Особый район Китая, 1942-1945 гг.
Шрифт:
Доктрина Мао Цзэ-дуна: война на сохранение собственной живой силы, отнюдь не на истребление захватчика. Осуществляется сие за счет ослабления сопротивления врагу и сдачи новых территорий.
Годы практической бездеятельности разлагающе подействовали на вооруженные силы КПК. Дисциплина низка, участились случаи дезертирства. Бойцы небрежно ухаживают за оружием. Учебная подготовка в частях и штабах не организована. Между частями взаимодействие не налажено. В штабах карты и сплетни. Оперативные приказы
Здесь, в горах Северного Китая, нет даже приблизительной ярости, с какой сражается наша Красная Армия. И дело не в военной специфике и не в боевых качествах китайского солдата, который всегда отличался мужеством и выносливостью, а в безрассудной политике развязывания гражданской войны. Вооруженные силы КПК в данный момент не способны вести боевые действия с многократно превосходящими силами гоминьдановцев.
Слезные разговоры о строгой блокаде Особого района — пропагандисткая «утка» Кан Шэна. Линию фронта, как и границу Особого района, пересекать очень просто. В этом мы убедились лично. Болтовней о жестокой изоляции руководство КПК к истинным трудностям приплюсовывает вымышленные.
Из поездки на фронт я вынес твердое убеждение в том, что руководство КПК сражаться с японцами не намерено, а войну рассматривает как благоприятный момент для создания [95] своих баз. И не своими силами, а силами противоборствующих сторон: японцев и гоминьдановцев.
Японцы наносят поражение гоминьдановцам — власть центрального правительства колеблется. В этот район сразу проникают части 8-й НРА. Если надо, они добивают своих соратников по единому антияпонскому фронту, но власть захватывают.
Отступая перед захватчиками, Мао Цзэ-дун ищет случая поживиться на столкновениях войск центрального правительства и японцев. В условиях народного горя, бедствий, неисчислимых жертв, покорения страны фашистами — тактика более чем коварная...
О какой интернациональной политике тут говорить, ежели для Мао Цзэ-дуна и собственный народ — всего лишь материал в борьбе за власть! Кровь, страдания, беды миллионов для него понятия абстрактные.
О, роль личности в истории! Как хрестоматийно просто мы порой толкуем ее!
Октябрь
21 октября
Сталинград стоит. Бои в районе Моздока.
И Ленинград живет!
10 октября в целях установления полного единоначалия в Красной Армии упразднен институт военных комиссаров.
В Чехословакии зверствует новый гитлеровский наместник Франк.
Продолжаются сражения американских и японских флотов и авиации в районе Соломоновых островов.
Снова иностранные радиостанции комментируют выступления Рузвельта и Черчилля, а второго фронта нет и нет!
6 октября в своем ответе корреспонденту американского агентства Сталин отметил,
В конце сентября в Чунцин прилетел посланец президента Рузвельта Уилки. Он заявил, что обороной немыслимо выиграть войну и что Китай должен управляться только китайцами.
9 октября Уилки отбыл в США. [96]
По сообщению Чан Кай-ши для печати, численность китайских вооруженных сил превышает 6 миллионов человек.
* * *
Болеет Ван Мин. Орлов озабочен.
Расхворался и Ван Цзя-сян.
Ван Цзя-сян тяготеет к окружению Мао Цзэ-дуна, но не терпит Кан Шэна. С нами далеко не любезен.
Все больше и больше под влияние Кан Шэна подпадает и приятель Ван Цзя-сяна — Чэнь Юнь. Впрочем, какое уж тут влияние, когда их явно терроризирует Кан Шэн!
Стремительно возрастает роль Лю Шао-ци. Из малоприметного военного комиссара Новой 4-й НРА он становится вторым человеком после Мао Цзэ-дуна и фактически проводником его идей в чжэнфыне. Он составляет самые важные документы. С ним уже вынуждены считаться члены политбюро и ответственные военные работники.
* * *
В «Цзефан жибао» статья о сталинградском сражении. Статья приписывается Мао Цзэ-дуну, а сработана наверняка опять Чэнь Бо-да.
Если СССР выстоит и разгромит Германию, это скажется и на дальневосточной обстановке — вот смысл статьи.
«Всякий, кто оценивает международную обстановку пессимистически, должен изменить свою точку зрения», — признает автор.
Итак, на всякий случай не терять равнения на СССР!
* * *
Желтые лёссовые бури сезонно проносятся над Восточным Китаем. Эти бури набирают силу в Гоби.
А сейчас покой. Воздух невесом, прозрачен, спокоен...
Отныне, как и все местные китайцы, Южин, Алеев и я живем в пещерах.
Если подниматься по узкой крутой тропинке в гору, то на первой площадке — пещеры партийных кадров, студентов, военных.
На следующей площадке — наши «апартаменты». За площадкой — глубокое ущелье.
Тропинкой можно подняться и к последнему ярусу пещер. Там обитают поэт Эми Сяо и другие китайские товарищи. [97]
Эми Сяо — однокашник Мао Цзэ-дуна по уездной школе в Сянтани.
* * *
Кроме «догматиков» Мао Цзэ-дун причисляет к «партийной оппозиции» и так называемых «эмпириков». Разницу между «эмпириками» и «догматиками» даже в толковании Мао Цзэ-дуна уловить трудно. К «эмпирикам» Мао Цзэ-дун относит Лю Бо-чэна, Пэн Дэ-хуая, Е Цзянь-ина, Чжоу Энь-лая, Не Жун-чжэня.
* * *
В сентябре здесь была проведена спартакиада.
В числе организаторов были Е Цзянь-ин, Сюй Тэ-ли, Ван Ши-тай, Ван Хэ-шоу, Ли Фу-чунь (в прошлом завзятый футболист) и др.