Остатки
Шрифт:
– Не стоит, – отрицательно помотал головой. Не хочу отнимать у него возможность хоть кому-то говорить о том, что так мучает и ранит. Вряд ли он ноет о боли на каждом шагу.
– Да он прямо оторваться от него не может! – негодовал Мизуки, скрипя зубами и наблюдая за Юки и Мэем. Имел н ввиду конечно же Мэя, хотя тот сидел спокойно, только невинно разговаривая с близнецом, при этом мило улыбаясь. Пара сидела недалеко от них. Юки перевязывал ему крошечные ссадины, потому
– У тебя сейчас пар пойдет от злости, – хмыкнул Рик, разминая тому плечи.
– Я не могу. Взорвусь сейчас!
– Ревность? Как мило. Лучше бы меня так ревновал.
Мизуки недовольно отмахнулся от него выражением лица.
– Не говори глупостей.
– Что, неприятно видеть и знать, что твой братишка любит кого-то кроме тебя?
– Если скажу, что да, то это будет считаться слабостью?
– Нет.
– Болит? – обеспокоенно спросил Юки, перевязывая бинтом предплечье.
– Нет. У тебя очень нежные ручки, – улыбнулся Мэй.
– Может, все-таки обратимся к Джанет?
– Это лишнее. Меня только немного помяли. Вот лучше скажи, что ты там делал, Юки? А, Юки? – не заметив реакции, парень взял подростка за руку, чтобы тот остановился.
– У меня было видение, только ничего не спрашивай, – сразу предупредил медиум.
– И что же из этого? В твоем чудном видении не было сказано, что там для тебя может быть опасно?
– Я не думал об этом. Мэй, твоя жизнь была под большой угрозой.
– А теперь послушай. Ты – медиум, и твоя жизнь намного важнее, чем моя.
Юки мгновенно побледнел и, сжав губы в узкую полоску, резко встал.
– Это ужасно – так думать.
– Тогда чем ты лучше меня? – посмотрел на него снизу вверх парень.
– Зачем ты говоришь такие жестокие слова? – спросил Юки. При этом у него было такое страдающее выражение лица, будто то, что сказал Мэй, по-настоящему сильно ранило его.
Мэй выдержал паузу. Ему тоже было нелегко.
– Потому что ты мне дорог. Но ты совсем не ценишь свою жизнь.
– Но ведь это только из-за тебя. Я думал, ты поймешь. Я не хотел потерять тебя.
– Ну так и у меня не было в планах терять тебя.
– Так ничего не выйдет.
– Просто делай так, как я прошу. И если я попросил тебя…
– Это бессмысленно! – вспылил медиум – Как я могу сидеть тут, зная, что ты умрешь?!
Из-за выплеснувшихся эмоций, подростку стало не по себе. Покачнувшись, он приложил ладонь к глазам, давая себе передышку. Резкие изменения в эмоциональном состоянии всегда давали подобный результат.
Мизуки все время хотел вмешаться. Доведя Демона до крайней точки, он уже хотел бесцеремонно влезть,
Заметив, что подростку стало хуже, Мэй всполошился.
– Сядь, – мягко настоял он, положив руки на плечи Юки. Подросток отметил, что парень не поддался на это жалкое действие, пусть и правдивое. Обычно брат сразу поднимал шум.
– Наши отношения… Что с ними? – тихо спросил медиум – Они вообще есть?
– Я не знаю, – признался тот.
Юки взглянул на него с пониманием.
– Наши отношения, почти невесомые, почти не ощутимые, но они предполагают постоянную борьбу, постоянные нервы, вечные споры, вечный риск потерять друг друга… Это того стоит?
– Не могу сказать точно, но знаю наверняка, что не хотел бы потерять тебя.
– Поцелуй меня, – попросил Юки. Видя, что Мэй сомневается, он повторил: – Мэй, поцелуй меня. Пожалуйста.
Сев перед подростком на корточки, парень нежно провел по его щеке ладонью, посмотрел на молочную кожу, мягкую на ощупь, и просто продолжительно коснулся своими губами его. Это все равно, что любить ребенка – нельзя, но ведь это не отрицает наличия чувства.
– Солнышко, зайди ко мне, как закончишь. Я понимаю, ты занят, король и все такое, но твоя реабилитация еще не прошла. Я бы хотела посмотреть на твои глазки, – заглянула в комнату Джанет.
– Стучать тебя не учили? – шутя, спросил Сэм, помогая мне с костюмом.
– Врачебная привычка, – пожала та плечами – В общем, ты меня услышал. Я жду тебя, – собираясь снова закрыть за собой дверь, остановилась – о, да, и еще. Тебе очень идет.
– Спасибо, – слегка стушевался я.
Длинные сапоги с небольшой платформой, свободные штаны, заправленные в них, белоснежная рубашка, черная бабочка, поверх черный приталенный пиджак с золотыми запонками и пуговицами. От нагрудного кармана до одной из пуговиц прикрепили золотую цепочку.
– Это выделяет тебя, как короля, – пояснил Сэм, закрепляя мне в нагрудной кармашек раскрывшийся бутон благоухающей белоснежной розы с пурпурно-алыми оборками. Теперь казалось, что цепь заменяла ствол цветка. Выглядело красиво, аккуратно.
– Швеи хорошо потрудились.
– Еще бы, – хмыкнул он – Ты прекрасно выглядишь.
– Мне стоит благодарить, или и так все понятно? – спросил я, застегивая запонку.
Сэм слегка замешкался.
– Не ожидал, – усмехнулся он.
– Я пойду к Джанет.
Он ждал. Думал, что поцелую его.
«Не в этот раз», – самодовольно дернул уголком губ, смотря на его потускневшее от сумерек отражение в зеркале.
– Регенерация проходит на удивление быстро, – светя мне фонариком в глаза, невнятно пробормотала врач.