Останься со мной
Шрифт:
— И что теперь? — растерянно спросил Билл. Он, как и я был сбит с толку.
— Мы назначим ему необходимое лечение, и если всё будет хорошо, то вскоре постепенно начнем выводить его из комы.
— Но он выживет, да? — я закусила губу, пытаясь сдержать слёзы. — Опухоли ведь больше нет, значит, он будет жить. Да? — Врач вздохнул, переводя взгляд на Билла.
– Я не могу дать сто процентных гарантий, но да, он будет жить, если не возникнет никаких осложнений.
Меня будто подняли на небо, а затем жестоко скинули вниз. Мои мысли превратились в кашу, сознание затуманилось, и я больше не понимала, где нахожусь. Надежду на счастливое будущее нещадно отобрали и растоптали прямо на моих глазах. Врач ушел, оставляя нас одних и сквозь слёзы на глазах, я видела, как поник Билл, как он тяжело опустился на сиденье и запрокинул голову. Его надежда точно так же рухнула, оставляя за собой лишь пепел и горечь. Каковы шансы, что Том поправится, и не возникнут осложнения? Что его выведут из комы
На следующий день нам разрешили навестить Тома. Светлые тона, тихий писк аппаратов и неподвижное тело погрузили меня в едкие воспоминания. Очередной приступ грозился начаться в любой момент, но едва заметное касание Билла и его внимательный взгляд выдернули меня из мрака. Он ничего не произносил, впрочем, по волнующимся и заботливым карим глазам и так всё было понятно. Я не сдерживала свои чувства и уткнулась в широкую грудь, позволяя слезам наконец-то выплеснуться наружу.
— Если хочешь побыть с ним наедине, — произнёс Билл, приподнимая мою голову за подбородок, только скажи. — Я уже успокоилась и, кивнув головой, слегка улыбнулась, благодарная, что у меня есть такой замечательный друг.
— Билл, — окликнула его у самого выхода, — спасибо тебе.
Парень кивнул и закрыл за собой дверь, оставляя меня одну с Томом. Я прикрыла глаза, делая вдох и выдох, собираясь силами, чтобы больше не плакать. Некоторые утверждают, что те, кто находятся в коме, всё слышат и понимают. И если это так, то Тому не понравится, что я плачу. Он не хотел этого. Аккуратно присаживаясь рядом, дотронулась до его руки и крепко сжала. Естественно парень никак не отреагировал, но мне так хотелось верить, что он чувствует и слышит меня.
— Ты обещал бороться, — прикусила губу, ощущая, что могу не выдержать и вновь позволить слезам прорваться наружу, — прошу тебя, продолжай это делать. Я знаю, у тебя получится. Ты обязательно поправишься и придёшь в себя. А я буду ждать тебя. Обещаю. Только останься со мной. Прошу. Том, я люблю тебя.
Голос дрогнул, а маленькая прозрачная капелька всё же скатилась вниз. Да, я обещала не плакать, но как же это сложно, видеть бессознательное тело любимого человека и знать, что ты ничего не можешь сделать. Не в твоих силах вылечить его, вывести из комы или вообще предотвратить все эти плохие события с ним. Остаётся лишь наблюдать, в тайне молясь, что всё будет хорошо.
Какова вероятность, что вы не сойдёте с ума, если будете пытаться ухватиться за всё сразу и везде успеть? Исправно посещать занятия в институте, чтобы вас не отчислили, ходить на работу, чтобы не уволили, и вам было чем платить за жильё и еду. При этом каждый вечер приходить в больницу к любимому человеку, оставаясь там до поздней ночи. Ну, я продержалась две недели. К концу третьей, я почувствовала, что начинаю сходить с ума. Успеть везде почти нереально, где-нибудь обязательно всё пойдёт наперекосяк, и просто выдохнешься от такого бешеного ритма. Я мало спала, засиживаясь до поздней ночи у Тома, потом ехала к себе домой, чтобы лечь спать ровно на 4 часа. Потом мне нужно было вставать, делать проекты, что задавали по учёбе и бежать в институт. В обед работа, вечером больница и так по кругу. Я вымоталась, устала и похудела. Под глазами появились синяки, голова кружилась от слабости, да и в целом, я была похоже на зомби. Лечение Тома не давало никаких результатов и его по-прежнему держали в коме. С каждым днем моя надежда на счастливое будущее таяла. Я не знала, сколько ещё продержусь. Мне просто хотелось, чтобы этот кошмар наяву наконец-то закончился. И может, поэтому возникла неопределимая тяга к антидепрессантам? Мне нужно было почувствовать себя как прежде, когда Том был рядом со мной. Избавиться от гнетущего чувства внутри, страха и тяжести, что плотно утрамбовывались на сердце. Мой мир снова терял краски, становясь тусклым и блеклым. Я погружалась во мрак и пустоту. Падала всё ниже и ниже, уже не чувствуя как тону в огромных волнах своего запутанного сознания. И, наверное, я бы обязательно сорвалась, позволив утопить себя в таблетках и новых ранах, если бы не Билл. Он словно спасатель крепко вцепился в мою руку и выдернул меня из этой опасной пучины. Не дал опуститься на дно, спасая при этом и себя самого. У нас с ним тогда состоялся долгий и не очень приятный для меня разговор. Билл заставил меня уйти с работы, взяв все мои денежные расходы на себя. Как бы я не старалась противиться и отказываться, он смог добиться своего. У этого парня был особый дар получать всё, чего он хочет. А хотел он много чего. Так, мне не только пришлось уйти с работы, но и к Тому приходить только в определённые часы и не засиживаться допоздна, как раньше. Неожиданно появившиеся свободное время пришлось заполнять нормальным сном, различными заданиями по учёбе и прогулками по городу. Причём Билл тщательно следил за мной. В конце концов, он был прав. И по прошествии месяца такого режима я вновь стала прежней. Единственное, что никуда не хотело уходить, это грусть
Ещё один месяц провёл черту, подбираясь к середине. Состояние Тома было стабильным, но без особых изменений. По крайней мере, мы так думали, пока в один из дней в палату не вошёл врач. Он держал какую-то папку в руках и глубоко вздохнул, окидывая нас с Биллом взглядом. Что-то в его грустном взгляде мне не понравилось и рефлекторно всё внутри сжалось, готовясь услышать худшее. Однако врач медлил, будто собирался с духом, чтобы сообщить нам что-то ужасное или специально оттягивая неприятный момент. Но неизбежное нельзя отложить или оттянуть, поставить на паузу или переиграть, оно всё равно случится. И в тот момент, как врач наконец-то начал говорить, я почувствовала, что моё сердце пропускает несколько ударов, а сама я медленно теряю сознание.
