Осознание
Шрифт:
– Что-то смешное? – спросила Ольга Дмитриевна, вынырнувшая из своих воспоминаний обратно в реальность, – Между прочим, выдающиеся педагоги писали эту книгу, их опыт много стоит!
– Нет, что вы, – покачал Эдвард головой, – Наоборот, отлично написано, есть еще, чему учиться и к чему стремиться, – он вернул ей книгу, – Ольга Дмитриевна, а когда столовую откроют? А то что-то от всех сегодняшних хождений я несколько проголодался… – посмотрел на двери этого заведения, все еще остающиеся открытыми. Часовая стрелка на круглых часах над дверьми уже прошла середину своего пути, в то время как минутная оторвалась вперед, перейдя на новый круг.
– Сейчас должны, –
– Будем надеяться, – кивнул Эдвард, – Да, вот еще, Ольга Дмитриевна. У вас случайно запасного ключа от домика не найдется, а то внутрь без вашей помощи попасть несколько проблематично…
– А! Конечно, забыла сразу отдать, – вожатая вытащила из нагрудного кармана небольшой ключик с красным брелоком и протянула Эдварду, – А ты сам и не напомнил сразу… У меня что-то голова совсем забитая последнее время…
– Я вас все же еще немного помучаю, – не стал сразу отставать Эдвард, пока пионеры постепенно собирались вокруг столовой в ожидании открытия дверей и начала ужина, – В обходном листе не было администрации, а я вроде как опоздавший от смены, мне не надо там никак отмечаться? Что вот на месте, все в порядке, смена полная… – пожал плечами, изображая полное неведение.
– Нет, не стоит, – покачала головой Ольга Дмитриевна, – Я сама уже все отметила, что отставший пионер приехал, и никаких сложностей больше не возникло, – она улыбнулась, – В администрацию тебе незачем, у нас там начальство лагеря сидит и бухгалтерия, только скучно будет со всеми этими бумагами… не детская это работа, – после этих слов даже грустно вздохнула, видимо, ей самой с бумагами пришлось как раз немало повозиться за время своей работы здесь.
– Начальство? – переспросил Эдвард, – Директор? Он здесь тоже всю смену живет или только как на работу приезжает? Как я понял, наш пионерлагерь далеко от города, неудобно сюда каждый день ездить…
– Нет, конечно, – даже рассмеялась Ольга Дмитриевна, окончательно отложив книгу, – Он здесь не живет, с пионерами только вожатые постоянно находятся, поскольку мы за вас отвечаем, – назидательно покачала пальчиком в его сторону, – да и еще учителя вроде Бориса Викторовича. А все остальные сюда просто приезжают, на том же автобусе, что и ты приехал, на четыреста десятом. Он ведь не только в город ходит, но и по ближайшим деревням. Там почти все работники и живут, им сюда удобнее ездить…
– А вечером, получается, уезжают? – изображая святую невинность, Эдвард почувствовал, что за что-то все-таки уцепился, первая более или менее адекватная информация о территориях вокруг лагеря. Значит, не настолько уж здесь и дикое поле, раз в доступности находится несколько деревень. Это же, кстати, обозначает, что вокруг все действительно тихо, раз люди могут жить небольшими и незащищенными поселениями, и за периметром опасаться нечего. Интересно только, можно ли до какой-нибудь из этих деревень добраться пешком, чтобы не хватились в лагере пропажи пионера, или же на это придется потратить слишком много времени, подняв тревогу и потом получив множество ненужных вопросов. Просто же сбегать из лагеря было бессмысленно, раз его сюда забросили, то и ответы или дальнейшие указания необходимо искать здесь же.
– Конечно, – кивнула Ольга Дмитриевна, то ли не обращая внимания на глупость вопросов Эдварда, то ли ее просто не замечая, – У них же дом есть, семьи у большинства, все лето здесь они проводить не могут. В лагере ведь смен сколько, с ума сойти можно. Автобус ведь утром и вечером приходит, а в выходные еще и днем,
– А я спал все время, – пожал Эдвард плечами, – акклиматизация… – пионеров вокруг уже было более, чем достаточно, в том числе уже начинающие надоедать младшие группы, держащиеся стайками и непрерывно галдящие. И привела их, естественно, не кто иная, как Славя, в отличие от своей вожатой действительно занимавшаяся полезными делами и, судя по всему, получавшая от них искреннее удовольствие. Эдвард даже засмотрелся на эту девушку с длинными косами, строившую еще совсем маленьких детей, вряд ли старше этапа начальной школы, в некое подобие организованной колонны. Красота, скромность, исполнительность и твердость, причем все в одном флаконе, действительно редко встречающееся сочетание, и кому-то очень сильно повезет, когда встретит на своем пути такую девушку… но Ольга Дмитриевна прервала его размышления.
– Эдвард! – сказала уже твердым голосом, заставив снова повернуться к ней лицом, – Славя образцовая пионерка во всем потоке, хорошая девушка, так что три раза подумай, прежде чем ответить мне, что ты не думал сейчас о том, что мне сейчас показалось, – в ее глазах зажегся на секунду какой-то странный огонек, но слишком быстро исчез, прежде чем Эдвард успел понять, что же именно из себя представляет.
– Ни в коем разе, – покачал головой Эдвард, переваривая слишком сложный словесный оборот, прозвучавший от вожатой, и уже успев отметить, что слишком многие обитатели этого лагеря думают об одном и том же. Сначала Алиса, потом Ольга Дмитриевна, сегодня еще и Лена что-то разошлась на тему любви и страданий, – Славя действительно хорошая девушка, но мы с ней всего лишь друзья, ничего большего развивать не собираюсь, можете не волноваться.
– Вот и хорошо, – кивнула Ольга Дмитриевна, но полностью от темы отходить не стала, оглянувшись по сторонам, что никто их не подслушивает, хотя в окружающей толпе крыльцо было единственным более или менее спокойным местом, – Алиса, да?
– Вы сейчас издеваетесь? Третий раз, и меньше, чем за полчаса, – переспросил Эдвард, сделав страдальческое выражение лица, – С Алисой мы тоже просто друзья, ничего больше. Не волнуйтесь, портить ваши попытки сделать из меня образцового пионера я не собираюсь.
– Вот уж не рассказывай, – усмехнулась Ольга Дмитриевна, – То, что ты с ней весь день сегодня ходил, уже половина лагеря знает. Здесь же ничего скрывать не получается, слишком много глаз вокруг, а вот сплетней и новостей, наоборот, не хватает. Хотя, надеюсь, то, что рассказывают, будто вы целовались, неправда? – она снова сделала серьезное лицо, но ее суровый взгляд сейчас был ненастоящим, даже дилетант в области мимики прочитал бы в нем искреннее женское любопытство.
– Не верьте, – покачал головой Эдвард, не собираясь поддерживать эту тему, – Ничему не верьте. А за сплетни я бы вешал, будь такая возможность.
– Все равно вы с ней сошлись, – покачала головой Ольга Дмитриевна, – она на самом деле хорошая девушка, только вот даже сама себе в этом признаваться не хочет, и близко к себе никого не подпускает… а тебя вот пустила. Я еще не видела, чтобы она кому-нибудь так улыбалась. Ты уж с ней помягче, хорошо? – но в этот момент прозвучавший звук сигнала на ужин и открывшаяся дверь спасли Эдварда от длительных объяснений и оправданий перед вожатой, быстро попрощавшись и извинившись за прерванный разговор, поспешно направился внутрь, став одним из первых пионеров, зашедших в столовую.