Шрифт:
Генри сунул руку в карман и облегченно выдохнул. Револьвер был все еще там, глубоко в кармане, где ему было теперь самое место. И через пять минут пустить его в ход — будет самое время.
"Но, может быть уже пора?" — мелькнула у Генри мысль.
Он представил, как он прямо сейчас на этой оживлен ной улице медленно, как бы невзначай вытащит огромный пистолет.
Кто-то закричит, кто-то обязательно закричит! Начнется жуткая паника! А что он? Он постоит немного, просто так, как ни в чем не бывало. Здесь спешить он не будет! Он будет упиваться этими
— Ага! — скажет он. — Наконец-то вы заметили меня! Впервые в моей жизни вы заметили меня! Не отпихнули, не оскорбили! Заметили! Ну что, мне для этого обязательно стрелять из револьвера?!
И тогда: да! тогда он начнет стрелять! А для чего же еще существуют револьверы? И для чего же еще он затеял все это? И начнет он, пожалуй, с…
В кого он выстрелит вначале? Вот в этого выскочку в очках! Ба-бах! Вон как глаза закатывает, мерзавец. Небось думает, весь мир ему не ровня! Да, первая пуля непременно в него.
Генри остановился и стал вытаскивать револьвер. Тот, как назло, застрял. Генри вытер свободной рукой вспотевший лоб и вдруг: передумал!
Нет! Стоп! Что это с ним? Ведь этих людей он совершенно не знает! Они же не сделали ему ничего плохого! Но главное, — сообразил он, — если он сейчас начнет пальбу, ему может не хватить патронов, чтобы разобраться с Эдди!
Эта мысль сразу охладила его. Он должен сперва разобраться с Эдди! И поэтому он ни за что не станет убивать ни в чем не повинных людей на улице. Да он совершенно не желает причинять им вред! Хотя: этому выскочке в очках он бы с таким удовольствием всадил сейчас пулю в живот!
"Выскочка" шел и не смотрел по сторонам — ни на Генри, ни на кого бы то ни было еще.
"Ишь как расфуфырился!" — пришел в неистовство Генри. Выскочка приближался, нахально не замечая его!
Генри не удержался и снова полез за револьвером. Пот опять каплями выступил у него по всему лицу. "Сейчас он подойдет вплотную, — думал Генри, — и тогда: " Рука его со всех сил сжала рукоятку револьвера. Выскочка был уже в трех шагах! В двух! Один шаг...
Молодой человек поравнялся с Генри и спокойно прошествовал дальше.
Генри судорожно выдохнул. Опять он струсил! Уже в какой раз!
"А убивать не легко!" — чуть ли не прокричал он вслух, как бы оправдываясь в собственных глазах. Он возненавидел себя за мягкость и нерешительность. Хотя… па трон он сэкономил, факт! Еще один патрон для лучшего друга Эдди. Для этого самодовольно улыбающегося Эдди, который на днях сказал, что Генри — человек, не имеющий особого значения.
Сказать такое прямо в лицо! "Теперь он просто обязан молить меня о прощении! — решил Генри. — Но простить
И он вновь направился быстрым шагом к дому своего друга.
"Как приятно, — думал он, — как мило будет, когда Эдди, ничего не подозревая, откроет ему дверь, посмотреть в его наглые глазки и..."
Он нащупал в кармане рукоятку револьвера и усмехнулся. Посмотрим, какое значение он будет иметь теперь! Сколько раз он представлял себе эту сцену. И каждый раз это было по-новому. И каждый раз это было по-новому: приятно.
Эдди стоит на коленях, умоляет о прощении: Бабах!
Генри вошел в подъезд и поднялся на второй этаж. На двери, возле которой он остановился, не было никакой таблички, даже номера квартиры. Генри решил, что здесь не хватает вывески: "Здесь живет ублюдок Эдди".
"Я напишу это сам! — решил он. — И сейчас же!"
С видимым усилием он напомнил себе, что пришел сюда не за этим.
Он позвонил. Раз, другой, третий: Тишина.
От мысли, что Эдди, возможно, рассматривает его сей час в глазок, решая — впустить или притвориться, что его нет дома, Генри рассвирепел. Этот ублюдок еще будет его рассматривать!
Он не выдержал и забарабанил в дверь. Он был на страшном взводе и был готов вот-вот сорваться.
— Кто там? — вдруг спросил за дверью испуганный голос.
— Открывай! — заорал Генри. — Открывай сейчас же!
— Кто там? — вновь испуганно спросил голос.
Генри почувствовал, что если он будет груб, Эдди может не впустить его, и тогда его план:
Он попытался взять себя в руки.
— Это я! — весело сказал он. — Ты что, не узнаешь друзей?
Секунды две за дверью думали, потом щелкнул замок, и на пороге показался Эдди собственной персоной.
Генри оттолкнул друга и сразу же прошел в гостиную. Никого. Он выглянул в окно. Никого.
Пора!
Он обернулся.
Самодовольно ухмыляющийся Эдди стоял прямо перед ним! Генри вытащил револьвер, но Эдди ничуть не испугался — он стоял, все также ухмыляясь. Уж этого Генри стерпеть никак не мог.
И вот тогда он начал стрелять…
Эдди бросился на него, но Генри выстрелил вновь. Он стрелял и стрелял, даже когда револьвер стал щелкать пустым барабаном, и его друг уже несколько секунд замертво лежал на полу.
Потом, наконец, Генри пришел в себя. Он наклонился и опасливо потыкал тело пальцем. Эдди был мертв!
На глазах Генри выступили слезы.
— Ну почему так быстро?! — простонал он. — Даже умереть не мог не сразу. Даже умереть! Каков подлец!
Было из-за чего расстроиться! Конечно, мертвый Эдди все же лучше чем живой: Неожиданно Генри улыбнулся. Он подумал, что теперь уже никто не назовет его человеком, не имеющим особого значения! Никто!
Он вытащил из кармана платок и хорошенько протер все полированные части револьвера. Затем нагнулся и вложил его в руку убитого. Это собьет с толку полицейских. Они даже не будут разбираться. Конечно самоубийство! А что же еще?..