***
Стоя перед большим зеркалом в который раз оглядываю себя с головы до ног. Платье идеально сидит на моей фигуре, плотно облегая талию, слегка расширяясь небольшими волнами к низу. Волосы аккуратно уложены и перекинуты на одну сторону, чуть приоткрывая хрупкую шею. Немного макияжа и я чувствую себя, словно другим человеком, до сих пор не веря, что это правда. Закрываю глаза и медленно считаю до десяти. Почему я так нервничаю? Почему волнуюсь? Разве где-то там глубоко в своих мыслях, не представляла этот момент? Разве не предвидела, что такое тоже может быть? Так почему сейчас мои нервы на пределе, а сердце бешено колотится в груди? Том… Оно выбивает его имя. Только его. Открываю глаза и делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться и не испортить макияж подступившими слезами. Слишком живы в моей памяти болезненные воспоминания, что режут меня и терзают измученную душу. Сколько прошло времени? Год. Целый год пролетел с момента операции и комы Тома. Так почему сейчас они пытаются снова завладеть мной? Не потому ли, что сегодня очень важный день для меня? Могла ли я год назад подумать, что всё обернётся так? Что сейчас за моей спиной остался настоящий ад, через который вопреки всему смогла пройти и не сломаться. Что выдержала все трудности и испытания. И что же теперь? Отхожу от зеркала и вздёргиваю голову. Хватит. Они не смогли сломать меня тогда, не смогут и сейчас. В конце концов, это мой день, моя награда и я не позволю отнять её.
Оборачиваюсь и вижу, что на входе стоит Билл. Он как всегда не смог одеться в строгий костюм, поэтому классический пиджак разбавляют модные брюки с цветными вставками по бокам и куча украшений на шее вместо галстука или бабочки. Но Билл выглядит очень красиво, и я не могу сдержать улыбки, наблюдая, как он рассматривает моё кремовое длинное платье. Парень ухмыляется, когда замечает мою улыбку. Он подходит ближе и, беря со столика небольшой кулон, обходит меня, останавливаясь сзади. Его тёплое дыхание щекочет, когда он застёгивает кулон на моей шее. Наши взгляды встречаются в отражении зеркала, и на мгновение я чувствую, что Билл задерживает дыхание, пытаясь, как и я представить, что было бы, будь исход в тот день другим. Но в следующую секунду лёгкая улыбка трогает его губы и он довольный моим видом, отходит в сторону.
— Нам пора, — говорит парень, протягивая руку и больше не сомневаясь, я крепко сжимаю его ладонь.
На улице собралось не так много людей. Только самые близкие. Мы проходим мимо них, ловя восторженные и полные слёз счастья взгляды. Сколько из них думали, что у этой истории будет совершенно другой конец? Сколько считало, что мы не выдержим и сломаемся? А сколько верило в нас и поддерживало? Что ж, теперь все они рады, что всё закончилось именно так. Подходя к концу дорожки и останавливаясь рядом с красивой, украшенной живыми цветами аркой, я улыбаюсь, сияя от счастья. Билл отходит в сторону и не перестаёт улыбаться, наблюдая, как мы произносим клятвы и обмениваемся кольцами. Под нашей одеждой скрыты совместные татуировки, которые мы сделали в знак нашей свадьбы, а теперь и кольца символизируют, что мы принадлежим друг другу. Честно говоря, мы сделали это ещё в ту ночь, когда пообещали, что наши сердца будут биться друг за друга. Моё сердце бьётся за твоё, Том. И будет биться всегда.
— Объявляю вас мужем и женой, — произносит, наконец, священник и я чувствую, что слёзы текут по моим щекам. Ты пропускаешь последние слова священника мимо ушей и аккуратно стираешь слёзы, притягивая меня ближе. Заглядываешь в мои глаза и увлекаешь в нежный, трепетный поцелуй, словно пытаешься заверить, что ты больше никогда не покинешь меня. И я цепляюсь за ворот твоего пиджака, отчаянно боясь, что если разожму свои кулачки, то ты — живой и такой любимый, просто исчезнешь. Будто всё, что происходит вокруг всего лишь мираж, который я выстроила в своей голове, чтобы не сойти с ума, когда ты решил покинуть меня. А впрочем, так ведь и было. Может, я до сих пор схожу с ума и это моя очередная фантазия?