Осторожно, двери закрываются
Шрифт:
Я открываю дверь своей квартиры, и Лариса быстро проходит внутрь, на ходу бросая на стул сумочку, снимая блейзер, оглядывается в поисках вешалки.
– У тебя очень симпатично. Вот, что значит - хорошая жена.
– Спасибо за комплимент. В прошлый раз ты говорила тоже самое.
– Кстати, - она торопливо скинула туфли и теперь расстегивает рубашку, - где твоя половина?
– Марта уже неделю как в Кракове. Очередной приступ любви к родственникам.
Наконец, рубашка снята, Лариса, помахивая ей, проходит в спальню. Я спешу следом,
– Соскучился, небось, по супруге, - смеется она, - поэтому и притащил меня к себе. Мог бы и позвонить, в конце концов, к чему такая сложность.
Я пожимаю плечами, и майка, проворно стянутая Ларой, оказывается на полу.
– Дело случая. Встретил тебя...
– Самец, - вздыхает она, прерывая мои возражения долгим поцелуем.
С полчаса спустя страсть, охватывавшая нас, утихает, и нам остается медленно возвращаться в привычный мир, приходя в себя на смятых простынях двуспальной кровати. Лариса неохотно поднимает голову и берет с тумбочки нашу семейную фотографию, снятую спустя два дня после свадьбы. