Ост-Индский вояж
Шрифт:
— Всем занять места на вёслах! — прозвучала команда, и матросы с казаками поспешили сесть на скамьи и разобрать вёсла. Лодка пристала к трапу и купец с господином спешно поднялись на борт. Капитан дал команду, и гребцы усиленно загребли по течению. Фелука заскользила по спокойной волне, стремясь выйти на стрежень.
Тимурджи всматривался в берег, но там ничего не происходило. Он вздохнул и направился в каюту на корме, где и закрылся с тем господином.
Лишь отойдя подальше, когда селение почти скрылось из виду, казаки
— Сейчас капитан будет докладывать, — шепнул Данилка и кивнул в сторону группы всадников, гарцующих на пристани и около.
Так и случилось. Но кроме капитана из каюты никто не вышел. Фелука продолжала спускаться по реке, используя стремнину.
— Что-то должно случиться, — молвил Сафрон. — Те всадники не случайно подскакали на пристань. Что придумают наши хозяева? А должны придумать.
— Скоро будет Багдад, — услышали казаки матроса, говорившего товарищу. — У нас будет время потратить часть заработанного, — и матрос усмехнулся, передавая весло тому.
Сафрон, услышав название, понял, о чем идёт речь и наклонился к Данилу.
— Столица здешнего царства. Здесь оно называется султанат, а раньше — халифат. Огромный и богатый город.
— Когда туда придём?
— Кто их знает. Не сказали. К утру будем на месте, думаю.
Часа за два до рассвета вошли в Багдад, раскинувшийся в основном на правом берегу реки, здесь уже очень широкой и мощной. Много огней светилось в городе, хотя время было вовсе не таким подходящим для них.
— Сафрон, ты же говорил, что будет остановка в этой столице! — воскликнул Данил с разочарованием. — А город и в самом деле большой.
— При чем тут я? Слышал и всё тут!
Грести не переставали, хотя ветер слегка усилился и парус надулся. А когда город стал пропадать вдали, фелука неожиданно свернула направо. В темноте берегов видно не было. Сам капитан стоял на румпеле и рулил, всматриваясь в темноту реки.
Приблизились к берегу, где течение было слабее и оказалось, что вошли в другую реку, приток Тигра. Скорость резко упала, но прибавило работы гребцам. Течение едва преодолевали, а ветер оказался противным, и паруса убрали.
Гребли до самого утра, когда впереди показались два огонька, и капитан от румпеля послал матроса позвать эфенди. Тот вышел озабоченный и заспанный. Они переговорили, и фелука вскоре пристала к причалу небольшого городка. Светало, и первые жители и рыбаки уже появились на пристани. Жизнь продолжалась.
Капитан зашёл в каютку, но вскоре вышел. Обратился к матросам и охране:
— Всем оставаться на борту и не выставлять себя напоказ! Возможно, скоро отвалим. Можете отдыхать и поспать.
Капитан с Тимурджи отправились на берег в селение. Вернулись лишь после полудня, когда жара полыхала нещадно.
После некоторого отсутствия купца, он вышел и тут же сообщил
— Приготовиться покинуть судно! Всем через четверть часа быть на берегу с пожитками и ждать распоряжений.
Тимурджи удалился и вскоре вышел с господином в бурнусе. Они сошли на берег по сходням и стали наблюдать, как это же делают матросы и казаки. Когда все покинули судно, Тимурджи поговорил с капитаном, тот поговорил с матросами, и те с недовольными лицами тут же стали расходиться в разные стороны.
— Что тут происходит? — спросил Аким у Сафрона. — Почему матросы ушли?
— Наверное, рассчитали их за ненадобностью. Посмотрим, что с нами будет.
— Время близится к вечеру, — заметил Аким, а Герасим испуганно жался поближе к товарищам, боясь что-нибудь прозевать. — Хозяева не двигаются с места. Что бы это значило?
— Скоро узнаем. Видимо, ждут темноты. У них какая-то тайна и мы её не можем узнать. Да и нет нужды в этом.
Появился капитан, переговорив с двумя арабами, явившимися на судно. Он с суровым лицом осмотрел казаков, проговорил медленно:
— Идите следом за мной. Надо хорошо поесть. То, что захватили, поберечь следует. Понадобится.
Они зашли в ближайшую харчевню и капитан на всех заказал отменный плов, лепёшки, жареное мясо какой-то птицы и шербет. Потом дал вина из собственного бронзового сосуда с тонким горлышком, заткнутым пробкой на цепочке. Вино было вкусным, но слабым. Капитан тоже выпил немного, и все поднялись уйти.
Было уже сумрачно и хозяина пришлось немного подождать. Потом все направились через городок, и вскоре оказались перед стеной караван-сарая. Калитку открыл кто-то в чалме неопределённого цвета — в темноте не разобрать. Во дворе стояли две лошади и пять мулов.
Хозяин сказал тихо, но значительно:
— Поехали. И не отставать, казаки.
Хозяин с господином сели на лошадей, остальные на мулов, им открыли ворота. Переулок, в который выехали всадники, был пуст, и они, погоняя животных, довольно быстро покинули городок и выехали на пыльную дорогу. Аким, посмотрев на звезды, определил направление, молвив тихо:
— На заход прём. Вроде бы туда, где недавно плыли на судне.
— Помалкивай, — прошептал Сафрон, и все поехали в молчании. Хозяин с господином поехали быстрее и остальные стали понукать, ленивых мулов, стараясь не отстать.
Так проехали с час, и вышли к реке. Она катила воды широко и вольготно.
— Такое, что вроде бы кроме нас, все знают эту реку, — проговорил Сафрон.
— Может, это та, по которой мы недавно проплыли? — сделал предположение Аким, но дальше говорить было опасно.
Их встретил слуга, что владел саблей. Обменявшись несколькими фразами, он повёл всех чуть в сторону, и скоро у них перед глазами покачивалась большая лодка с тентом на корме и мачтой ближе к носу. Парус, совсем небольшой, косой свернулся на банках.