Остатки
Шрифт:
Дальше руки пошли вниз, наровясь забраться под резинку штанов. Стянув их, парень почувствовал под собой полностью обнаженное тело, чему не мог не радоваться.
Не спеша, даже больше чем осторожно, он раздвинул колени подростка, который нисколько не сопротивлялся и стал неестественно податливым, по сравнению с днем.
«Наверно, он боится», – предположил парень. Это редкое проявление будущий король заметил еще в глубоком детстве ребенка. Сначала мальчик остерегался из страха, а потом под его же влиянием поддавался на поступок, которого боялся, как огня. Может, так он боролся с боязнью.
Но Сэм не собирался останавливаться. Идти, так уж до конца.
Дойдя до живота, парень обвел пупок кончиком языка, чем вызвал короткий стон удовольствия, и закончил на паху.
– Постой! – вдруг подорвался мальчик, привстав – А как я смогу научиться, если все ты делаешь?
– Просто почувствуй, – не смог сдержать хищной улыбки будущий король и, лизнув уже подрагивающий орган, взял почти во всю длину.
На секунду потеряв контроль над телом, которое захлестнуло гигантской волной непривычных ощущений, мальчик откинулся на простыни, вскрикнув, выгнулся дугой и невольно сильнее раздвинул ноги. Чтобы удержать мальчика, Сэму пришлось придерживать его за бедра. Джей извивался, слезно звал его по имени. Ему было до боли хорошо. Мальчик по всем параметрам был девственником, и ощутить такое в первый раз было выше его осознания.
Запустив руку в волосы парня, он стал нервно теребить их, моментами сжимая.
От неземного наслаждения ему хотелось сжаться в тугой узел, свернуться в плотный комок, что он и пытался сделать. И присутствовала вероятность, что он просто сомкнет тонкие ножки. Но Сэм упорно не давал сделать надуманное, обхватив их руками и постоянно раздвигая.
И как мальчик должен был чему-то научиться, если сейчас он даже собственного имени не помнил? Как он мог сделать настолько же хорошо Сэму?
Джею все время казалось, что его срывающийся голос слышало все поместье. И сколько бы он не пытался сдерживаться, голос сам рвался наружу.
Но Румонсу это только нравилось. Этот не до конца сломавшийся голосок возбуждал его, сносил крышу, затапливал. Как приятно было слушать любимого, и единственное, что он мог сказать это – громче.
– Сэм, боже, я не могу, – простонал мальчик, крутясь в руках парня.
– Расслабься, – посоветовал Сэм. Его шелестящий тон блаженно вливался в уши, незаметно вкрадывался в сердце, укутывал в шелк сознание. Сам его голос уже расслаблял мальчика, вводя в полусознательное состояние, на грани потери.
Джей довольно быстро кончил и, не выдержав обрушившегося экстаза, потерял сознание, что после ужасно испугало парня. Еще бы, такой реакции он никогда не видел…
Очнулся принц, когда уже полностью расцвело. Приятное трение простыней о тело уже подняли настроение.
Как только он приоткрыл глаза, в них тут же ударили яркие укоряющие лучи солнца. Недовольно промычав, мальчик отвернулся от него, снова приготовившись заснуть, или хотя бы просто поваляться еще немного. Но почувствовав на себе чей-то взгляд, распахнул веки.
Перед ним на высоком стуле сидел Сэм и, сцепив руки в замок, наблюдал.
– Доброе утро или уже почти день, – тепло улыбнулся парень.
– Привет, – смущенно поздоровался подросток.
– Ты, как всегда, меня удивил.
– Прости, я не думал, что так…
– Ничего. Мне даже такой исход понравился. Вот только я волновался.
– А ты как? – поинтересовался принц, намекая на вчерашнее возбуждение будущего короля.
– Никак. Знаешь, когда смотрю
– Прости.
– Все нормально, – парень подошел и чмокнул мальчика в лоб, а затем в губы и посмотрел взглядом, который искрился счастьем и нежностью – Вставай.
====== Бу ======
Воздух проникся серой дымкой от обильного дождя. Тяжелое свинцовое небо высосало из всего, что попадало в его окружение сочные цвета, которые совсем недавно пестрили до неприличия своей палитрой. Все живое притихло, прячась тишиной от капель. Цветы закрыли бутоны, не давая просочиться жидкому яду. Что ни говори, но, не смотря на эдем, царивший в королевстве, здесь присутствовали штрихи от «того» мира. И как бы ни старались граждане данного королевства восстановить и улучшить свой общий дом, все же в некоторые монологи природы влезть не могли. В определенные моменты она диктовала свои условия.
Два близнеца сидели под деревом, держа друг друга за руки.
Только вдвоем.
Они насквозь промокли, но это мало волновало, впрочем, как и последствия. Мальчики смотрели перед собой, и казалось, что ничего не видели. Или им было все равно. По рукам обвивалась спираль, состоящая из полупрозрачной голубоватой дымки с перламутровыми частицами. Близнецы-медиумы только учились своим открывающимся способностям. Но для этого нужна была полная тишина и уединение.
Только вдвоем.
Их нельзя было трогать. Дети, душой и телом, напоминающие крылья бабочки. Неловкое движение – и конец всему. Холодная, невидящая света аура и настолько сильное биополе, что сложно себе представить. Огромная сила в тонких и хрупких телах и связь с самой Землей. Иметь доступ к самой главной Сети – ядру планеты, вот их смысл. Вечный шепот в голове и сердцах и травящая сила. Через несколько лет мальчики, скорее всего, умрут. Нутро индиго оказалось для них слишком гнетущей ношей. Настолько, что их тела умирают. Тела с каждой минутой становятся все более прекрасными, но это лишь показатель их скоропостижной смерти.
Только вдвоем.
Качающиеся бутоны цветов что-то настырно шепчут, успокаивая и призывая поделиться собой. Приманивая сладостным желанием, после убьют. Если близнецы поддадутся чему-то, все кончится. И настолько быстро, что ничто не сумеет отреагировать.
Мимо пробежал подросток.
Миг.
Он пробежал так быстро, что был виден лишь его силуэт. Было слышно только сбившееся дыхание, хлюпающие под шагами листья, уловимое только этим двоим судорожное биение сердца, трение мышц и тканей, сжимающиеся и раскрывающиеся легкие и мысли... Бешено вьющиеся мысли в голове. Как только мальчики добрались до его головы, неосмысленно пытаясь залезть в нее и прочитать еще одну инкубаторскую душонку, их выкинуло из его сознания. Ощутимо и так больно. По венам этого парня бежала не кровь, а яд. Нельзя, категорически нельзя было пытаться снова попасть в подсознание мальчика. Это был даже не человек. Близнецы прежде никогда такого не видели. Чернь и темнота. Ярая опасность. Не было света. Мыслями подросток был мертв. И страшно осознание того, насколько неестественно было ощущать это. К нему нельзя было подходить. Его надо было остерегаться и стараться даже не смотреть ему в глаза. Потому что, как только посмотришь, он затянет тебя и запрет в себе. А после, как цветок-людоед, растворит своим ядом на мелкие кусочки. Даже цветы стали еще более напугано и непонятно шептать.