Особое условие
Шрифт:
— Прости, — сказал Вейд.
— Все нормально, я не сломаюсь, — сказала она.
— Нет, конечно, но теперь я должен особенно заботиться о тебе.
— Почему? Потому что я беременна? — Пайпер не смогла сдержать себя. Эти слова сорвались с ее языка, прежде чем она успела себя остановить.
— Потому что ты попала в аварию. Доставь мне удовольствие, Пайпер. Позволь позаботиться о тебе. Любой, кто сейчас взглянул бы на тебя, сказал бы: эта новость тебя явно потрясла. Должен признаться, сам я тоже очень взволнован. Не думал, что
Захлопнув дверцу, Вейд обошел вокруг машины и сел за руль. Пайпер не смотрела на него. Устремив взгляд вперед, она смотрела на улицу через лобовое стекло.
Разве это правильно? Почему у нее возникло ощущение, что все валится у нее из рук? События развивались сами по себе, без ее контроля. Она-то рассчитывала: у нее будет достаточно времени, чтобы покорить Вейда, завладеть его мыслями и чувствами и вернуть себе. А теперь он думал только об их будущем ребенке.
Сама Пайпер не была для него такой значимой, какой она хотела стать.
Дни летели быстро, складываясь в недели. Вейд купил книгу для будущих родителей, где подробно описывались все стадии внутриутробного развития ребенка, и заглядывал в эту книгу каждый день. Она лежала у него в столе на работе.
Пайпер была уже на четырнадцатой неделе беременности. Она оставалась такой же худенькой, и лишь внизу живота у нее появилась припухлость, которой раньше не было, и груди ее увеличились и стали более чувственными.
Это особенно восхищало Вейда, когда он целовал их и гладил по ночам, во время их занятий любовью.
Вейд нахмурился, задумавшись над этой формулировкой: «занятие любовью». Кого он обманывает? Сначала у них действительно был просто секс, но постепенно его отношение к этому акту стало меняться. И чувства его к Пайпер тоже стали меняться. Особенно сейчас. С каждым днем он относился к ней все более бережно и заботливо.
Вейд решительно возразил, когда Пайпер, ссылаясь на свою беременность, захотела переселиться обратно в свою спальню. Теперь она и ребенок были для него предметом неустанной заботы, и Вейду стало казаться: он прилагает недостаточно усилий для этого.
Пайпер всегда была худенькой, а теперь она выглядела еще более хрупкой. Казалось, подует сильный ветер — и опрокинет ее, разбив на мелкие кусочки. В глубине души он чувствовал, что она слишком много взвалила на свой хрупкие плечи. Она по-прежнему работала полный день в «Митчелл экспорт», а вечерами штудировала учебники, чтобы подготовиться к поступлению в университет.
— Мне надо хоть что-то доделать до конца в своей жизни, — бросила она, когда он предложил ей отложить учебники в сторону, потому что эти вечерние занятия слишком утомляют ее.
Вейд был обескуражен ее ответом и не стал возражать. Она не хотела, чтобы коллеги по работе узнали о ее беременности, настаивая на том, что это их личное дело и больше никого не касается. Вейд испытывал совершенно противоположные чувства: ему хотелось
Руководители бухгалтерии удивились, узнав, что Пайпер беременна. Никто в офисе, кроме секретарши Вейда, не знал об их отношениях.
«Может быть, я слишком рано раскрыл тайну нашей близости?» — думал он. У Пайпер были вполне разумные основания для того, чтобы не распространяться о них, — по крайней мере до тех пор, пока не будет виден ее живот, — и отстаивать свою независимость.
Что касается независимости, то Пайпер даже не моргнула глазом, когда он купил для нее новую машину — «Ауди-А5». Вейд распорядился оснастить эту машину дополнительными системами безопасности, которые включали в себя противозаклинивающее тормозное устройство, регулирование тягового усилия, а также множество воздушных подушек.
Пайпер никак не отреагировала на это — просто взяла у него ключи и уехала.
Ничто, казалось, не могло разрушить какое-то мрачное спокойствие, поселившееся в ней. И лишь ночами в постели она проявляла страстные чувства.
Вейд надеялся увидеть в ней хоть какое-то оживление, когда они обсуждали обстановку детской комнаты, которую собирались обновить. Увы, Пайпер лишь соглашалась на каждое его предложение и была явно счастлива, возложить это дело на дизайнера, которого нанял Вейд. Он жаждал поскорей увидеть обновленную детскую, надеясь: вновь обставленная детская комната пробудит в ней радостные чувства.
Однажды Вейд вернулся домой поздно, в желудке его урчало от голода. Несмотря на это, Вейд не отправился на кухню, где в духовке стоял ужин, приготовленный для него миссис Декстер, а поднялся наверх.
Еще идя от гаража к дому, он увидел свет на верхнем этаже, в детской комнате. И с радостью подумал: наверное, там находится Пайпер.
Запах новых обоев, ковров и краски наполнял коридор, дверь в детскую была слегка приоткрыта. Ощущение удовлетворения охватило его, когда он увидел Пайпер, стоявшую возле высокого комода из светлого дерева спиной к двери. Один ящик комода был открыт, и Пайпер, кажется, сжимала в руке какую-то вещь.
— Они хорошо здесь поработали, да? — спросил Вейд, войдя в детскую. Критическим глазом окинув комнату, он не обнаружил ни одного изъяна.
— Да, — сказала Пайпер, и голос ее был сдавленным.
— Пайпер? В чем дело? Что-то не так? Ты расстраиваешься из-за ребенка?
Вейд подошел к ней ближе, ласково взял за плечи и повернул к себе лицом. Он был потрясен, увидев слезы в ее глазах.
Покачав головой, она отстранилась от него. Он заметил, что руки ее сжимали крошечную детскую рубашку, и костяшки ее пальцев побелели от напряжения.