альберта, дочка его отчима, – нехотя произнесла она. – А что это вы вдруг ею заинтересовались?
– Вчера в книжном шкафу в кабинете Надежды взяла томик Майн Рида, а оттуда выпала почтовая квитанция на ее имя.
По непонятной причине Марфа разозлилась. Ее ноздри хищно раздулись, глаза гневно сверкнули.
– Когда только успела свои книги подсунуть! – пробормотала она тихо.
– Что вы сказали? – вскинулась Александра.
– Ничего, – процедила сквозь зубы Марфа и, увидев изумленный взгляд психолога, через силу улыбнулась. – Да я просто возмущаюсь, не успели хозяева покинуть этот мир, как скорбящая родня весь дом обчистила! А уж Луиза – вообще седьмая вода на киселе!
Глава 12. Между раем и адом
1980-е, Подмосковье
Поразительно, но номера Наденьки и Альберта удивительным образом оказались рядом, и от этого девушка почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ведь все эти три дня он будет находиться рядом с ней, их будет разделять всего лишь тонкая стена, она будет постоянно сталкиваться с ним в коридоре, и, возможно… Когда она думала о том, что может произойти между ними, у Наденьки от волнения перехватывало дыхание, а во рту становилось сухо.
Но Барятьева как будто подменили, он даже не поинтересовался, как она устроилась, а в столовой прошел мимо, не заметив, и сел за стол с красавицей актрисой, восходящей звездой Евой Михайловской.
Наденька заняла место за соседним столом и с горечью украдкой наблюдала за парочкой. Глаза Барятьева горели восхищенным огнем, и он не сводил взгляда со своей коллеги. До Нади доносился счастливый, довольный смех Михайловской, любовное журчание Барятьева, и она сходила с ума от ревности.
Поковырявшись с безучастным видом в тарелке, Наденька отставила ее в сторону. Слушать любовное воркование стало не под силу, и, встав из-за стола, она словно пьяная, пошатываясь, направилась в свой номер.
Кинувшись на кровать, она дала волю слезам. Рыдая, Надя с отчаянием била кулачками по подушке и гневно шептала:
– Ненавижу! Мерзавец! Скотина!
Вволю наплакавшись, она, наконец, успокоилась и задремала, изредка всхлипывая.
За окнами окончательно стемнело. Поднялась пурга.
Несколько смельчаков, высунувших было нос на улицу, тут же со смехом вернулись назад. Среди них были и Барятьев с Михайловской.
– С ног сбивает, – воскликнул Альберт. – Вокруг ничего не видно.