Особый агент
Шрифт:
– Поосторожнее, Эзарт! Вы так убьете мальчика!
– Он не мальчик, а охранник, - парирую я, не сводя глаз с осторожно подбирающегося ко мне Бамета.
– К тому же пол здесь мягкий, а убивать его не входит в мои планы.
Бамет вновь предпринимает примитивную попытку напасть на меня, и снова оказывается на полу.
– Ну, теперь все поняли, зачем я прыгаю здесь каждое утро?!
– строго спрашиваю зрителей, помогая охраннику подняться.
– Так вот, предупреждаю, утренние тренировки входят в ваши обязанности! Рикен, тебя это
Трику приходится встать на беговую дорожку и теперь уже Бамет веселится от души, наблюдая как раз за разом его друг слетает с тренажера. А я показываю друзьям что можно делать на простых кольцах, свисающих на веревках с потолка, и на брусьях. Через полчаса раскрасневшиеся и вспотевшие парни настолько похожи на вареные овощи, что я, сжалившись над ними, объявляю конец тренировки.
– Но чтобы завтра утром вы оба были здесь! А сейчас идите, умойтесь и переоденьтесь, а то будете пахнуть как дижанцы!
– командую я, отправляясь в душ.
Нужно будет устроить еще одну душевую, принимаю решение стоя под мощными струями. В каждом афийском доме есть умывальная комната, а в некоторых даже не одна. Обычно это каменная бадья, в которую тонкой струйкой течет вода поступающая под естественным напором из горной речки. Зимой вода настолько ледяная, что афийцам приходится таскать из кухонь котлы с кипятком. Но летом греть воду не принято, и в умывальной комнате никто не задерживается больше одной - двух минут. Зато все каждый вечер ходят купаться к океану, за исключением тех дней, когда шторма делают это невозможным. Я заранее веселюсь, представляя, как Трик с Баметом в первый раз испробуют на себе контрастный душ, и, выйдя из кабинки, первым делом отправляю роботов с новым заданием.
Одевшись, иду проведать своего Малыша. Он как всегда трогательно рад моему визиту, трется змеиной головкой о руки и, закрыв глазки, в экстазе застывает, весь воплощение преданности. Взяв черепашку на руки, отправляюсь погулять с ним по садику. Но уже на лестнице, окунувшись в ароматы, распространяющиеся из кухни понимаю, что вовсе не против завтрака. Или это уже обед?!
– Доброе утро, Фарина!
– приветствую кухарку, отворив двери кухни.
– Не могли бы вы принести мне в садик чего-нибудь перекусить?!
– Да, да, конечно, - приветливо отзывается она, оборачиваясь от столика, на котором что-то лепит из теста. И ахает, выронив из рук на пол почти готовый пирожок.
– Что это за гадость у вас в руках?!
Вынырнувший из-под полки ушани деловито принимается уничтожать несостоявшийся шедевр, а Малыш, завидев его вытягивает шею и угрожающе шипит, еще больше пугая Фарину.
– Это мой питомец, - извиняющимся тоном объясняю я, здорово подозревая, что таким любимцем навсегда подорвал свой авторитет в глазах кухарки.
Мы спешно ретируемся из кухни и, пройдя через холл, выходим в садик. Я тут же опускаю Малыша на дорожку, и устраиваюсь на скамье около фонтанчика. Черепашка деловито
– Спасибо!
– благодарю я, забирая у нее поднос и ставя рядом с собой на скамейку.
– А не могли бы вы налить мне кружку кипятка?!
Изумленно расширив глаза, кухарка молча кивает.
Я понимаю ее удивление, здесь не пьют кофе, а травяной чай заваривают заранее и пьют слегка остывшим. Но я сегодня хочу именно кофе, такой вот неожиданный каприз. И виноват во всем пушистый хомяк, пробудивший во мне неведомую раньше тоску по родному миру. Сейчас я не имею права бросить здесь все и улететь домой. Но хоть кофе то мне можно?!
Фарина приносит кипяток и с тревогой следит, как я бросаю туда из маленькой серебристой конволюты черную таблетку концентрированного растворимого кофе. Знакомый запах мгновенно достигает моих ноздрей, заставляя зажмурится от предвкушения.
– Можно вас спросить?
– робко начинает кухарка.
– Конечно.
– Открывая глаза киваю я, и делаю первый глоток. Великий космос, как здорово!
– Спрашивайте, - приглашаю ее продолжать, тем временем прикидывая, стоит ли давать ей попробовать мой напиток, если она спросит, не собираюсь ли я отравиться.
– Господин Эзарт, - неуверенно начинает Фарина.
– Во-первых, просто Эзарт, мы же друзья, вы забыли?!
– перебиваю я ее.
– А во-вторых, садитесь, я не могу спокойно завтракать, когда около меня стоят.
– Да, конечно, - поспешно соглашается она, усаживаясь на краешек скамейки, и, немного поколебавшись, продолжает, - Так вот, я хотела спросить..., то-есть, я видела, как вы изменили лицо Трика, то-есть Рикена, и я подумала, если вы такое можете, тогда возможно надо еще изменить... ну как это называется...
Совсем запутавшись, Фарина смолкает, стиснув кулачки и беспомощно глядя на меня. Не пойму, чего же она хочет?! Внешность Трика от вмешательства мику только выиграла. Хотя прибор лишь стимулировал отложение жира в области подбородка и скул, лицо изобретателя сразу из тонкого и полудевичьего стало мужественным и волевым. Лично я был почти в восторге от полученного результата, однако чувства матери пока оставались для меня совершеннейшей загадкой.
– А что вам в нем не нравится, Фарина?!
– осторожно интересуюсь я.
– Мне казалось, Рикен стал очень неплохо выглядеть. Вот нужно только еще фамилию ему подобрать подходящую, да договориться, откуда он мог приехать сюда. Ведь все заметят, как вы к нему относитесь, вот я и хотел спросить, а что, если мы назовем его вашим племянником?! Допустим, приехавшим из Ламоко?! У вас там нет родственников?!
– У меня был двоюродный брат в Картане, - качает головой Фарина, - но он погиб в рудниках. Еще пятнадцать лет назад.