Особо опасные преступники: Преступления, которые потрясли мир
Шрифт:
Да, невероятно легко удаются кражи юружия в бундесвере и других официальных учреждениях! Не меньшее удивление вызывает и чрезвычайно легкомысленное отношение к подобным фактам. Но это еще но все. Всплыла очередная сенсационная новость: пишущая машинка «Олимпия», на которой печатались письма Мюнеману и в редакции, являлась инвентарной собственностью суда первой инстанции Ландау. Либо Диц изготовил послания еще до налета на склад, либо у него был доступ к машинке уже после совершения преступления. Отсутствие имени Фукса в важных документах 261-го батальона и письма, написанные с целью шантажа, позволили предположить, что преступление было подготовлено заранее.
В поисках следов «парочки» специальная комиссия
Но лишь только уголовная полиция решила арестовать Дица и Фукса, бандиты исчезли. Это никого не удивило — «парочка» часто отбывала в неизвестном направлении. Поэтому, отказавшись от дорогостоящих розыскных мероприятий, стали спокойно на месте поджидать приятелей. В Ландау дополнительно послали 30 полицейских. Подъездные шоссе к маленькому городку Южном Пфальце, насчитывающем 30 тысяч жителей, находились под постоянным наблюдением.
И вот 25 апреля один из постов сообщил о прибытии Дица и Фукса. Голубой «Фиат» остановился перед квартирой Вольфганга, где обоих и арестовали. На допросах первым потерял самообладание Венцель. Он утверждал, что имел лишь смутное представление о готовящемся налете. Он же добровольно выдал тайник, где лежало украденное в Лебахе оружие.
Однако арестом трио — Фукса, Лица и Венцеля — расследование Лебахского уголовного дела об убийстве солдат отнюдь не заканчивалось. Первоначальная версия уголовной полиции о политически мотивированном насильственном преступлении была опровергнута попыткой шантажа финансового маклера Мюнемана. А вот предположение, что налет задуман как начало серии грандиозных вымогательств и как средство запугивания потенциальных жертв, — соответствовало действительности в наибольшей степени.
Так же, как и в других скандальных уголовных делах, в процессе против убийц солдат в Лебахе многое осталось неизвестным. Фуко намеревался изучать психологию, но стал банковским коммерсантом. Мечта Дица — профессия художника-модельера. Однако по настоянию родителей он занялся юриспруденцией. Они встретились еще в годы учебы — в коммерческом училище. А сдружили их общие интересы. Оба презирали лицемерие и жестокость общества. Мещанская атмосфера маленького городка выводила их из себя. Диц и Фуко вместе читали стихи, оба предпочитали классическую музыку, строили фантастические планы о морских путешествиях на яхте и о покупке фермы в Южной Америке.
Эта полная гармония дала трещину, когда Фуко летом 1963 года познакомился с близким по духу Гернотом Венцелем. Служивший тогда в бундесвере Диц, долго не мог пережить измену приятеля. Фуко стал лидером трио, а Венцель и Диц оспаривали его благосклонность. Теперь уже втроем мечтали о яхте и ферме, хотя и понимали, что осуществление их планов стоит больших денег. Моральные соображения в расчет не принимались. И в конечном счете троица пришла к преступлению.
Первый налет состоялся 8 июня 1965 года. Фуко, переодетый женщиной, совершил нападение на городскую и окружную сберегательную кассу в Ландау, где работал служащим до 1962 года. Он ударил главного кассира, но вынужден был бежать без добычи. Кассир умер. Полиция и пресса напрасно разыскивали тогда «светловолосую леди из банка». «Банковская леди» взяла реванш: у своих родителей Фуко украл 2 тысячи марок. А подделанный с помощью Венцеля чек принес еще 1500 марок. На эти деньги оба укатили в Испанию. И уже в феврале 1966 года ограбили один из мадридских музеев — похитили драгоценности и антиквариат на сумму в 40 тысяч марок. С добычей вернулись приятели в Ландау. А Диц помог им сбыть краденое.
