Остаться незамеченной

Обычно в нашем мире люди стараются выделиться из толпы. Сделать так, чтобы их заметили. Они надевают яркую или необычную одежду; кричат о себе на каждом углу; их любимым словом становится «я». Мне же нужно слиться с толпой. Сделать так, чтобы они поверили, что я одна из них, что я принадлежу им. Я узнала слишком много, чтобы вернуться домой. Я позволила себе зайти слишком далеко. Мне негде спрятаться, ведь я их главный экспонат. Все мои ошибки на виду. Они же отравили всю мою правду сомнениями. На чьей я стороне? Кому я доверяю и доверяю ли? Я должна была стереть свои воспоминания, но поступила так, как захотела, а кто прав – решать вам.

Я быстро схватила спортивную сумку с необходимыми вещами и вышла из дома. Меня отправляют на миссию. Я работаю разведчицей, и мне поручили найти клан Фортис [1] .

Его искали много лет, но так никому и не удалось его обнаружить. Эта моя уже сто пятьдесят первая попытка довести поиск до конца.

– Одетта!

Это сказал мой отец. Остановившись на середине дороги, я повернулась и вопросительно посмотрела на него. На моём лице было написано: «Ты ведь знаешь, они не терпят, когда я опаздываю. Зачем ты меня задерживаешь?»

– Одетта, мне сейчас звонили насчёт твоей миссии – сказали, им нужно, чтобы ты была через пять секунд, – передал он, всё ещё держа трубку телефона, затем положил руку на динамики и сказал уже лично мне:

– И, дорогая, мне жаль, что они вызвали вас троих именно сегодня. Я знаю, как важен для тебя этот день.

Я вздохнула – мне придётся телепортироваться. Но я так далеко… Значит, потерплю. Сколько раз я просила родителей переехать поближе к моей работе? Но мама отвечала, что если так сделаем, то они и вовсе от меня не отстанут, и их офис станет вечным местом моего пребывания. Закрыв глаза, я попыталась сосредоточиться, но вдруг услышала звук машины. Водитель громко сигналил и выкрикивал что-то непонятное. Отец кричал, что я должна немедленно отбежать, пока меня не сбили. Дело в том, что в нашем клане Инконспиквам [2] мы можем телепортироваться, только когда спокойны. В таком шуме и гаме это непросто, но я могу это сделать, именно поэтому я одна из лучших. Я вдохнула и тут же оказалась в просторном кабинете, где, судя по недовольным лицам присутствующих, меня давно ждали. Ну, конечно, ведь пятнадцать секунд – это так невыносимо.

– Теряешь форму, подруга! – поддразнил Эдмонд. С ним я езжу на все миссии. Он обнажил свои белые зубы в улыбке и протянул мне руку.

– Заткнись, – сказала я. И специально не заметив его руки, наклонилась к столу всем телом. Из-за телепортации на большое расстояние я начала задыхаться и кашлять, из носа пошла кровь. Может, я и ответила грубо, но терпеть не могу, когда мою слабость выставляют напоказ.

Иногда мне хочется, чтобы я выглядела как он. У него белые волосы, загорелая кожа. Он не отличается от других, а когда смотрят на меня, они видят чужака. У меня бледная кожа и чёрные, как ночное небо, волосы. Дело в том, что в клане Инконспиквам у всех волосы и глаза светлого оттенка, а кожа загорелая. Я же выгляжу как человек из клана Фортис: у них чёрные или тёмно-коричневые с холодным отливом волосы, бледная кожа и карие глаза. Мой отец, Орелин, как раз из этого клана, но каким-то образом он очутился в Инконспикваме. Сам он не говорит, что случилось. Он практически не помнит, что было в Фортисе, но благодаря пребыванию отца там, мы смогли сшить точно такую же одежду, как у них, в которую я сейчас и переодеваюсь. Выглядит она как военная, только больше бежевая, чем зелёная. Светлые глаза у меня по маминой линии – она из клана Инконспиквам. Наш клан обладает такими способностями, как абсолютная память, абсолютное зрение и телепортация. Мы помним каждую мелочь, всю информацию, которую мы когда-либо прочли. Благодаря этой способности у нас максимально развиты технологии. При помощи абсолютного зрения мы можем видеть ночью и разглядеть любую деталь. С телепортацией всё не так просто – это самая сложная способность, не все владеют ею в совершенстве, поэтому не все могут телепортироваться на дальние расстояния. Телепортация отнимает много сил, поэтому её используют редко даже те, кто хорошо освоил этот навык. Я одна из немногих, кто максимально развил телепортацию, поэтому в свои восемнадцать лет принудительно работаю разведчицей на государство. Я собираю информацию о других кланах. Сейчас наша цель – узнать всё о клане Фортис: о их нахождении, способностях, и выяснить, представляют ли они из себя угрозу.

– Одетта! Наконец-то ты здесь. Ты представить себе не можешь, что произошло! – радостно проговорила Лиана – моя напарница наравне с Эдмондом. Девушка только вошла в офис. Она среднего роста, со светло-русыми волосами и голубыми глазами. Когда она улыбается, на её щеках образуются ямочки.

– Расскажешь ей по пути, – отрезал Джаред – главнокомандующий по нахождению Фортиса.

