Особые обстоятельства
Шрифт:
Сводная сестра, например, очень заинтересовалась школой, что мы планируем открыть, и хочет приехать учиться. Как по мне, просто нос утереть ушастым, и показать, что значит настоящие орчанки. Посмотрим, отказывать ей не буду. Возможно, нам удастся наладить общение, но снисхождения в учёбе и дисциплине пусть не ждёт.
Синдикат умерил свою деятельность. После доклада о роли Риграсса во всех нападениях,
– И почему я просыпаюсь, а тебя рядом нет? – меня обнимают за плечи руки, прикосновение которых я узнаю из тысячи. Запрокидываю лицо, чтобы получить утренний поцелуй.
– Хотела встретить рассвет, - улыбаюсь ему, любуясь.
Мы вместе смотрим на солнце, озаряющее своим светом всё вокруг, и рождающее тысячи переливов на морской глади и накрываю его руку своей, переплетая наши пальцы. В душе сияет счастье такое же яркое как солнце и спокойное, как сегодняшнее море. Может, в будущем нас и ждут ещё бури, но нам не привыкать преодолевать трудности. Я знаю, что муж меня от всего защитит, но если что, я и сама не разучилась держать меч и всегда могу стать рядом с ним, плечом к плечу. Всё же я наполовину орчанка, а они воинственны и никогда не уклоняются от хорошей заварушки.
– Да что ж такое то!
Это возмущалась Ильсира. Поставив бокал с недопитым соком, она взмахнула руками и деланно пожаловалась:
– Орко-эльфы нарровы! Эх, пойду мужа искать, тоже любви захотелось.
Я лишь краем уха слушала ее веселые возмущения, утопая в синем взгляде Ирррилия.
И чувствовала: все будет хорошо.
Карьера Адаранта после его попыток выслужиться неотвратимо рухнула ниже уровня моря. Насколько мне было известно, он сейчас трудился в какой-то глуши на унизительной должности. За бывшие заслуги его не посадили, но сослали с глаз долой лишив всех привилегий.
Император был вне себя, когда одного из его лучших магов доставили в Асдор
Я же тогда просто радовалась, что историю с Риграссом замяли как только могли. Император объявил синдикату войну, и до сих пор их членов отлавливали по Империи и предавали казни. Риграсс же навсегда остался в Игенборге. Это мне уже потом рассказал Иррилий, хотя я не особо горела желанием узнавать о подробностях. Капитана не стали казнить в привычном смысле этого слова. Просто камеру тюрьмы заменили камерой в катакомбах, где когда-то оставили меня. И однажды крысы решили, что они голодные.
Что я почувствовала, узнав об этом? Грусть. Грусть по тем временам, когда считала капитана идеалом мужчины. Но эти чувства быстро прошли. Настоящее и будущее звало меня вперед. Как и всех остальных. И я была уверена, что Аррша в роли капитана станет невероятно известным воином.
– Мама, смотри! Смотри, рау-у-у-ушка!
Моё белокурое чудо! Арратас пока еще очень смешно произносил некоторые слова. Вот вам еще одна причина, по которой я ушла из армии. И которую сейчас поймала, подхватила на руки и закружила. Я то первое время думала, что отравилась несвежими продуктами в дороге, но всё прояснилось, когда меня осмотрел целитель.
Для эльфов это высшее благословение Девы Лесной. После чего родители моего мужа решили, что я - идеальная невестка, а на внука нарадоваться не могут. Когда узнали, что я забеременела во второй раз, стали прославлять мою человеческую кровь, подарившую плодовитость, у эльфов с этим сложности. И пусть живут они долго, намного дольше, чем люди или орки, но и детей ждут невыносимо долго. Каждый ребёнок драгоценен, а с беременных пылинки сдувают. Вот я и сбежала к подруге от заботы, помня, что было в прошлый раз.