Оставьте меня

Форман Гейл

– Простите, но мы дополнительные услуги не предоставляем, – ответила секретарь, словно Мэрибет была неизвестно кем, а не матерью детей, которые в этом саду уже больше года.

– Я знаю, но… у меня непредвиденная задержка.

– В правилах «Яркого старта» четко прописано, что забрать детей надо не позднее половины четвертого, – ответила она, и в трубке послышалось шипение. Связь плохая.

– Я знаю правила, но… – Мэрибет заколебалась. Признаться, что ситуация чрезвычайная? Ей казалось, что главная проблема сейчас не в ее сердце, а в том, что она теряет страшно много времени. – Ситуация просто чрезвычайная. Я не смогу успеть к половине четвертого,

и муж с няней тоже не успеют. Я же знаю, что воспитатели сидят там дольше. Можно Лив с Оскаром просто поиграют в уголке? Не верю, чтобы такого ни с кем больше не случалось. – Хотя, кто знает? Может, и ни с кем. Трайбека, район, где находится сад и где Мэрибет уже больше 20 лет снимает свой лофт по фиксированной цене, теперь считается одним из самых дорогих в стране. Иногда кажется, что здесь даже няни нанимают нянь.

Издав неприятный звук, секретарь велела Мэрибет подождать на линии. А через несколько минут сообщила, что чужая мама вызвалась взять близнецов к себе.

– Хорошо. А кто?

– Нифф Спенсер.

Формально дети Нифф Спенсер не ходят в «Яркий сад». Но двое раньше ходили, оба успешно перевелись в дошкольную группу К-12, а третий ребенок пойдет в сад со следующего года. И она вызвалась поработать в саду волонтером в этот «пропущенный год», как она его называла, чтобы «не сбавить обороты», словно детский сад – это какая-то гонка по подготовке к школе, дистанция, с которой никак нельзя сойти. Мэрибет ее не переносила.

Но Джейсон не отвечал, а Робби занята. На миг мелькнула мысль об Элизабет, но это показалось неуместным, она уже скорее просто босс, чем подруга.

Мэрибет взяла у секретаря номер Нифф и отправила ей телефон Джейсона, пообещав, что он заберет детей до ужина. Координаты Нифф она переслала Джейсону, сообщила, что задерживается, и велела договориться с Нифф о встрече. «Подтверди, что понял, пожалуйста».

«Понял», – написал он.

Вот так было принято это решение. Мэрибет не станет рассказывать Джейсону о причине задержки, пока это все не закончится. А если окажется, что ничего страшного, то и вообще промолчит. Он, вероятнее всего, и не спросит.

Мэрибет осмотрела монитор на пальце. Он измеряет пульс. Она вспомнила, что на отца надевали такой же после инсульта. От прибора на груди начался зуд, наверное, клей, на который его посадили, вечером будет не так просто оттереть.

– Извините, – обратилась она к ординатору, молодой стильной женщине в дорогих туфлях и с напевным акцентом калифорнийской богачки. – Вы не знаете, когда меня отпустят домой?

– Мне кажется, вам назначили еще один анализ крови.

– Еще один? Зачем? У меня же вроде нормальная кардиограмма.

– Стандартная процедура.

Скорее всего просто страхуются или хотят денег побольше срубить. Мэрибет однажды довелось редактировать разоблачительную статью о том, как зарабатывают в некоторых больницах.

И тут она вспомнила, что Финула прислала ей работу. Вполне можно вычеркнуть из списка хоть что-то. Мэрибет открыла письмо с телефона. Тема там была интересная – о том, как звезды используют соцсети в благотворительных целях; Мэрибет смутно припоминалось, что она подкинула эту идею на собрании – только вот исполнение оказалось ужасное. Обычно Мэрибет читала статью и сразу же видела недостатки в ее структуре, логике или интонации и понимала, как их исправить. Но сейчас она перечитала второй раз, третий и все никак не могла разглядеть за лесом деревьев, не понимала, как сделать ее лучше.

