Особое положение
Шрифт:
– Такие имена нужно еще заслужить. И вообще, вот сама поймаешь аквилла и называй его тогда как хочешь.
– А вот и поймаю! – с вызовом заявила Сири, выглядя настолько уверенной, что я рассмеялась. Отчего она тут же насупилась и обиженно уточнила: – Не веришь?
– Даже не сомневаюсь! Ты сможешь все, если этого захочешь, – уверила я.
В Сири чувствовался свободолюбивый дух дочерей Матери-Степи, и я бы не хотела, чтобы воспитанием его задушили и она стала похожей на остальных сестер. Сири непоседлива, любознательна, и ей тесно в шатре с другими сестрами, она предпочитает
Я такая же была в детстве. Только мне этого никто не запрещал, а Улла такое поведение не одобряет. Как и нашего с ее дочерью общения, считая, что я плохо на нее влияю. Хотя в чем-то она и права. Это же после моего сравнения с кинжалами Сири стащила их у отца и убежала проверять свою меткость, используя в качестве мишени любимый расписной столик мамы.
Крику было!!! А вот отец только строго пожурил, объясняя, что нельзя трогать чужое оружие без спроса, и пообещал подарить ей клинок, когда подрастет, если уж у нее проснулась тяга. Было заметно, что Улла тогда крепко задумалась. С одной стороны, Сири уже сейчас обещает вырасти в красавицу и отбоя от женихов не будет, а с другой стороны, Улле польстило, что отец выделил ее дочку. Так что у меня оставалась надежда, что она позволит развиваться девочке так, как просит ее душа.
– Вот ты где! А тебя уже мать ищет, – сообщила Сири вернувшаяся с чистой одеждой Тамарис. – И когда только проскользнуть мимо меня успела?!
Сестренка бросила обеспокоенный взгляд в сторону выхода.
– А к тебе Борк пришел, – сказала мне. – Что передать? Пусть придет попозже?
– Нет! Скажи, что я сейчас к нему выйду.
Он наверняка пришел опять с подарком, и будет нехорошо, если его и во второй раз развернут. У нас говорят, что если не получается что-то дважды, то стоит подумать, нужно ли делать это в третий раз. Может, мудрая Мать-Степь намекает, что не стоит? А мне все же интересно узнать, что за сюрприз у него для меня.
Поднявшись из воды, я закуталась в лежащую рядом простыню и отжала волосы.
– Побудь здесь, я посмотрю, когда можно будет спокойно выйти, – сказала Тамарис Сири.
Та послушно кивнула и перевела взгляд на меня.
– А можно я тебе волосы расчешу?
– Давай в другой раз. Ты же слышала, что Борк ждет, – ответила я, сама заплетая влажные волосы в косу. – Но можешь помочь мне их завязать.
Обрадованная Сири стащила ленту с одной из своих детских косичек. Девочкам часто волосы заплетают во множество кос. Считается, что сколько косичек, столько же поклонников у нее будет, когда она повзрослеет. А как по мне, это один из способов чем-то занять непоседливых детей, ведь сестры плетут волосы друг другу, украшая концы яркими лентами.
Есть обычай дарить понравившемуся парню вот такую ленту с детских кос, выражая свою симпатию и с надеждой, что он обратит внимание и посватается.
Преисполненная ответственности, Сири подошла ко мне, перевязала волосы лентой и старательно завязала бантик. Хотя я обычно перетягивала волосы куском выделанной кожи, благодарно кивнула ей за заботу.
Быстро оделась и протянула руку сестре:
– Ну, что? Пойдем посмотрим, с чем Борк пришел?
Та
Я не ожидала, что он внутри, но хорошо, что Тамарис пригласила его войти подождать, чтобы не мозолил у шатра глаза. До нашего появления Борк стоял в задумчивости, даже хмурился, но после столь яркого появления, когда было видно, как сильно к нему спешили, он заулыбался.
– О, я не знал, что у тебя в гостях маленькая красавица, иначе бы обязательно захватил с собой угощение.
Считалось хорошим тоном, приходя в гости к тем, у кого в шатре дети, принести засахаренных ягод или иных сладостей сорванцам.
Я быстро справилась с непонятно откуда накатившим смущением и непринужденно взяла на себя роль хозяйки:
– Не переживай! Уверена, Тамарис уже подготовила ей что-то вкусненькое. Присаживайся, – пригласила, указав на топчан.
Он стоял на устланном коврами полу с мягкими тюфяками и множеством ярких подушек. Перед ним был низкий столик с резными ножками, на который Тамарис уже успела поставить чайник с чашками и закуски.
Первой забралась Сири, с ней рядом села я, но Борк расположился напротив, на тюфяке.
– Слышал, тебя можно поздравить? – начал он разговор, пока я разливала чай.
– Будешь ругать? – Я бросила на него взгляд из-под ресниц. В своей опеке Борк уже и Аркелла давно переплюнул. На мое ворчание по этому поводу он как-то заметил, что теперь на нем лежит двойная обязанность приглядывать за мной – и за себя, и за друга. Если брат вернется, он в первую очередь спросит с него, случись что со мной.
Только это мирило меня с такой заботой, которая не пристала по отношению к другому воину. Я заслужила свое право на самостоятельные поступки и отчет должна держать только перед вождем.
– А ты меня послушаешь? – вопросом на вопрос ответил он.
– В другой раз обязательно, – решила умаслить друга. – Но привести аквилла я должна была сама. Как мама.
– Я бы мог просто быть рядом, – укорил Борк.
Это как? Выслеживать со мной на пару, лежать в засаде, советовать, как лучше сделать, а потом кружить рядом, чтобы в любой момент меня подхватить, если не удержусь и аквилл сбросит?! Неужели он не понимает, что это все не то? Не было бы того сладкого чувства победы, когда ты сражаешься один на один.
– Но я тебя понимаю, – тут же добавил Борк, видя мое выражение лица. – Поэтому просто тебя поздравляю и не буду омрачать своим ворчанием твою радость.
Правда?! Я возликовала, что удалось избежать нотаций о моей безответственности.
– А у меня для тебя подарок. Рад, что он совпал с таким поводом.
Борк достал завернутый в шелковую материю сверток и положил на стол, пододвигая ко мне.
Я стала разворачивать подарок. Дорогой шелк приятно холодил кожу. Судя по длине, это буртус, которым в жару можно повязать голову или прикрыть лицо.