Особняк
Шрифт:
– Ни о каком штурме здания не может быть и речи, - высказался электронщик.
– Кругом датчики, и стоит одному из них сработать, как через пять минут прибудет наряд милиции. В вестибюле от несанкционированного проникновения офис защищен системой фирмы "Футура". Ваши соотечественники, господин Мартен, не оставили нам ни единого шанса.
– В этом вы правы, я знаю, о чем вы говорите, - ответил француз, довольно улыбаясь.
– Мне по роду занятий нередко приходилось сталкиваться с этой системой. Никаких сбоев.
– Милицию они едва ли потревожат, а своих мордоворотов
– Двери и окна защищены датчиками, - продолжал Сева.
– Все, кроме окон в туалете. К тому же окна покрыты непробиваемой пленкой. Но самое главное - в кабинетах стоит инфракрасный детектор движения МС-760Т. Так что если в комнате появляется предмет весом свыше одиннадцати килограммов, он сработает. У нас все, даже Агеевы, весят гораздо больше. Классный прибор, равномерная чувствительность по всем направлениям, тридцать три зоны обнаружения.
– Это много или мало?
– обреченно уточнил Ребров.
– Больше чем достаточно, - вместо Севы ответил Мартен.
– Зря вы, друзья, это все затеваете. Неужели нельзя обратиться в полицию? За такое тонкое дело должны браться профессионалы. Поверьте мне.
– Густав, здесь не Франция, понимаете?
– возразил Ребров.
– Профессионалы везде профессионалы, так же как и дилетанты... Это только мой совет, а там поступайте как знаете.
– Должен же быть какой-то выход. Измаил и тот взяли.
– Но он не был напичкан датчиками, - засмеялся Густав.
– Однако мы не учли одно обстоятельство: такие приборы не работают, когда в помещении кто-нибудь находится.
Ребров с Севой понимающе переглянулись, а Мартен продолжал:
– Достаточно будет найти помещение, где не работает датчик. Как я понял, таких комнат немного. Но, как показывает опыт, чем лучше охранная сигнализация, тем ленивее охранники.
– Француз засмеялся, довольный сделанным выводом.
– Значит, можно попробовать.
– Ребров приободрился.
– Но для этого как минимум необходимо оказаться в помещении, - вставил Сева.
– Как минимум, - снова засмеялся француз.
– Следует подумать, как это сделать. Расскажите-ка подробно, что вы видели...
Когда Сева и Ребров закончили обзор, вторая бутылка была аккуратно поставлена под стол.
– Хорошо... Это уже очень хорошо, - заметил Густав.
В этот момент он думал не о предстоящей операции. Здесь все было для него ясно - стояла конкретная, пусть и сложная, задача. Сколько их было на его веку, таких сложных задач. И ничего, решали. Его беспокоило другое. Не мог же он, житель другой страны, участвовать в авантюре.
Но и не участвовать не мог... Люди, так радушно принявшие его, оказались в беде. А он, полицейский, чей долг бороться со злом, отказывается помочь им. Тем более профессионал, а здесь дилетанты берутся за такое рискованное дело. Берутся без серьезной подготовки, которую и провести-то не знают как. Берутся, чтобы вырвать девочку из рук негодяев. Что подумают о нем эти люди? Что подумает о нем Софи? Француз, офицер, мужчина в конце концов - и трус. Опять прав дядя: отстранившись от этого дела, он потом не простит себе этого. Тем более, не дай бог, если с кем-нибудь что
– Le vin est tire, il faut Ie boire',( Вино в бокалах, пора его выпить (фр.). ) - решительно махнув рукой, произнес Мартен. Ребров и Сева переглянулись.
– Взявшись за гуж, не говори, что несильный. Так у вас говорят? перевел Густав только что сказанное.
– Почти так, только не "несильный", а не дюж, - поправил Сева нетвердым голосом.
В конце первой бутылки он все-таки рискнул составить Реброву и Мартену компанию. Нельзя же было обижать собравшихся. А мама?.. Бог с ней, с мамой, да и при чем тут вообще женщины, когда он занят настоящим мужским делом.
– Хорошо... Это очень хорошо, - повторил француз.
– Василий, дайте лист бумаги и карандаш. Попробуйте все, о чем рассказывали, нарисовать.
Вскоре на одном листе появился чертеж территории офиса фирмы, а на другом - здания. Оставалось определить примерные размеры, нанести места установки охранных устройств и приступить к выработке плана действий. В этом Севин блокнот, в котором он ухитрился записать все вплоть до длины забора, очень помог. И хотя все расстояния указывались в шагах, общая картина вырисовывалась вполне отчетливо.
– Он хорошо выполнил свои обязанности, - похвалил Севу Мартен.
– Теперь можно подумать, как выручить девочку.
– Молодец, Севка, - искренне поддержал француза Ребров и достал еще одну бутылку.
– Не ожидал. Честное слово, восхищен.
– Это же уже третья, - с опаской покосился Мартен.
– Густав, у нас не принято считать бутылки, пока не закончилась встреча. Завтра станешь считать, а сейчас будем пить и работать... Итак, со стороны улицы проникнуть на территорию невозможно: слишком улица оживленная и место открытое. С противоположной стороны жилой дом - наверняка кто-нибудь заметит и, чего доброго, позвонит в милицию.
– Ребров делал отметки карандашом на плане.
– Остаются эти две стороны. С проходного двора опасно, на то он и проходной, - народ то и дело шляется. А вот с этой стороны глухая стена соседнего дома, на которой есть лестница на чердак. Внизу она забита досками, чтоб не лазили, но, думаю, для Агеева это семечки. Дом на капремонте.
Ребров замолчал, вспомнив об Агееве. Выходило, зря его не взяли с собой. А ведь Василий сначала хотел привлечь маленького человека: страшно на мужика смотреть было. В экстремальных ситуациях нет ничего хуже бездействия, Ребров это не раз испытал на себе, за время службы. Потом подумал и не решился: очень уж приметная личность - карлик.
– Агеев - это...
– Француз замялся, подыскивая нужное слово, а затем показал рукой примерный рост циркача: - Le nain.
– Да, ле нэн, - подтвердил Ребров и продолжил: - Так вот, он забирается по лестнице, перепрыгивает на дерево. Это самое трудное. Дерево хотя и большое, но над зданием ветки тонкие. Так вот, с дерева он спускается по веткам на крышу. Дальше по веревке в туалет и так далее...