Особый штаб «Россия»
Шрифт:
1 декабря 1943 г. гестапо арестовало Смысловского. Сам Борис Алексеевич утверждал, что причиной ареста якобы послужили его контакты с Боровцом: фон Регенау «перешел дорогу» СД и перехватил на время у эсэсовской разведки инициативу в использовании украинских повстанцев. Такой дерзости Служба безопасности простить не могла, тем более в тот момент, когда стараниями Гиммлера и Шелленберга готовилась унификация разведывательных органов Рейха, а руководство абвера стремительно теряло авторитет в глазах фюрера [418] .
418
Хольмстон-Смысловский Б. А.Война и политика. С. 209–213; Он же.Избранные статьи и речи… С. 29.
Во-вторых, Смысловский не доглядел за «солидаристами», которые развернули у него под носом свою деятельность. Это ставило вопрос о способности
В-третьих, недоброжелатели Смысловского из эшелонов эсэсовской разведки могли формально обвинить его в плохой организации разведывательной работы (что косвенно затрагивало не только Смысловского, но и его начальников из штаба «Валли» и руководства абвером — соперников гиммлеровского «Черного ордена»), тщательно подобрав все факты провалов агентуры, утечки оперативной информации, и неудачных операций против «лесных бандитов».
Кроме того, Смысловский придерживался точки зрения, что русские должны воевать исключительно с большевиками, на Восточном фронте, а борьба Третьего рейха против Великобритании и США — немецкое дело, в котором русские участвовать не могут. Такая позиция могла вызывать подозрение, что Смысловский тайно устанавливает контакты со спецслужбами союзников СССР по антигитлеровской коалиции.
Но все же главной причиной ареста главы Зондерштаба, по мнению авторов, были интриги НТС (в первую очередь, Вюрглера), ведь он разозлил «новопоколенцев»: не позволил им захватить власть в организации и убрал Вюрглера из Зондерштаба, из-за чего союз потерял возможность переправлять своих людей в СССР.
По одной из распространенных версий, фон Регенау якобы содержался шесть месяцев в Торнской крепости. Но Смысловский этого категорически не утверждал. Напротив, он писал, что полгода провел под домашним арестом. Следствие велось четыре месяца, а он какое-то время «сидел в Торнской крепости» [419] . То есть он был в Торне, потом находился под домашним арестом, а параллельно шло следствие. Неронов вспоминал: «Март 1944 года. Варшава. Дивизия расформирована. Командир дивизии под домашним арестом. Ближайшие его офицеры круглые сутки посменно дежурят на квартире Командира. Настроение у нас подавленное…» [420]
419
См.: Хольмстон-Смысловский Б. А.Война и политика. С. 213; Он же.Избранные статьи и речи… С. 29.
420
Неронов Г. П.Картинки прошлого / «Суворовец» (Буэнос-Айрес), 1952. 3 мая, № 18 (187). С. 3. То, что Смысловский находился под домашним арестом, косвенно подтверждает и В. Ф. Климентьев. См.: Александров K. M.Армия генерала Власова 1944–1945. М., 2006. С 247.
Также возможно, что Смысловский, просидев недолгое время в крепости, мог вернуться в Варшаву и пустить слух о своем дальнейшем в ней пребывании, чтобы сбить с толку членов НТС. Нельзя исключать, что до и во время заключения к Смысловскому поступали сведения о готовящемся на него покушении.
Находясь под следствием, Смысловский понимал, что его дело, оказавшееся на контроле у фельдмаршала В. Кейтеля, может получить не тот поворот, какой ему выгоден, если на поверхность всплывут некоторые факты его деятельности. Среди них, по словам бывшего сотрудника Зондерштаба полковника A. A. Денисенко, были, видимо, махинации с громадными денежными средствами, выделяемыми штабом «Валли» для подготовки разведчиков. Используя эти деньги, Смысловский скупал на них валюту и драгоценности у евреев и поляков и наживал большие сверхприбыли на валютных операциях, пользуясь разницей в официальном и черном курсе немецкой марки. В этих махинациях, утверждал A. A. Денисенко, вместе с ним участвовали Шаповалов, Вюрглер и другие руководители организации [421] .
421
Дробязко С. И.Эпопея генерала Смысловского… С. 123–124; Дробязко С. И.Офицеры и командующие / Русские без Отечества… С. 147. Полковник Ряснянский также утверждал, что немцы давали Смысловскому на оперативные расходы марки, он же оплачивал их польскими злотыми, а разницу, выигранную на обмене по курсу «черного» варшавского рынка, якобы клал себе в карман. См.: Александров K. M.Русские солдаты вермахта… С. 197–198. Свидетельство Ряснянского, который не служил со Смысловским в Варшаве, а, скорее всего, опирался на слухи, требует к себе осторожного отношения.
