Особое положение
Шрифт:
Повязала голову буртусом, подарком Борка, оставив свободными концы. Перед встречей с игенборгцами скрою лицо, как принято среди их воинов. Интересная традиция. В бою или во время миссий они предпочитают закрывать лица, чтобы никто с первого взгляда не догадался, кто среди них главный, и не убил предводителя. А еще это учит уважительно относиться к любому воину в форме стражи акифа. Поговаривают, что и сам акиф ее частенько надевает и гуляет по Игенборгу, чтобы своими глазами увидеть, как живут люди и идут дела.
–
Работу знаменитого мастера он узнал с первого взгляда.
– Борк подарил, – нехотя призналась я.
– Достойный подарок.
Прозвучало с намеком, да еще стало неуютно под пронзительным взглядом отца, который, казалось, все понимал.
– От таких подарков не отказываются, – словно оправдываясь, воскликнула я в ответ. И разозлилась на себя, потому что прозвучало, словно сказала: «От таких мужчин не отказываются!»
Да еще отец усмехнулся в бороду, произнеся:
– Согласен.
Бросила на него нервный взгляд. С чем согласен? Что хорош подарок или Борк в качестве мужа?
А-а-а-а!!! Это все Тамарис виновата, со своими разговорами о браке. Я теперь на каждое невинное слово остро реагирую и накручиваю себя. Встряхнулась, прогоняя лишние мысли. Дело превыше всего, и я, как никогда, была рада предстоящей скачке. Возьму с собой своего золотого аквилла, уж с ним точно проветрю голову и ни о чем другом думать не будет времени. Жеребец хоть и признал меня, но был с норовом, расслабиться не даст.
– Тхамул, – я старалась не повышать голос, чтобы не выглядеть визжащей истеричкой, – ты не поедешь рядом со мной. Я сказала.
Сын советника напоминал мне смесь степной лисы и крокула. От первой он взял манеру плавно двигаться и льстиво улыбаться, от второго – любовь к ярким нарядам и громкому голосу. Даже в заплетенные волосы он ухитрился всунуть что-то цветное.
– Принцесса, я не могу ослушаться вас, лишь хотел заметить, что если рядом поеду, то смогу рассказать больше про Игенборг. Про то, как можно найти язык с наследником. Говорят, он себе на уме, вспыльчивый, прямолинейный…
– Если я сама смогу провести переговоры, то ты мне здесь зачем?
Я тоже прямолинейная, только вспыльчивость стараюсь держать в узде. Тхамулу же надо сразу преподать урок. Вон Эрик и Борк вовсю ухмыляются, глядя на нас. Только делают вид, что заняты подтягиванием ремней да проверкой снаряжения. Все же наследника Игенборга встречаем, надо выглядеть отлично, чтобы не думал будто дети Степи грязные и неряшливые. Такие слухи о нас тоже ходили.
– Я позову тебя, когда понадобится, – сказала как отрезала.
Еще и взгляда не отводила. Так отец делает, когда отдает приказы. А у меня, говорят, тоже неплохо получается. Видимо, потому Тхамул после короткого кивка отошел и полез на отведенного ему аквилла.
У каждого свой талант.
Небольшим отрядом мы выехали навстречу наследнику Игенборга. По нашим прикидкам, встретимся мы через два дня, где-то в районе озера Серебряной Девы.
Встречный ветер развевал буртус, приятно холодил лицо. Степь прекрасна в любое время года. Сейчас высокая трава переливалась оттенками зелени и золота. Тут и там взлетали стайки птиц, вспугнутые нами. Мне хотелось заорать от переполняющих меня чувств во все горло. Аквилл несся ровным галопом, отчего казалось, что еще немного – и взлечу.
Невероятное чувство свободы!
Как можно жить в городе, запереть себя в четырех стенах, когда вокруг столько простора?!
Я бросила взгляд вправо, чтобы увидеть, кто поравнялся со мной. Борк послал мне короткую улыбку, на которую я ответила, пусть и слегка нервно. Ладно, будем честными, в роли мужа он будет смотреться неплохо, как и Эрик.
Проблема в одном. Ни один из них не трогал мое сердце. С другой стороны, как мне не раз говорил отец, главное, чтобы спутник жизни внушал уважение и доверие. Чтобы он был тебе под стать.
Два дня в дороге прошли спокойно. Мелкие группки местных разбойников не решались нападать на вооруженный отряд опытных воинов. Да и в этой части Степи они почти не встречались. Тхамул едва не провалился в нору к гронам, но был вовремя вытащен. Еще и спасибо сказали, потому как собирались вставать на ночлег. Рядом с гронами выспаться было бы сложно.
В первый же вечер меня напугал и разозлил Эрик. Друг детства отличался розыгрышами, за которые нередко мог быть битым. Если б догнали. Бегал он хорошо.
Солнце уже почти спряталось. Я стояла и смотрела на светлячков, что тут и там зажигались в траве. Такие водились лишь здесь. Ночью над Степью порхали целые светящиеся облака. Зрелище, которое никогда не надоедает. И тут за спиной раздался хрип:
– Помоги-и-и-те!
Причем такой, точно несчастного разрывали на части и он уже осип от боли. Неудивительно, что я резко обернулась, выхватывая кинжалы. Готовая швырнуть их…
В Эрика…
– Да грона тебе в задницу! – высказалась с чувством, пока друг лежал на траве и ржал. Весь он оказался усыпан крупными светляками. Вблизи они выглядели устрашающе, и не скажешь, что безвредные и милейшие существа. Размером около пяти сантиметров, с многочисленными лапками и крупными жвалами на большой голове. Брюшко у них было обвислое и излучало ровный золотистый свет, так же, как и большие прозрачные крылья. И хвост с острым наконечником. Но они им не жалили, а прокалывали стебли, чтобы пить сок.