Особо опасна благими намерениями

Шевцова Наталья

– Полностью поддерживаю всех тех, кто так говорит! Истину говорят! – поддакнула Кэссиди. – Утро вечера мудренее! А значит…

– И я, кстати, тоже полностью поддерживаю, – насмешливо хмыкнув, перебила её Лорел, сообщив о своей поддержке подозрительно елейно-сладким голоском. – И напоминаю, что когда вы мне обещали помочь с ритуалом, то было уже, и Кэсси в этом не даст мне соврать, около пяти тридцати утра! То есть, обещание вы мне дали не вечером, а утром! Поэтому подъём! Если, конечно, вы трое всё ещё хотите, чтобы я вам дала списать мою домашку по рунической магии, – всё тем же елейно-сладким

голоском проворковала Лорел и, наклонившись, аккуратненькой, тоненькой струйкой высыпая из пачки соль, начала очерчивать вокруг себя круг.

– Эх, чего только не сделаешь ради дружбы, – тяжко вздохнула Пенелопа и тут же стала выбираться из постели.

– Угу, – согласилась Мелисса, скатившись с огромного водяного матраса, служившего им с Лорел постелью, на пол. – Великое это дело – дружба! Я надеюсь, у вас есть Алка-Зельтцер? – простонала девушка, схватившись за голову.

– У нас есть кое-что получше, – заверила её Кэссиди. – Пару глотков настоя из листьев лесады…

– Листья лесады? – удивилась Мелисса. – Впервые слышу. Что это за трава такая или это дерево?

– Это дерево, которое растёт только в Феерии, поэтому ничего удивительного, что ты не слышала о лесаде. Однако она очень эффективно выводит яды из организма смертных. Вернее, моя крёстная утверждает, что из организма смертных лесада выводит яды ещё эффективнее, чем из организма фейри. Это связано с тем, что у фейри более быстрый метаболизм и, поэтому их организм быстрее усваивает яды, – объяснила Кэссиди подруге, и осторожно ступая, словно шла по минному полю, дабы не провоцировать лишний раз свою головную боль на показательные выступления, прошкандыбала до шкафа с настойками. Взяв в руки пузырёк, девушка прямо с него накапала себе на язык.

– Гадость, конечно, редкая, – поморщилась она. – Но результат того стоит! Ещё пару минут и буду как новенькая.

– Ну тогда через пару минут я жду тебя возле себя. Извини, но я до тебя не дойду, так как умру по дороге, – простонала Мелисса.

– А потом ко мне, пожалуйста, – жалобно проскулила Пенелопа.

– Трехликая, с кем я только связалась! А я ведь предупреждала! – закатила глаза Лорел, которая в этот момент усилием воли как раз замкнула начертанный с помощью соли круг.

– Рисуешь себе кружки, вот и рисуй! – огрызнулась на неё Мелисса.

– С кружком я уже закончила, и поэтому теперь собираюсь приступить к созданию внешнего защитного контура, – менторским тоном известила подругу Лорел, которая в этот момент как раз начала заниматься тем, что расставляла чайные блюдца с прикрепленными к ним свечами по четырём углам комнаты.

– Ничего себе ты серьёзно подходишь к делу, как будто бы и впрямь собралась изгонять демона! – хихикнула Кэссиди.

– Я просто делаю всё так, как научил нас декан Каролинг, – всё тем же менторским тоном парировала Лорел.

– А я о чём, – хмыкнула Кэсси. – Такое впечатление, что ты и впрямь решила изгонять демонов, а не астропроекции влюблённого в тебя бедняги!

– Бедный Афи! – нарочито жалостливо вздохнула Мелисса.

– Угу, – поддакнули хором Кэссиди и Пенелопа. – Бедный, бедный Афи!

– Вам его жалко, потому что вы ещё не слышали его серенад, это, во-первых!

А во-вторых, внешний защитный контур я создаю вовсе не для того, чтобы удержать в комнате астропроекции Афи, если они вдруг вырвутся из внутреннего круга, как это было бы с демонами, а для того, чтобы ни один звук, прозвучавший в этой комнате, не покинул её стен. Или вы хотите, чтобы вас, как и меня, со всех сторон атаковали разъяренные соседи?

– Да, ладно тебе драматизировать, Лора! – закатила глаза Пенелопа. – Несчастный влюблённый Ромео является по утрам, дабы исполнить своей любимой, но недостижимой, как далекая и холодная звезда, Джульетте серенаду! Семь утра, конечно, – это сильный перебор, но всё остальное – это же так мило и романтично, – девушка мечтательно закатила глаза. Настолько мило и романтично, что, думаю, наши соседи, даже, несмотря на то, что их разбудят в субботу в семь утра, настолько умиляться, что ругаться не будут. Эх, Лора! Не ценишь ты своего счастья! Вот если бы мне кто-то пел серенады… – и девушка опять мечтательно закатила глаза.

– Мои соседи не умилились! И поверь мне на слово, ваши тоже не умиляться! – проворчала Лорел. – Кстати, как вы себя чувствуете, горе-собутыльницы? Настой из лесады уже подействовал?

– Вот только не надо примазываться! Никакая ты нам не собутыльница, халтурщица! – фыркнула Мелисса.

– Угу, – поддержала Пенелопа, – причём злостная!

– Я просто меру знаю, – своим любимым менторским тоном возразила Лорел. – Потому что хочу как можно дольше сохранить свою красоту, а алкоголь – самый главный её враг. Вот вы только посмотрите на себя в зеркало: лица отекшие, ярко выраженные складки вокруг рта и носа, тусклые глаза с припухшими веками, а ваша кожа… пергамент лучше выглядит! Всё это, между прочим, последствия обезвоживания организма…

– Ну опя-ааааать… начало-ооооось… – дружным хором простонали три подруги. – Села на своего любимого конька!

– Голова, между прочим, и без твоих лекций раскалывается! – пожаловалась Пенелопа.

– А у меня уже не болит! – похвасталась Мелисса, замотав головой. – Ух, ты! – девушка вскочила и подбежала к зеркалу. – И ничего, кстати, у меня не одутловатое лицо! И кожа в полном порядке! И вообще я красотка!

– Это пока! – буркнула Лорел. – Но если продолжи…

– Знаю, знаю, сто раз уже от тебя слышали, что красоту надо беречь смолоду, а платье снову! – закатив глаза, перебила подругу Мелисса. Нарочито тяжко вздохнула и предложила с явным одолжением в голосе: – Давай лучше, ритуал начинать. Всё лучше, чем твои лекции о здоровом образе жизни по сто двадцать пятому разу выслушивать. Пэн, ты как, уже к жизни вернулась?

– Вроде да, – неуверенно ответила девушка, осторожно вставая с кровати. – Хммм, действительно, волшебная настойка! Ни тебе тошноты, ни головной боли!

Девушки сцедили по одной капле своей крови в ритуальный серебряный кубок, в который Лорел предварительно уже налила вино. Взялись за руки и для того, чтобы наполнить питьё, получившееся в результате смешения вина и крови, силой, вознесли к Трёхликой богине молитву, прося её благословить ритуал. После чего каждая отпила по глотку и девушки разошлись по четырём углам комнаты.