Остаюсь твоей
Шрифт:
— Неее, китайской лапшички не хочется. Хочу селедочки и мороженного.
— Тёма, успокойся! Не тянет меня на соленые огурцы.
Перед рождением малыша Артём, Ясмина и Малика переехали в новую квартиру. В старую он не хотел приводить жену и дочь, ведь до этого там хозяйничала Марина. Она, кстати, уехала в большое путешествие по Азии, чтобы понять, как жить дальше. Говорила, что хочет, как героиня Джулии Робертс из фильма «Ешь. Молись. Люби» познать и найти себя. Ее дядя Сан Саныч отнесся к этому скептически, но сказал:
Когда у Ясмины начались схватки на 38 неделе, Артём отвез ее в роддом и через несколько часов увидел своими глазами чудо рождения новой жизни. Своего сына — Андрея Артёмовича.
Малика рождение младшего брата встретила с радостью. Они с Артёмом подружились, и он все-таки показал ей свою мастерскую и детейлинг центр. Девочка в свойственной ей манере быстро со всеми подружилась и всех покорила. Она обожала машины и умоляла Артёма научить ее водить. На уговоры мамы ушёл месяц, после чего она сдалась и разрешила. Правда, только на автодроме, и только под присмотром мужа.
Дочь по-прежнему ездила к отцу. Только теперь не в больницу, а домой. После аварии Нурлан передвигался на инвалидном крессе и готовился к операции на позвоночнике, которую могли сделать в Турции. Эта процедура была его единственной надеждой встать на ноги. Кто знает, может когда-нибудь это произойдет. Ясмина так и не навестила бывшего мужа. Изображать мать Терезу не было ни сил, ни желания. Достаточно того, что мать и жена ходили за ним по пятам, и чуть ли не с ложечки кормили. Это его страшно раздражало, он устраивал скандалы, после которых Зарина убегала в слезах, а у матери поднималось давление. Отец и брат старались вразумить Нурика, просили не ставить на себе крест, но он не хотел их слушать и продолжал смаковать свою боль и разочарование. Практически все время он проводил дома, но иногда Малика с младшим братом Асланом, гуляли с ним в роще. Трагедия сделала свое дело — неожиданно для всех именно после нее Нурлан сблизился со своими детьми, которых раньше не замечал.
Кайрат и Енлик все-таки поженились. И надо отдать должное армейскому другу Артема, он поступил, как мужчина и все сделал правильно. Так как о матери Енлик — Гуле — до сих пор ничего не было известно, сваты пришли в дом Айман и Ильшата. Там же провели обряд «сырга салу» — надели на девушку золотые серьги. Это означало, что невеста засватана и фактически вхожа в семью жениха. Енлик было неудобно видеть, как дядя и тетя тратят на нее свои сбережения, ведь всем этим должны заниматься родители девушки. Но Айман и Ильшат сказали племяннице, что для их будет большим счастьем провести для нее проводы невесты — «Кыз Узату». И куда им еще тратить деньги, если не на них? И хотя у пары не было своих детей, Ясмин, Енлик и Ермек стали для них родными. А те в свою очередь знали: что бы не случилось, у тети и дяди их всегда ждут и любят.
Свадьба
Но на этом праздник не закончился, потому что на следующий день все собрались на большой той — свадьбу, которую делала сторона жениха. Ее называют «Беташар». Во время обряда знакомства невесты с родней мужа, ее лицо закрыли белой фатой. Певец-импровизатор играл на национальном музыкальном инструменте — домбре, и в стихах представлял родственников, которым Енлик должна была поклониться. Гости подходили ближе и оставляли на подносе рядом с акыном «коримдик» — деньги за погляд. В конце церемонии он же поднял фату грифом своей домбры, показывая всем, как выглядит прекрасная невеста.
Когда Яся училась в школе, она хотела, чтобы ее забрали из отчего дома правильно, согласно традициям. Но судьба преподнесла ей неприятный сюрприз. А затем еще один, и еще. Жизнь проверяла хрупкую девушку на прочность, гадая, сколько испытаний она сможет вынести. И ведь вынесла. Ей было всего 32, а она чувствовала себя старше. Словно полвека уже прожила. На самом же деле именно сейчас перед ней расстилалась та самая белая дорожка «ак жол». И она прошлась по ней с гордо поднятой головой, не оборачиваясь назад.
***
Комнату освещал мягкий свет ночника. На большой кровати лежали трое: Ясмина, Артём, а между ними Андрюша. Яся только покормила сына и тихо пела ему колыбельную, проводя подушечкой указательного пальца по его крошечному носику. Малыш уже закрыл глазки и сладко улыбнулся. Есть такое поверье, что если новорожденный во сне улыбается или смеется, значит, с ним говорят его предки-ангелы.
Артём лежал на боку, подперев голову рукой. Он любовался женой, понимая, что его чувства к ней с каждым днем становятся все больше и больше. Его Яся — это девочка, которая краснела и наспех собирала разбросанные книжки. Это влюбленная девушка, подарившая ему свой первый поцелуй. Это сильная, но все-таки слабая женщина, за которую он мог бы убить и умереть сам. Это все она.
— Почему ты так смотришь? — шепотом спросила она, подняв на него глаза.
— Нравишься, — загадочно улыбнулся Тёма.
— Мы знакомы почти шестнадцать лет, — уголки ее губ поползи вверх.
— И что? — он поднял руку и прижал свою ладонь к ее щеке. Она потерлась о нее, как ласковый котенок. — Даже через сто лет я буду любить тебя так же, как в первый день. И даже больше.
Она тихо засмеялась.
— Не веришь?
— Верю. И всегда буду верить, — призналась Яся.
Конец