Эта троица не раз еще
Пока Венцель пломбировал солдатам зубы в лазарете. Диц вновь оказался в фаворе у Фукса. Его первым заданием было нападение на гадалку в Париже. Но парень испугался, и налет сорвался. Подобная участь постигла и другие задания такого рода.
1 апреля 1967 года Фукса также призвали на военную службу. Во время несения караула у склада с боеприпасами в Лебахе «лидер» замыслил преступление, которое и осуществил с Дицом 20 января 1969 года.
План тщательно разрабатывался. Вплоть до налета отдельные его детали неоднократно обсуждались и изменялись. В момент нападения Венцель находился в кобленцском лазарете. Заранее извещенный партнерами по телефону он мысленно желал Фуксу и Дицу удачи. Несколько часов спустя он же помог налетчикам спрятать захваченное оружие в «дупле бука» у деревни Зильц.
Однако троица не собиралась останавливаться на достигнутом, хотя и придавала лебахской операции особое значение. В дальнейшем планировалось провести целую серию вымогательств. Были избраны и первые жертвы: финансовый маклер Мюнеман из Мюнхена, торговец картинами Фридрих Кон из Штуттгарта, торговец почтовыми марками X. Ц. Швенн из Франкфурта и гадалка Бухела из Ремагена. От трех бизнесменов Фукс, Диц и Венцель намеревались получить наличные деньги. Что же касается предсказательницы, то ей была уготована иная роль. Предполагалось, что, похитив ее и вынудив сообщить пикантные подробности из личной жизни высокопоставленных лиц, бандиты смогут шантажировать сильных мира сего.
Несмотря на то, что Фукс, Диц и Венцель полностью признались в совершенных преступлениях, некоторое время спустя они попытались изменить свои показания. Однако попытка все отрицать ни к чему не привела. 7 августа суд присяжных Саарбрюхкена приговорил Фукса и Дица к пожизненному заключению. Процесс был показательным и проводился не в здании суда, а в городском Доме конгрессов перед тысячью зрителей. Поданная обвиняемыми кассационная жалоба была отклонена 28 мая 1971 года Верховным федеральным судом ФРГ.
О Фуксе, мечтавшем когда-то стать императором преступного мира, заговорили еще раз в 1974 году. Тогда, в декабре месяце, он участвовал в дискуссии об условиях заключения членов группы «Баадер — Майнхоф». Фуко заявил: «Я, как арестант с опытом длительной, тотальной и отупляющей изоляции, самым решительным образом опровергаю утверждение, что одиночное заключение по существу равносильно уничтожению личности».
А вот слова Юргена Барча из его прощального письма, адресованного стражам тюрьмы Дуйсбург-Хамборн: «Если бы я был не таким, каков есть, и однажды очутился бы среди Вас, то, поверьте мне, из меня вышел бы неплохой служащий!»
(Г. Файкс. Полиция возвращается. — М., 1983)
КАВКАЗСКИЙ ДЕТЕКТИВ, ИЛИ ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ ФАКТЫ ИЗ ЖИЗНИ ЗНАМЕНИТОГО ПРЕСТУПНИКА
В ноябре 1955 года народный суд Сухумского района за кражу двух десятков килограммов сыра приговорил 14-летнего Тараса (Дуру) Ясоновича Хурцилава к пяти годам лишения свободы, с отбыванием наказания в детской исправительно-трудовой колонии.
Председатель суда, по фамилии Габлая, при вынесении приговора учитывал принятое 4 июня 1947 года Верховным Советом СССР постановление «Об усилении защиты частной собственности советских граждан», и, естественно, за все время двухдневного (10—11 ноября) процесса совсем не думал о том, что пройдут годы и только упоминание имени (Дуру) этого юноши будет нагонять беспокойство и страх как на избранных персон преступного мира, так и на высокопоставленных чинов милиции...