Только я выпрямилась и оставила свою опору – стол, как вдруг Эдмонд и Лиана подхватили меня. Они телепортировались внутрь телескопического трапа, ведущего к летательной машине, и прихватили меня с собой. На другом конце рукава видно сам «самолёт»: с виду он плоский, круглый и сделан из прочного металла. И только я выдохнула после перемещения, как напарники вновь

подхватили меня и понесли вдоль трапа к машине, которая унесёт меня на тысячу и тысячу километров отсюда. Как только мои друзья оставили меня, я повернулась, чтобы задать вопрос Джареду, но он закрыл перед моим носом прозрачную дверь. Я пнула дверь ногой и одновременно ударила в неё кулаком. Джаред это увидел, но решил, что я просто сегодня нервничаю. Мы не должны быть здесь! Мне нужно было попросить его в этот раз заменить нас кем-нибудь другим – через шесть часов у нас выпускной. Ну, может быть, ещё успеем. Смирившись со своей судьбой, я села и пристегнулась перед взлётом. Мои напарники, в отличие от меня, не выглядят расстроенными. Для чего мы здесь? С чего такой переполох? Эдмонд сел на место пилота, он лучший в этом деле. Я бы не доверила другому управление.

– Одетта?

– Что, Эдмонд?

– Мы летим к твоей родне, – сказал он, и я слышала, как он усмехнулся. Блондин надел свои очки в позолоченной оправе и посмотрел на меня поверх них. На самом деле они ему вовсе не нужны, он надевает этот аксессуар нечасто и для вида – говорит, так он выглядит умнее.

– Эдмонд, не томи. Одетта, Джаред воспользовался твоими последними расчётами по нахождению клана Фортис. Сегодня лётчики облетели ту область и зафиксировали там некое движение, похожее на военное, – проговорила Лиана, слегка морщась на слове «военное». – Но они не решились подлетать ближе, так как они не разведчики. – Девушка пожала плечами.

– Это логично. Если что-то пойдёт не так, мы телепортируемся, а они не смогли бы, – ответила я.

Я пыталась ответить непринуждённо, но всё внутри меня сжалось. А что, если что-то пойдёт не так?

После быстрого взлёта я встала и, чтобы отвлечь себя, начала проверять, всё ли мы взяли с собой. Из своей спортивной сумки я достала микрорацию, она цепляется за воротник и передаёт звук на дальнее расстояние. Прикрепив её к себе, на случай если нам понадобится выйти и разделиться, я достала мини-компьютер для записи данных о Фортисе. Оружия у нас никакого нет, так как с телепортацией нам это и не нужно. Мы здесь не для нападения, а для сбора информации. Мне и дела нет до этого, но всё же я спросила:

– Лиана, ты взяла нам жидкость A1?

– Да, возьми её из ящика.

Посмотрев на ящик, я увидела три колбы с красным раствором. Я положила одну в карман с уверенностью, что никогда ею не воспользуюсь. Один её впрыск – и все воспоминания исчезают. Это нужно на случай, если мы попадёмся Фортису, ведь мы обладаем абсолютной памятью и можем описать местоположение нашего клана до мельчайших деталей. Мы обязаны использовать А1 при необходимости, но я не согласна – не думаю, что осмелюсь стереть себе всю память. При встрече с кланом Первидери [3] , я думаю, что А1 – это единственное правильное решение, но не с Фортисом. Первидери читают мысли, и скрывать от них что-либо – бессмысленно. О их внешности мало что известно, но есть теория, что у них в основном каштановые волосы. Их отличительный признак – яркие, пронзительно-голубого цвета глаза.

Помимо известных трёх есть ещё один клан, но о нём мы ничего не знаем. И эти четыре клана не могли существовать вместе. Всё началось с того, что у одного учёного было четверо детей: три сына и одна дочь. «Он разработал сыворотку, которая должна была сделать из обычного человека человека со сверхспособностями. Разработывал он эту сыворотку специально для своих детей, и пока не был уверен до конца, что она неопасна для их здоровья, – не задействовал её. Через пять лет, когда ему удалось изобрести то, что он хотел, он дал её своим детям. Однако, чего учёный не ожидал, одна и та же сыворотка подействовала на каждого ребёнка по-своему. Возможно, она просто усилила те качества или способности, которые уже были в его детях Его единственная дочь, представительница Фортиса, стала очень сильной. Старший сын, представитель клана Инконспиквам, приобрёл ночное зрение. Средний сын, отвечающий за клан Первидери, смог читать мысли. О младшем сыне данные не сохранились. Все дети учёного создавали семьи с обычными людьми, а их потомки перенимали эти способности генетическим путём. Далее возникли целые города для отдельных кланов. Но вместе все четыре клана жить не могли, между ними что-то произошло, и они разошлись по разным сторонам. Сейчас мы вынуждены скрываться от других кланов, потому что не знаем, чего от них можно ожидать. Раньше способностью людей из Инконспиквама было только ночное видение, но в дальнейшем у нас развились абсолютная память и умение телепортироваться. Возможно, клан Фортис тоже изменился.

– Нашёл! – вскрикнул Эдмонд.

Я поспешно подошла к одному из окон в пол, установленных по периметру нашего летательного аппарата для лучшего обзора. Мы находимся на высоте десяти километров, и разглядеть Фортисов обычным зрением было бы невозможно, но я ведь из клана Инконспиквам. Нам повезло, что небо ясное и ничто не закрывает обзор. Я увидела дым и красные огни.

– Тут и правда война, но с кем? Здесь только клан Фортис, – сказала я.

– Они дерутся между собой, их клан разделился, – сообразила Лиана. – Видишь? У них разная военная форма. У одних она, как у твоего отца, а у других более серая.