Гаврик также сообщает, что при нем в Варшаве произошло убийство сотрудника Зондерштаба «Р» — немецкого лейтенанта фон Фрейгата. Загадочность убийства заинтересовала Берлин, и русскому следователю гестапо дали задание выявить, чьих рук это дело. Занимаясь этим вопросом, Гаврик выяснил, что «Фрейгат
422
Владимиров С.Записки следователя гестапо / «Москва», 1971. № 6. С. 218.
Итак, везде, где вопрос касался нелицеприятных сторон деятельности Смысловского, рядом оказывался Вюрглер. Такой свидетель (к тому же, вероятно, связанный с РСХА) мог вполне поспособствовать тому, чтобы подвести фон Регенау под смертный приговор.
Надо сказать, что кроме фон Регенау гестапо также арестовало полковника М. М. Шаповалова и ряд других руководителей Зондерштаба, а саму организацию распустили. Под стражей офицеров держали недолго — несколько недель. Так, Шаповалов в декабре 1943 г. получил назначение на должность коменданта особого лагеря в Торне (лагерь находился на территории шталага XX A, подчинялся отделу I B штаба «Валли») [423] .
423
Дробязко С. И.Эпопея генерала Смысловского… С. 124; Чуев С. Г.Спецслужбы… Кн. 1. С. 164–165.
Нельзя исключать того, что аресты некоторых членов союза, начавшиеся в конце 1943 г., были вызваны желанием полиции безопасности и СД внимательно разобраться во всех деталях дела, имевшего отношение к Смысловскому. Вместе с тем, далеко не все «новопоколенцы» стали узниками тюремной империи СС. Те, кто хорошо зарекомендовал себя в разведке и способствовал получению оперативной информации, продолжали оставаться на своих местах. Поэтому утверждение Прянишникова, что «члены союза рассыпались, кто куда», представляется очень сомнительным.
Процессы, связанные с роспуском Зондерштаба, отрицательно сказались на антипартизанской деятельности немцев, они лишись значительного потока разведывательной информации. Так, комендант 585-го армейского тылового района сообщал в штаб 4-й танковой армии про ослабление агентурной работы в связи с роспуском Зондерштаба «Р» [424] .
23 декабря 1943 г., в 10 часов утра в узком переулке, идущем с площади Старе Място, А. Э. Вюрглер был убит двумя выстрелами в затылок. Деятель НТС скончался, прежде чем появился немецкий патруль. Оказавшиеся на месте немногочисленные свидетели не смогли ничего рассказать, кроме того, что убийца быстро нырнул в калитку проходного двора и скрылся [425] .
424
Цит. по: Чуев С. Г.Спецслужбы… Кн. 1. С. 267.
425
Окороков A. B.Ликвидация А. Э. Вюрглера… С. 144; Прянишников Б. В.Указ. соч. С. 180.
Исследователи высказывают разные предположения, кто мог совершить данное преступление. Сами члены НТС тоже далеко не едины во мнении. Например, Трушнович в статье «Первый год войны» («Посев», № 5, 2000) предполагает: «Есть подозрения, что убийцы были засланы в гестапо энкаведистами: в гестапо во время войны их было заброшено немало; но прямых доказательств этому нет» [426] .
В работе Л. Papa и В. Оболенского встречается следующая версия: «В "Организацию по борьбе с партизанами"[так авторы называют Зондерштаб «Р». — Примеч. авт.] просачивается советская агентура, доносившая в гестапо о масштабах и истинном характере работы А. Э. Вюрглера. Ликвидацию Александра Эмильевича гестапо поручило официальному представительству русской эмиграции в Варшаве, так называемому "Фертрауенсштелле"[правильно — Russische Vertrauenstelle, Русский комитет в Варшаве С. Л. Войцеховского. — Примеч. авт.] Последнее организует убийство под "польский вариант" — выстрелом из револьвера на одной из варшавских улиц, утром 23 декабря 1943 года. Официальная расправа немцам не была выгодна, так как А. Э. Вюрглер был швейцарским гражданином» [427] .
426
Цит по: Романчук Л.Екатеринославский «Штирлиц»… С. 18.
427
Рар Л. А., Оболенский В. А.Указ. соч. С. 149.