Особый агент
Шрифт:
– Кегелат, - отступив на шаг, прошу казначея, - беги, приведи Дариналь! Нас они боятся!
Мгновенно сообразивший, в чем дело, Кегелат выскальзывает за дверь, а я тем временем бегло осматриваю роскошную кают-компанию. А вот и то, что нужно. Огромное хрустальное зеркало, заключенное в дорогую резную раму, висит в простенке между иллюминаторами. Достаю из потайного кармана плоский баллончик и распыляю его содержимое на свою рану. Через несколько секунд, высохнув, биобинт стянет края раны и надежно защитит ее от бактерий. Затем, пошарив в шкафах, обнаруживаю кучу мягких, длинных, шерстяных
– Объясни им, что я не дижанец, - прошу я ее, - я разрежу веревки! Нужно побыстрее уходить отсюда!
Через несколько минут, по моему совету одев сестер в теплые халаты, гуськом покидаем яхту. Кегелат, встретивший нас на берегу, сообщает, что все тихо, и становится впереди процессии. Я замыкаю шествие, беспрестанно оглядываясь и не спуская пальца с кнопки станнера. Вот и пригодилась еще одна привычка, приобретенная на Деллии, всегда пристегивать оружие к поясу. Иначе за станнером пришлось бы нырять.
До моего замка мы добираемся без приключений, и незадолго до полуночи уже стоим перед дверью. Поднеся мику ко рту, произношу пароль и, ... ничего не происходит! Это еще что такое?! Произношу еще раз, дверь слегка дергается и снова ничего! Не понявший смысл моих действий Кегелат жмет на кнопку звонка, наивно полагая, что в замке должен быть кто-то, кто должен открыть дверь!
Увы! Там никого не должно быть! Пока я лихорадочно соображаю, что же могло произойти с техникой, если она отказывается мне служить, в переговорнике вдруг что-то щелкает, и суровый мужской голос сухо спрашивает, чего нам надо?!
Да это же голос Бамета!
– Бамет, открой, это Эзарт!
– Кричу я, но внезапно соображаю, кого он видит в видеофоне, и то, что это изображение вовсе не соответствует моему заявлению.
– Я тот, кого ты хотел побить около оврага, - призываю его вспомнить обстоятельства нашего знакомства.
Кегелат с тревогой поглядывает на меня, по-видимому, считая, что у меня начинается жар, и я брежу, однако дверь внезапно распахивается, и мы видим Бамета с любимым ломиком бывшего секретаря в руках. Вот оказывается, почему не сработала современная электроника! Против лома... А по лестнице, теснясь, уже спускаются Трик, Фарина и доктор.
– Интересно, почему вы меня не послушали?!
– недовольно бурчу я, впуская гостей в замок, однако в глубине души коварно радуюсь, что не придется самому возится с кучей капризных принцесс.
– Мы ведь друзья, так?!
– храбро глядя мне в глаза, тихо отвечает за всех Фарина.
– А друзья имеют право на свое мнение!
– Сдаюсь, - киваю я головой, - вы правы! А теперь принимайте гостей, и учтите, они все голодные и хотят умыться.
– И имейте в виду, - снимая с головы маску, предупреждает Кегелат, - что у Эзарта разрублена рука, и ему нужна
– Как разрублена?!
– охает Фарина, побледнев, - Доктор, вы слышите?!
– Слышу, слышу, - ворчит доктор, - Садитесь сюда, Эзарт, я посмотрю.
– Не стоит, доктор, я уже предпринял необходимые меры, мне нужно только умыться и переодеться. Не обижайтесь, я скоро вернусь!
С этими словами я спешно ретируюсь в свою спальню. Пока крошка робот, имеющий по совместительству специализацию хирурга, зашивает мне рану и забрызгивает ее новой порцией биогерметика, я успеваю отправить отчет и прослушать полученные от других агентов сведения.
Затем, сбросив, наконец, маску дижанца, отправляюсь на пару минут в душевую кабинку. Великий космос, какое счастье надеть одежду, не благоухающую дижанцем!
Однако после душа голод с новой силой напоминает о себе и я, натянув запасную внешность Эзарта, несусь на кухню.
Еще спускаясь по лестнице, улавливаю бесподобный запах чего-то жарящегося. Влетев на кухню, ухватываю сочный кусочек мяса, выкладываемого Триком с огромной сковороды на блюдо, и засовываю его в рот. С наслаждением жую, и неожиданно понимаю, по наступившей напряженной тишине, что мое внезапное вторжение прервало важный разговор двух друзей.
– О чем спорим?
– проглотив мясо, беспечно спрашиваю у них, высматривая, что бы еще съесть.
Трик, закусив губу и побледнев, делает вид, что весь ушел в кулинарные заботы. Бамет, поглядывая на него, неодобрительно качает головой и вдруг прямо, как это умеет делать только он, спрашивает:
– Это ведь принцессу вы привели?!
– Трёх!
– поправляю я, утаскивая с блюда еще кусок.
– Ну что я тебе говорил?!
– бурчит Трик.
– А можно узнать, почему она разгуливает по ночам в таком виде?!
– снова напрямик осведомляется охранник.
Интересно, отчего никто не интересуется, почему я разгуливаю ночью в таком виде?!
– КТО ИМЕННО она?!
– прикидываюсь бестолочью.
– Она, это Дариналь, - терпеливо уточняет Бамет, и даже, понимающе слегка улыбается моей шутке.
Однако, глядя на побелевшее лицо Трика, понимаю, что мой секретарь всерьез расстроился. Хуже нет невыясненных деталей в делах такого рода, по себе знаю, оттого, махнув Бамету, чтоб стал у двери, быстро глотаю непрожеванное мясо и серьезно объясняю:
– В таком виде она, потому, что бежала со мной и Кегелатом из тюрьмы!
И, предупреждая расспросы открывшего уже было рот Бамета, быстро продолжаю:
– А посадил ее туда Пифал, чтоб не удрала до свадьбы.
– Но ведь было объявлено о помолвке?!
– не унимается Бамет.
Похоже, он больше всех считает злосчастную помолвку Дариналь предательством памяти друга.
– На помолвке настоял Маннейг, - с тоской глядя на остывающее мясо, объясняю ему, - иначе он грозил казнить ее друзей, попавших в тюрьму за смуту. А вообще-то, она больше не принцесса. У меня есть подписанное королем и заверенное свидетелями отречение в ее пользу. При этом она больше не должна выходить замуж за дижанца, которого, кстати, жутко ненавидит. Пододвинь мне вон ту тарелку! И постарайтесь не говорить при ней об этом, девочка и так натерпелась!