Все дело в больничной обстановке.

Не настраивает на рабочий лад. И домой уже пора. Скоро ужин. Джейсон с детьми, наверное, уже вернулся. Может, даже начал если не волноваться, то задаваться вопросами. Закрыв файл, Мэрибет увидела несколько пропущенных звонков с городского. Она перезвонила, Джейсон почти сразу взял трубку.

– Мэрибет, ты где?

Ровный звучный голос Джейсона что-то всколыхнул в ней. Может, потому, что в телефоне он звучал как на радио и все еще мог отбросить ее в прошлое, на 25 лет назад, когда Мэрибет еще в колледже с соседками по общаге вечерами слушала радиошоу «Демо-Гог», гадая, кто же он на самом деле (в эфире он скрывался за именем «Джинкс»), каков он. «Наверняка страшен, как смертный грех, – говорила Кортни, с которой они делили комнату. – Голос прекрасен, а на лицо ужасен». Мэрибет, которая в то время работала в издаваемой колледжем газете, о внешности Джинкса не думала, но была совершенно уверена, что он невыносимый сноб, как и все авторы музыкальных и художественных колонок в их штате. «А ты возьми у него интервью, – предложила Кортни. – Разведай все».

– Где ты? – повторил Джейсон. Теперь в голосе уже звучало возмущение. А потом она поняла, почему – на фоне слышались голоса взрослых и детей. Большой кучи детей.

Встреча. Сегодня. Черт!

– Я думал, ты хочешь, чтобы я приготовил курицу, но у нас ее нет, а люди уже собрались, – продолжал Джейсон. – Ты везешь еду?

– Нет. Прости. Я забыла.

– Забыла? – Джейсон уже разозлился. Мэрибет это вроде как понимала, но грудь все равно сдавило снова. Ну, ведь правда: сколько раз ей приходилось расхлебывать за Джейсоном?

– Да, забыла, – резко ответила она. – У меня другим голова забита, уж не говоря о том, что я после обеда в неотложку угодила.

– Что? Стой! Почему?

– В груди болело, доктор Крэй отправила меня на обследование, – объяснила Мэрибет.

– Что это за фигня? – Вот теперь Джейсон разозлился всерьез, но уже не так, как раньше. Теперь он словно защищал ее от хулигана.

– Да ничего страшного, скорее всего просто стресс, – ответила Мэрибет, жалея, что сказала ему об этом, а в особенности о том, что сказала это из злости. – Меня уже несколько часов обследуют.

– А почему ты мне не позвонила?

– Я пыталась, но ты не брал трубку, да и вообще я думала, что к этому времени уже отпустят.

– Ты где?

– В «Рузвельте».

– Мне приехать?

– Пока у нас гости, не надо. Скажи, что мне пришлось задержаться допоздна на работе, и закажи пиццу. Я уже скоро поеду домой. – Мэрибет принялась стучать кулаком по груди в надежде, что эта непрекращающаяся боль уйдет.

– Разве я не должен быть с тобой, поддерживать?

– Пока ты доедешь, меня уже отпустят. Это просто какая-то страшная изжога. – На фоне послышался плач Оскара. – Что там творится?

– Похоже, Мо взяла нашу любимую Страшнульку.

Так назывался оставшийся без лица мишка, без которого Оскар не мог заснуть.

– Лучше забери, – велела Мэрибет. – И можно мне с ним поговорить? Или с Лив?

Пока Джейсон пытался поймать детей, телефон издал скорбный голодный звук, осталось десять процентов, а через несколько секунд еще раз пискнул и отрубился.

– Я скоро приеду, – сказала Мэрибет. Но ее уже никто не слышал.

* * *

Через некоторое время появился пожилой врач с галстуком в горошек. Он сказал Мэрибет, что его зовут доктор Стерлинг и что он дежурный кардиолог.