Оставленные
Шрифт:
Бак набрал номер, который дала ему красивая стюардесса-блондинка, снова пожурив себя за то, что не сделал этого раньше. Телефон ответил не сразу.
– Хетти Дерхем, это Бак Уильямс.
– Кто?
– Камерон Уильямс, из "Глобал"…
– Ах, да. У вас какие-нибудь новости?
– Да, мэм, хорошие новости.
– Слава Богу, расскажите.
– Сотрудник редакции сообщила мне, что они связались с вашей матерью. У нее и у ваших сестер все в порядке.
– Спасибо вам, спасибо,
– В Калифорнии большие трудности. Обрывы линий и тому подобное, мэм. Может пройти много времени, прежде чем они смогут дозвониться до вас.
– Да, я слышала. Я вам так признательна. А как у вас? Вам удалось связаться с семьей?
– Мне сообщили, что с моим отцом и братом все в порядке. Но им ничего неизвестно относительно невестки и детей.
– А сколько лет детям?
– Точно не помню. Меньше десяти, но точно я не знаю.
– Ox! – голос Хетти прозвучал сдержанно, подавленно.
– В чем дело? – спросил Бак.
– Нет, ничего. Просто…
– Что?
– Не обращайте внимания.
– Скажите мне, мисс Дерхем.
– Помните, что я сказала вам в самолете? В новостях тоже говорят об этом. Исчезают все дети, даже не родившиеся.
– Да.
– Я не хотела сказать, что дети вашего брата…
– Я понимаю.
– Извините, что я заговорила об этом.
– Нет, все нормально. Это странно, не правда ли?
– Да. Я разговаривала по телефону с капитаном, он вел рейс, на котором вы летели. Он потерял жену и сына, а с дочерью все в порядке. Она тоже в Калифорнии.
– Сколько ей лет?
– Думаю, около двадцати. Она учится в Стенфорде.
– О-о!
– Мистер Уильямс, как вы себя называете?
– Бак. Это прозвище.
– Ладно, Бак. Я знаю, как лучше сказать о вашей племяннице и племяннике: будем надеяться, что они – исключение, что с ними все в порядке.
Она заплакала.
– Мисс Дерхем, не переживайте! Никто сейчас ничего не понимает.
– Зовите меня Хетти.
Это позабавило его при данных обстоятельствах. Она извинилась за свою неловкость – просто она не хотела быть слишком официальной. Если он – Бак, значит она – Хетти.
– Думаю, нам не стоит продолжать говорить об этом, – сказал он, – я только хотел сообщить вам новости. Я думал, что, может быть, вы уже знали.
– Нет-нет! Повторзю, я вам очень благодарна. Не позвоните ли вы мне еще как-нибудь в другой раз? Вы такой прекрасный человек, я очень ценю то, что вы сделали для меня. Хотелось бы услышать вас еще раз. Сейчас так страшно. Одиноко.
Он не стал спорить с этим. Удивительно, но ее просьба совсем не звучала как приглашение провести время вместе.
Когда Бак отошел от телефона, он заметил как из-за конторки ему машет молодая женщина.
– Послушайте, – шепотом сказала она ему, – мне не разрешили сделать объявление из-за опасения, что может начаться столпотворение, но нам стало известно, что "ливрейные компании" объединились и перенесли свой коммуникационный центр на среднюю полосу около перекрестка Маннгеймской дороги.
– Где это?
– Совсем рядом с аэропортом. Сейчас нет никакого движения ни к терминалу, ни от него. Полный затор. Но если вы дойдете пешком до перекрестка, вы наверняка найдете там ребят с портативными рациями, вызывающих и отправляющих лимузины.
– Представляю цены!
– Даже не представляете!
– Но представляю очередь!
– Как очередь на прокат автомобилей в Орландо, – сказала она.
Баку не приходилось стоять в этой очереди, но он мог ее представить. Именно так все и оказалось. Добравшись с группой людей до перекрестка Маннгеймской дороги, он нашел там диспетчеров в окружении большой толпы.
Периодически провозглашавшиеся сообщения привлекали всеобщее внимание.
– Мы полностью загружаем каждую машину. Сто баксов с человека в любой пригород. Только наличными. В Чикаго мы не ездим.
– Кредитные карточки не принимаете? – гаркнул кто-то.
– Повторчю, – повысил голос диспетчер, – только наличные. Если наличные или чековая книжка имеются у вас дома, можете попросить водителя поверить, что вы расплатитесь там.
Он перечислял компании и направления, которые они обслуживают. Пассажиры, стоявшие в очереди у обочины, быстро заполняли машины.
Бак расплатился за рейс в северные пригороды международным чеком в сто долларов. Через полтора часа он занял место в лимузине с другими попутчиками. Убедившись, что его сотовый телефон по-прежнему не работает, он дал водителю пятьдесят долларов, чтобы воспользоваться его телефоном.
– Никаких гарантий, – сказал тот, – иногда удается прорваться, иногда нет.
Бак подключил телефон к своему компьютеру и набрал номер Люсинды Вашингтон.
– Вашингтон слушает, – ответил мальчик-подросток.
– Камерон Уильямс из "Глобал уикли" просит Люсинду.
– Мамы нет, – ответил молодой человек.
– Она еще в бюро? Я хотел спросить ее, где я мог бы остановиться поближе к Вокегану.
– Мамы нет нигде, – ответил мальчик, – я остался один. Мама, папочка – все ушли. Исчезли.