Оставь свои чувства дома

Кужель Маша

– Ты что-нибудь поймал?
– спросила она.

Мой член начинает твердеть, и я переношу свой вес на диван.

– Возможно, патоген, передающийся с кровью.

– Что?
– Дарья ставит свою пляжную сумку на пол и снимает шлепанцы.

– Костя порезался настолько сильно, что ему пришлось обратиться в больницу.

– О, Боже мой! С ним все в порядке?

– Все будет хорошо после того, как ему наложат швы. Как прошел твой день на пляже?

– Очень классно.
– Она протягивает руку и зажимает между пальцами маленький желтый лимонный брелок.
–

Я прочитала несколько глав своей книги, а потом вздремнула. Звучит неубедительно, но, клянусь, я постоянно чувствую усталость с тех пор, как родились мои дети.

– Я могу лишь представить.

– Нам нужно выходить меньше чем через час, - говорит она и направляется к лестнице.
– Я собираюсь принять душ и подготовиться. Очень хочу выпить вина.
– Она широко улыбается и поднимается по лестнице, ее грудь подпрыгивает при каждом шаге. Боже, она великолепна.

– Давай, сходи с ней в душ, - говорит мне Леня. Мы вместе ждали возвращения девочек.
– У тебя взгляд, как у голодного пса.

Блин. Знаю.

– Я подожду до вечера, - выпаливаю я, мысленно уже собираясь пойти к Дарье, раздеться и промокнуть под душем.

– Ах, хорошая мысль. Подожди, пока она не выпьет. Это единственный вариант, когда Катя делает мне минет.

Черт. Мысль о Дарье, опускающейся на колени, хитро смотрящей на меня снизу вверх, когда она расстегивает мои джинсы... Мой член подпрыгивает, быстро твердеет и прижимается к молнии джинсов.

Секунду спустя входит Катя, она раздраженно разговаривает по телефону. Я хватаю подушку и кладу ее себе на колени. Сжимая бедра, чтобы заглушить стояк, я смотрю прямо перед собой в телевизор.

– Поговори со своим отцом, - говорит Катя в трубку, а затем сует ее Лене в лицо. Он берет ее и встает, очевидно, разговаривая с их дочерью. Катя фыркает всю дорогу, пока поднимается по лестнице.

Я смотрю еще две серии, прежде чем Дарья возвращается вниз. На этот раз я ничего не могу с собой поделать и смотрю на нее с широко открытым ртом. Ее волосы завиты, глаза накрашены темнее, чем обычно, и на ней красное платье с открытыми плечами.

– Ух, ты. Выглядишь потрясающе.

– Спасибо.
– Она краснеет.
– Я и чувствую себя потрясающе.

– Ты выглядишь шикарно.
– Я встаю с дивана и подхожу к ней.
– Готова?

Даша заглядывает в гостиную, понимая, что все остальные находятся там и ждут ее. Катя спустилась по лестнице минут пять назад, так что ей не из-за чего расстраиваться.

– Более чем.

Я протягиваю ей руку, и мы все вместе идем к домику у озера, чтобы поехать на машине вместе с Леной. До места около получаса езды, и у Дарьи округляются глаза, когда мы выходим.

– Здесь так красиво, - говорит она.
– Ты можешь представить себе это место осенью? Все эти деревья выглядели бы потрясающе.

– Так и было бы.

Я снова беру ее за руку, помогая пересечь посыпанную гравием подъездную дорожку. Сегодня она надела каблуки, но, похоже, у нее нет проблем с ходьбой в них по неровной земле.

Сначала мы направляемся к забронированному для нас ресторану, где ждет дегустация и

ужин. Дегустация проводится индивидуально, и каждый из нас может выбрать шесть различных сортов вина, которые подадут во время ужина.

– Ближе всего я была к дегустации вин в ту ночь, когда Таня немного помешалась на дешевом вине, - шепчет мне Дарья.
– Я думаю, она открыла шесть или семь бутылок. В то время я была беременна, поэтому просто нюхала их и смотрела, как она пьет. А потом держала ей волосы, когда ее рвало.
– Она смотрит на винное меню.
– Излишне говорить, что я не прихотлива. Понятия не имею, что попробовать.

– Ты любишь сладкое или сухое вино?

– Сладкое, но не такое, чтобы мне казалось, будто я пью сахарную воду.

– Предпочитаешь белое или красное?

Она качает головой.

– Я даже не вижу разницы. Красное - это сухое, верно?

– Может быть.
– Я просматриваю свое меню и указываю Дарье на несколько позиций, которые могут ей понравиться. Я не эксперт, но мы представляем несколько виноделен, и я ознакомился с их продукцией для маркетинговых исследований.

Мы записываем наши предпочтения, и всего через несколько минут вино доставляется на стол. Дарья берет бокал красного вина и подносит его к губам. Я так возбужден, что все, что она делает, мне кажется чрезвычайно сексуальным, и прямо сейчас наблюдать, как она приоткрывает губы и делает глоток вина, - на грани эротики.

То есть до тех пор, пока она не начинает давиться.

– Отвратительно.
– Она вздрагивает.
– Это не очень вкусно.

Скорчив гримасу, она выдыхает и быстро допивает то немногое, что осталось в ее бокале.

– Ты же знаешь, что не обязана это допивать, если тебе не нравится, верно?

Она залпом выпивает воду.

– Я знаю, но это кажется расточительным. Эта дрянь стоит примерно четыре тысячи за бокал, чего я не понимаю. Мне больше нравились розовое вино Ламбруско за четыреста рублей, чем это.

Я взял то же вино, которое не понравилось Дарье, и нахожу его довольно приятным. Это мерло, и оно сухое. Мы пробуем остальные наши образцы и любимое вино Дарьи - красное столовое вино. Она заказывает бокал вина, и мы выходим на улицу, ожидая, пока освободится наш столик.

– Я знаю, что повторяюсь, - начинает она, замедляя шаг.
– Но это место такое красивое!
– Она протягивает руки и случайно расплескивает немного вина из своего бокала.
– О, блин.
– Она подносит руку к лицу и слизывает капли вина со своей кожи. Мурашки пробегают по мне, когда я наблюдаю, как ее язык соприкасается с кожей.

Черт.

– Полегче, пьяница, - поддразниваю я.

– Я не пьяна, - многозначительно говорит она и случайно оступается, расплескивая еще больше вина себе на руку. Она смеется и делает большой глоток, чтобы снова не расплескать остатки.

– Я думаю, что очень даже.
– Я игриво подталкиваю ее локтем.

– Я настолько трезвая, что могла бы заняться математикой прямо сейчас.

– Математикой?

Я смеюсь.

– Да, математикой. Пьяные люди не умеют считать. Я отвечаю.