Особый склад ума
Шрифт:
Джеффри представил себе тесный кабинет, может быть с одним плафоном под потолком. Маленький, почти пустой, с голыми стенами, с современной звукоизоляцией и струйкой сигаретного дыма над обыкновенным письменным столом. Два простых стула. Никаких наручников, потому что отец не арестован. На столе пишущая машинка. Детектив ровно барабанит по клавишам, лента медленно перематывается с барабана на барабан, словно терпеливо ждет признания, которого так и не будет.
Что еще? Зеркало на стене, которое на самом деле не зеркало, а смотровое окно,
Тут Джеффри вдруг остановился. «Откуда тебе знать, — сказал он себе, — как выглядел кабинет, как выглядел в тот далекий вечер отец, как он вел себя и как звучал его голос?»
Когда он принялся читать страницы допроса, то заметил, что у него дрожат руки. Первое, на что он обратил внимание в стенограмме, — это что нигде нет имени полицейского.
Вопрос: Мистер Митчелл, вы утверждаете, что в тот вечер, когда исчезла Эмили Эндрюс, вы находились дома вместе со своей семьей. Верно?
Ответ: Верно.
В: Могут ли ваши домашние это подтвердить?
О: Да, если вам удастся их найти.
В: Они больше с вами не живут?
О: Да. Жена от меня ушла.
В: Почему? И куда она с детьми уехала?
О: Куда они уехали, я не знаю. Что же касается причин ухода жены, то, полагаю, вам лучше спросить у моей жены. Это, конечно, непросто. Думаю, они уехали на север. Возможно, в Новую Англию. Она всегда любила холодный климат. Странно, вам не кажется?
В: Значит, никто из тех, с кем можно связаться, подтвердить ваше алиби не в состоянии?
О: Слово «алиби» в данном контексте приобретает особое значение, не так ли, детектив? Так сказать, скрытый смысл? Но я не понимаю, зачем мне нужно алиби. В нем нуждаются подозреваемые. А разве я подозреваемый, сэр? Поправьте меня, если я заблуждаюсь, но единственное, что, по-вашему, связывает меня и эту несчастную девушку, — это факт, что она училась в классе, в котором я преподаю историю. Что же касается вечера, о котором идет речь, то я провел его дома.
В: Свидетели видели, как она садилась в вашу машину.
О: Насколько я помню, тот вечер был дождливый и темный. Вы уверены, что это была моя машина? Лично я так не считаю. Но если бы и так, что плохого в том, чтобы подвезти свою ученицу в холодный ненастный вечер?
В: Так, значит, вы говорите, она все-таки села в вашу машину в тот вечер, когда ее последний раз видели живой?
О: Нет, я этого не говорю. Я говорю лишь, что не было бы ничего странного, если бы учитель подвез свою ученицу. Как в тот вечер, так и в любой другой.
В: Уход жены был для вас неожиданным?
О: Меняем тему, не так ли? Подобные вещи не случаются неожиданно, детектив. Мы давно отдалились друг от друга. Мы поссорились. Она уехала. Увы, такое случается. Может быть, мы с ней не подходим друг другу. Кто знает?
В: А дети?
О: У нас двое детей. Девочка, Сьюзен, семи лет, и мальчик. Его зовут, как и меня, Джеффри. Ему девять. Моя жена вернется,
В: Жена уходила от вас и раньше?
О: У нас бывали размолвки. Мы расходились раза два. Ненадолго. Я найду ее. Очень любезно с вашей стороны проявлять такое участие в наших семейных делах.
В: Каким образом вы намереваетесь искать ее, мистер Митчелл?
О: У нее есть семья. Друзья. Как люди ищут друг друга, детектив? На самом деле никто никогда не желает исчезнуть бесследно. Во всяком случае, если это не преступник. Обычно человек просто хочет уехать куда-нибудь в новое место и жить там по-новому. И потому рано или поздно он восстанавливает какую-нибудь ниточку, которая связывает с прежней жизнью. Пишет письмо. Звонит. Что угодно. Так что нужно лишь держать эту ниточку за другой конец, и почувствуешь, когда за нее потянут. Но вы и без меня об этом знаете, верно, детектив?
В: Назовите девичью фамилию жены?
О: Уилкс. Родом из города Мистик, штат Коннектикут. Там живет ее семья. Давайте я запишу для вас номер ее карточки социального страхования. Может, вы захотите мне помочь и сделаете за меня часть работы?
В: Объясните, откуда у вас в машине наручники?
О: Понимаю. Теперь забегаем вперед. Вы нашли их в результате незаконного осмотра моего автомобиля, не имея ордера на обыск. Для обыска нужен ордер.
В: Для чего они вам понадобились?
О: Я большой любитель детективной литературы. Коллекционирую полицейские игрушки. Мое хобби.
В: Как много учителей истории коллекционирует наручники?
О: Не знаю. Много? Мало? Или очень мало? А что, иметь собственные наручники противозаконно?
В: На руках Эмили Эндрюс остались отметины, похожие на следы от наручников.
О: Слово «похожие» звучит неубедительно, не так ли, детектив? Хлипкое, шаткое, неубедительное словечко, за которым на самом деле ничего не стоит. Отпечатки у нее на руках, может быть, и есть, но не от моих наручников.
В: Не верю. Думаю, вы лжете.
О: Пожалуйста, докажите. Не можете, детектив, не так ли? Потому что если бы вы могли, то мы не теряли бы здесь времени. Не так ли?
На этом запись, которую держал в руках Джеффри, заканчивалась. Он сидел, не поднимая глаз, чувствуя на себе пристальный взгляд Мартина. Он перечел кое-что из ответов отца и почувствовал, что едва ли не наяву слышит его голос, доносившийся из далекого прошлого, и вдруг так ясно увидел отца напротив за обеденным столом в их старом доме, словно перед ним прокрутили старую поцарапанную любительскую кинопленку. Это его испугало, и он резко оторвался от расшифровки и швырнул листки Мартину.