Останься навсегда
Шрифт:
– Что не так?
– Это. Все это. Я не за этим тебя сюда звала.
Оливер вгляделся в глубину ее глаз и с тихим вздохом выпустил ее из своих объятий.
– Зачем же тогда?
Кейт пожала плечами и отвернулась, отходя в сторону:
– Я хотела поговорить с тобой о том, что мы можем стать друзьями. Странно звучит, да?
Оливер рассмеялся:
– Друзьями? Да уж, очень странно. Логичнее было бы поговорить о нашем разводе.
– Разводе?.. – Ей показалось, или ее голос действительно прозвучал растерянно? Она и в мыслях
– Не думаю, что речь здесь должна идти обо мне. Это не я ни с того ни с сего решил бросить тебя и просто взять уйти, безо всякого предупреждения…
– Без предупреждения?! Мы ругались каждый день, ты мог бы и догадаться!
– У нас был непростой период. Мы оба работали день и ночь и виделись, по сути, только по выходным, это было ужасно. Естественно, я ни о чем не догадывался. Нам просто нужно было переждать это время, но ты и не собиралась давать нам второй шанс и даже не соизволила поговорить со мной об этом.
Кейт сглотнула, лихорадочно соображая, подберется ли он к правде еще ближе, чем он был сейчас.
– Мы никогда и ни в чем не уступали друг другу, – осторожно заметила она. – Тебе нужно было то, чего я не могла тебе дать, поэтому мы и ссорились каждый день.
– Я помню. А еще помню, как мы мирились.
Его голос звучал низко и хрипло, и она задрожала. Примирения всегда были лучшей частью их размолвок, но даже они не могли помочь им справиться с самой главной проблемой – той, что в конце концов положила конец их отношениям. Они только больше усугубляли дело.
– Не важно. Как бы там ни было, я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке, – сказала Кейт, не собираясь снова позволить ему загнать себя в угол.
Оливер неприятно рассмеялся:
– А тебе не все равно? Если я не ошибаюсь, раньше тебе не было до меня никакого дела. Ты так хотела отделаться от моего общества и побыть в относительном одиночестве… Но я что-то не заметил, чтобы ты долго пробыла одна – ты очень быстро нашла себе очаровательного собеседника.
В его голосе сквозила горечь. Или ревность. Это было так непривычно… Он никогда не был собственником и всегда доверял ей, но она сама предала его доверие, разрушила его веру в нее, и хотя все это и так было очевидно, она просто поразилась тому, насколько больно было это признать.
– Грэхем очень мил, – сказала она, и губы Оливера растянулись в насмешливой ухмылке.
– О да, я не сомневаюсь, что вы провели вместе очень милый вечер. А теперь, с твоего позволения, я действительно очень устал и не имею особого желания наблюдать за тем, как вы проведете вместе еще и милую ночь. Увидимся за завтраком. Если, конечно, ты все еще не будешь занята своим милым другом Грэхемом.
От изумления Кейт с минуту не могла произнести ни слова.
– На что ты намекаешь?
– Ну ты же умная женщина. Догадайся сама.
– Да как ты смеешь!
– А
– Это было самой ужасной ошибкой в моей жизни! И это никогда больше не повторится!
– Отлично! По крайней мере, теперь мы точно знаем, чего ждать – или, вернее, чего не ждать друг от друга, – прорычал Оливер и, с силой распахнув дверь, пошел прочь.
Кейт направилась вслед за ним и остановилась за его спиной в коридоре, чувствуя, что не готова вот так просто дать ему уйти.
– Что я сделала, что ты подумал обо мне такое? – требовательно спросила она. – Ты же знаешь меня лучше, чем кто-либо другой.
– Знаю тебя? – На долю секунды его глаза наполнились болью. – Да, думал, что знаю. Но больше я в этом не уверен. – И он закрыл за собой дверь своего номера.
Кейт с трудом сглотнула и уже собиралась вернуться обратно в свою комнату, но вдруг обнаружила, что дверь захлопнулась, а ключ остался внутри. Она была заперта на лестнице в одних чулках, и единственным способом попасть внутрь было спуститься вниз на ресепшен и попросить еще один ключ.
– О черт! – пробормотала она и, глотая слезы гнева и унижения, начала медленно спускаться вниз.
Первый семинар был посвящен рентгеноскопии. Это была очень важная и серьезная тема, но все эти бесконечные статистики вероятности обнаружения опухоли, врачебных ошибок и рецидивов были настолько скучны, что Кейт никак не удавалось на них сконцентрироваться.
На завтраке Оливера она не заметила. Хотя, скорее всего, это произошло потому, что всю ночь она беспокойно ворочалась в кровати и уснула только под утро, проспала и спустилась вниз, когда завтрак уже подходил к концу.
Она выпила чашку кофе, съела немного овсянки и чувствовала себя так, будто в глаза ей насыпали песка.
Семинар закончился, и она направилась к бару, чтобы выпить кофе. «Он поможет мне взбодриться», – подумала она. А если очень повезет, то можно будет отойти куда-нибудь в тихий угол и спокойно выпить его там.
Но ей не повезло. Взяв чашку и развернувшись, она нос к носу столкнулась с Грэхемом.
– Доброе утро. Интересно было, да? – Он протянул руку к вазочке с печеньем.
– Признаться, я не очень внимательно слушала… – Кейт лихорадочно соображала, как бы улизнуть. Конечно, он действительно был очень мил, но все, чего ей сейчас хотелось, – это остаться в одиночестве.
Ее шанс на спасение появился абсолютно неожиданно – в образе Оливера. Он быстрым шагом подошел к ним и, не удостоив Грэхема взглядом, обратился к ней:
– Можно тебя на пару слов?
Она повернулась к Грэхему, словно извиняясь, но тот только улыбнулся:
– Ничего страшного. Я как раз заметил одного человека, с которым давно хотел поговорить.
Грэхем легко прикоснулся к локтю Кейт, будто подбадривая ее, и она снова взглянула на Оливера.
– Чего тебе? – довольно невежливо поинтересовалась она.