Особняк у реки забвения
Шрифт:
Мезенцев взглянул на него и спокойно возразил:
– Я – биолог.
– Биолог человеческих душ? – съязвил вице-мэр. – Любите все вскрывать и препарировать?
– Друзья мои, – вновь заговорил тьютор, – не нужно ссориться. Все будет хорошо. Мы привезли с собой все необходимое: продовольствие, лекарства. Кроме того, в каждом номере есть аптечка.
– Было бы неплохо приложить к аптечке настоящего врача, – подала голос Ольга Орлова.
– Хант – дипломированный фельдшер, – добавил Тимур Маратович. – Если что-то случится, он всегда сможет оказать
– И вторую тоже, – сухо обронил Арвид. – Поскольку больше нам рассчитывать не на кого.
Тьютор сделал рукой успокаивающий жест и проговорил с наигранной веселостью:
– Друзья мои, что за пессимистические настроения? Вы выехали на природу, чтобы отдохнуть и подышать свежим воздухом. Лес к вашим услугам!
– Я понял! – воскликнул вдруг Арвид и хлопнул стаканом об стол. – Где-то тут есть мобильник, и если что-нибудь случится, нас, конечно же, спасут. Но мы не должны об этом знать. Как говорит наш уважаемый тьютор, «такова часть программы». Я прав, господин тьютор?
Улыбка Тимура Маратовича несколько потускнела, и он отвел глаза, чтобы не встретиться взглядом с Арвидом.
– Думайте как хотите, – сказал он тихо.
После слов Арвида страсти немного улеглись. Не унималась только Виктория Петровна.
– Не понимаю, зачем тогда нужно было дурить нам головы, – недовольно бормотала она за своим столиком. – Мне и так не по себе, а тут еще отсутствие связи… Не понимаю.
Ирина внимательно прислушивалась к разговору. Она до сих пор не могла понять, в какую «программу» попала и что, собственно, будут делать здесь все эти люди. Видимо, «программа», о которой все время говорит Тимур Маратович, нечто вроде психокурса. Нынче довольно модное явление. В наше время все хотят усовершенствоваться. Одни с помощью йоги, другие с помощью нейролингвистического программирования, а кто-то – с помощью психологической установки на здоровье и богатство.
По всей вероятности, обучающий центр, в котором работает Тимур Маратович, – заурядное прибежище шарлатанов, делающих деньги на людских слабостях. Странно только, как все эти люди клюнули на подобную галиматью. У них вид вполне преуспевающих и довольных своей жизнью персон.
Ирина достала сигареты и закурила. Затем, держа в пальцах дымящуюся сигарету, отхлебнула глоток крепкого горького кофе, который обжег ей кончик языка.
Поднялся ветер, зашумев кронами далеких деревьев. Ирина выдохнула густую струю дыма и снова потянулась к своему кофе. Но вдруг чашка застыла у нее в руке.
– Ирэна… – услышала она свистящий шепот. – Ирэна…
Звук донесся из леса, и Ирина испуганно уставилась в темноту. Несколько секунд она выжидала, затем качнула головой и взволнованно взглянула на Арвида.
– Вы слышали?
– Что? – не понял тот.
– В лесу…
– А что там?
Ирина тряхнула головой, прогоняя наваждение.
– Неважно. Просто показалось.
Сигарета дотлевала, и Ирина затушила ее о дно пепельницы. Потом, заставив себя улыбнуться, хотя сердце ее все еще учащенно билось, взглянула на
– Не самый приятный лес, верно? – с наигранной небрежностью сказала она. – Когда я гляжу на него, у меня возникает ощущение, будто я попала в страшную сказку.
– Да. У меня тоже. – Арвид откинулся на спинку стула и прищурил голубые глаза. – Это все из-за темноты, – сказал он. – Уверен, завтра утром лес покажется нам райским местечком.
– Дай-то бог… – тихо проговорила Ирина.
6
После ужина Ирина испытывала душевное смятение и дорого бы отдала за то, чтобы не сидеть в номере в одиночестве. Поэтому, когда Ольга предложила зайти к ней и «потрепаться», как выразилась соседка, она не возражала.
Ирина чувствовала, как страх, черным облаком вползший к ней в душу, разрастается, заполняя все ее существо. Ей необходимо отвлечься! Занять мозг другими мыслями. Говорить, расспрашивать о пустяках, которые ее совершенно не интересуют. Убедить себя, что никакого шепота не было и что ее разум в полном порядке. Держаться и чувствовать себя так, словно все странное и непонятное вокруг ее абсолютно не волнует.
– Не жизнь, а сплошные стрессы, – болтала между тем Ольга, развалившись в кресле. – Так я и до сороковника не дотяну. Слушай, а давай выпьем? – предложила она вдруг. – У меня есть бутылка мартини. А на закуску распатроним пару мясных нарезок. Ты как?
– Даже не знаю, – неуверенно проговорила Ирина. – Тьютор сказал…
– Да плюнь ты на него! С завтрашнего дня мы с тобой станем трезвенницами, а сейчас кутнем напоследок. Короче, я несу мартини!
Ольга вскочила с кресла и вскоре вернулась с пакетом. Еще через пару минут бутылка, пластиковые бокалы и пакетики с мясной нарезкой украсили стол. Ольга разлила мартини по бокалам.
– За удачу у моря и за море удачи! – провозгласила она.
Женщины чокнулись бокалами и выпили.
Ольга поставила бокал, открыла сумочку и долго копалась в ней в поисках пачки сигарет. Наконец, медленно вытянув сигарету, подняла глаза на Ирину.
– Как тебе Арвид? – беспечно поинтересовалась она, поднося зажигалку к кончику сигареты.
– Смазливый, – сказала Ирина. – Но не мой тип.
Ольга прикурила и швырнула зажигалку в сумочку.
– А он, по-моему, на тебя запал.
Ирина фыркнула:
– Да перестань. Посмотри на мои синяки.
– Под пудрой почти не видно. Да они тебя и не портят. Допивай до дна, я разолью еще.
Ирина хотела возразить, но передумала и залпом допила мартини. В конце концов, после всего, что произошло, ей нужно хоть немного расслабиться.
Ольга вновь наполнила бокалы и торжественно произнесла:
– Чтобы эти козлы валялись у наших ног!
– Давай, – кивнула Ирина.
Они чокнулись и поднесли бокалы к губам.
– Кстати, два года назад у меня были такие же, – сказала Ольга, пригубив мартини.
– Ты о чем? – не поняла Ирина.
– О твоих синяках. Они ведь не от аварии, да?