Особо одаренная особа
Шрифт:
— Значит, «Волшебные превращения простой вещи» мне не достать, — вздохнула я, глядя на недоступный летучий остров. Сивка-Бурка тоже не горел желанием прыгать, а принц, задремавший было на плетеной циновке, вдруг подхватился и, шаря мутным взглядом по потолку, признался, что название ему знакомо:
— Щас выпью и вспомню. — И он стал вяло хлопать по бочке, пытаясь таким образом вышибить из нее пробку. Я смилостивилась над пьяницей, налив ему и нюхнув сама. Не такая уж и гадость оказалось это саке…
— Ты мужик или кто? — требовательно бил копытом Сивка-Бурка, лакая из своей миски.
— Я — мужик, — кивал
— Сдался он тебе! — Я, привалившись к косяку, пыталась затянуть песню про опоросившуюся свинью. — Сдались они все нам!
— Вот именно! — рявкнул, решительно и гордо вскидывая голову, Сивка-Бурка. Как оказалось, в пьяном состоянии он становился совершенно богатырским, готов был крушить и ломать, только свистни, и огорчался, что принц не мог уже ни петь, ни свистеть. Поэтому коню приходилось всячески разжигать его воинственный пыл.
— Сдался тебе этот остров! Садись на меня, поскачем наперегонки с ветром, сразимся с чудищем, завоюем себе царство лучше прежнего!
— Где чудище? — мутные глаза Сновы с трудом видели даже Сивку-Бурку, тем удивительнее было, что он держался и пытался поддерживать разговор.
— Да здесь чудищ как грязи! — распалялся Сивка-Бурка, а я задумалась — не всплакнуть ли? Мои излияния о том, какой Велий подлец, решительно ни у кого не находили отклика, и я изливала свои горести золотой рыбке, которую пьяненький принц изловил для меня.
— Ну давай же, решайся уже на что-нибудь! — потребовала я, чувствуя, что уже и сама хочу сражений с чудищем.
— Найдем дракона, — тем временем расписывал Сивка-Бурка, — спасем принцессу, завоюем царство…
— А дракона назовем Велием, — предложила я, — и голову ему — вжик!
— Для вас все что угодно, моя королева! — заявил пьяный, грязный, вонючий, но жутко учтивый принц.
Под циновками у него оказался на удивление хлипенький меч и заплечный мешок с нехитрым скарбом. С трудом взгромоздившись на прилегшего на бок Сивку, мы отправились на поиски дракона, поработившего людей и плодородные земли неведомого царства. Сивка скакал как бог на душу положит, так что мы три раза возвращались к хижине, считая это злобными происками коварного дракона. Даже меня этот восьмиглавый Велий начал злить. В конце концов Сивка-Бурка взъярился, гикнул, крикнул и так скакнул в небо, что поднял нас выше облаков, а когда мы начали падать, я с веселым ужасом услышала богатырский храп богатырского коня.
— Сейчас мы разобьемся! — завизжала я. — А мне еще домой ехать!
— Никогда! — решительно заявил принц и махнул мечом, намереваясь слезть с коня и внизу поймать нас на руки.
Зелень неведомого острова ринулась на нас, словно тигрица из засады, я зажмурилась и припала к шее Сивки-Бурки.
— А потом, мой принц, вы обнажили свой сверкающий меч и отрубили дракону все восемь голов и дернули за все восемь хвостов. — Милая девушка в простом крестьянском платье сидела, держа голову принца на своих коленях, и гладила его отмытые и расчесанные волосы. В отстиранном халате принц выглядел на удивление приятным, хоть и тщедушным человеком. Он стонал, закатывал глаза, но при этом как все мужики требовал, чтобы ему рассказывали о его подвигах.
— Это дракон меня так побил?
— О, — девица закатывала глаза, делая восхищенное лицо, — вы сражались, как герой! В жизни не видела столь яростного мужества!
Сусаноо (оказалось, что его зовут именно так)
Потом мы свалились на голову несчастной семье крестьян, которые сначала приняли меня за демоницу из-за цвета моих волос, а потом страстно били земные поклоны разбушевавшемуся принцу, узнав в нем одного из владетелей Хрустального Неба. Интерес девчонки был понятен — здесь на сто верст никого, но лично мне такой подарочек, как принц, казался сомнительным. Не люблю я пьяниц, к тому же первое, что потребовал очнувшийся герой, было саке.
— Нету саке, — буркнула я, — ты его дракону споил.
— Зачем?! — искренне удивился небожитель.
— Ну как же, — ступила я на скользкий путь откровенного вранья, — у него восемь голов, а у тебя одна. Надо было уравнять шансы. Вот ты его и напоил.
Сусаноо задумался на миг, могло ли случиться такое, что он споил дракону целую бочку саке, но умная девица не дала развиться подозрениям, начав шумно восхищаться тем, что ее принц не только великий воин, но еще и хитроумный стратег.
— А теперь великая богиня судьбы покидает вас, — объявил выползший из кустов Сивка, вид у него был помятый и подрагивали ноги. — Как-то мне не очень хорошо, — признался он. — Давай, пророчествуй что-нибудь по-быстрому и поехали домой, я спать хочу!
Услышав такие речи, принц удивленно выпучил глаза, очевидно, до сих пор он не задумывался о том, кто мы такие, считая Хрустальное Небо центром мира, а земли под ним — безлюдной родиной чудовищ.
— Вот, Сусаноо, — не ударила я в грязь лицом, — отныне направляю я тебя на новый путь: будешь ты легендарным основателем великой империи, богатству и могуществу которой станут завидовать даже боги, а имя твое прославится в веках.
Услышав это, девица так радостно хлопнулась лбом о землю, что я испугалась за ее здоровье, а принцу, судя по глазам, срочно захотелось выпить. Но было поздно, судьба, это такая штука — предрекли — делай!
— И никакого саке, пока империю не построишь! — Вот тут я явно переборщила, поскольку девица, услышав это, чуть не умерла от счастья. Обмякла на руках героя-драконоборца, но это было уже не мое дело. Оседлав похмельного Сивку-Бурку, я отправилась в дорогу, напевая песенку принца и предчувствуя, что скоро в кабаках и трактирах Миренского тракта появится новый песенный хит.
А я пьяная свинья, Нету денег у меня, Крыши нет над головой, Я хожу всегда бухой…Путь от края земли оказался для похмельного Сивки нелегок, он тонко намекнул, что знает удивительное средство от головной боли и один подходящий для лечения трактир, прямехонько по дороге. Потом он показал мне еще один подходящий трактир, а после пятого я, пьяненькая, благополучно уснула у него на спине.
Последним более-менее связным воспоминанием была попытка уговорить златоградских стражей не мешать моей рыбке плавать в королевском фонтане. Засыпая, я, правда, опасалась, что свалюсь, но Сивка обещал, что доставит меня в лучшем виде, что богатырей, которые с него падали, вообще можно по пальцам пересчитать, и то сверзились исключительно спьяну. Я себя пьяной не чувствовала, поэтому смело доверилась другу, сказала: