Шрифт:
Нижник Любовь «Особое преступление»
Аня обреченно смотрела на высокого мужчину в форме, который неторопливо поднимался по лестнице. Полицейский остановился на последней ступеньке и сурово спросил:
– Это вы обокрали старушку?
Аня отрицательно замотала головой под истошный вопль из-за двери:
– Да-да! Она это! Она! Надевайте на нее наручники и поскорее сажайте эту мерзавку!
Последнюю
Растрепанная пожилая женщина в ярко-красном халате широко открыла дверь и, не снижая громкости, продолжила:
– Да что же вы стоите? Хватайте преступницу!
– Так, – жестом остановил ее участковый, – Во-первых, перестаньте, пожалуйста, кричать. Во-вторых, пройдемте внутрь и во всем на месте разберемся.
– Ага, щас! Покажите сначала ваше удостоверение, – подозрительно прищурилась владелица квартиры, – Что-то я вас не помню. Где Петр Семенович? – визгливо спросила она и попятилась, – Вы что? Сообщник этой… этой…
– Петр Семенович на «больничном», я его заменяю, – буркнул он в ответ, доставая из нагрудного кармана удостоверение.
Коря себя за забывчивость и невнимательность, он представился:
– Участковый уполномоченный полиции отдела МВД России по району Куликово г. Сады младший лейтенант полиции Иванов Роман Андреевич.
«Если соседский ребенок и сегодня будет всю ночь плакать, то от недосыпа я не то, что представляться – как ходить забуду!», – сдерживая зевок, флегматично подумал Роман, закончив с официальной частью.
– Ладно, входите. А ты, чертовка, – женщина снова ткнула в бедняжку пальцем, – будешь гнить в тюрьме за свои преступления.
Аня глубоко вздохнула, подняла с пола пакеты с продуктами и зашла вслед за участковым. За все это время она не проронила ни слова. Какой смысл оправдываться? Виталина Эдуардовна настолько эпатажно и драматично себя вела, что у маленькой и хрупкой Ани не было и шанса ей противостоять. К тому же, ей не привыкать.
«А вот этот молодой участковый, похоже, слегка опешил от напора нашей старушки», – пряча улыбку, подумала Аня.
Ей было интересно, чем это все закончится и не поседеет ли этот темноволосый тип раньше времени. Виталина Эдуардовна могла из кого угодно всю душу вытрясти.
Пока девушка разувалась, женщина уже успела сбегать в свою комнату и притащила пустую шкатулку, которой тут же начала тыкать в лицо полицейскому:
– Видите? Видите?
– Шкатулку? Вижу, – кивнул он, слегка отодвигаясь и уворачиваясь.
–
– Ничего, она пустая, – вежливо, как ребенку, ответил Роман.
– Вот именно! – победно воскликнула женщина, – Вот именно! А должна быть не пустая! Это все она виновата! – снижать уровень эмоциональности она, похоже, вообще не планировала.
– Виталина Эдуардовна, давайте присядем, и вы спокойно все расскажете, – Роман слегка подтолкнул женщину, рукой указывая на диван.
– Я с ней рядом сидеть не буду, – капризно ответила та и присела на самый край дивана.
– Хорошо, Анна, вы тогда садитесь напротив, в кресло, – он махнул головой на огромный мягкий полудиван.
Креслом его назвать все-таки было сложно: ощущение, что его делали для великана.
Аня все также молча села и сложила руки на коленях. Как вдруг вспомнила, что в пакетах лежат замороженные пельмени. Она встала и только сделала несколько шагов в сторону прихожей, как Виталина Эдуардовна снова завопила:
– Сбежит! Сбежит мерзавка! Держите ее!
– Я просто уберу пельмени в морозилку, – тихо ответила Аня и вопросительно посмотрела на Романа, – Можно?
Поймав взгляд ее синих глаз, участковый немного смутился и неловко кивнул.
– Да врет она! Как пить дать сбежит! – старушка подскочила и стала из-за угла наблюдать за Аней.
Убедившись, что та действительно пошла на кухню, она села обратно и стала что-то ворчать себе под нос. Роман даже не вслушивался, а терпеливо ждал возвращения Ани.
– Ох, явилась – не запылилась! А я-то надеялась, что ты хотя бы ногу по пути подвернешь, – ядовито пропела пожилая женщина.
Аня только грустно покачала головой и села на кресло.
– Значит так, дамы, – важно начал Роман. Он очень старался выглядеть опытным и знающим свое дело полицейским. Хотя на самом деле на службу поступил только полгода назад и просидел все это время в кабинете. В «поля» его выпустили только сегодня. – Давайте каждая без эмоций расскажет мне свою версию вчерашних событий.
– Да что тут рассказывать! – тут же вскинулась Виталина Эдуардовна, – В тюрьму ее и дело с концом!
– Послушайте, в нашей стране так не делается, – доверительно наклонившись к старушке, тихо ответил Роман, – Я не меньше вашего хочу, чтобы преступник, кто бы он ни был, был осужден. Но для этого мне нужно заполнить протокол, изучить все материалы дела. Поэтому, чем быстрее вы мне все расскажете, тем лучше.
Конец ознакомительного фрагмента.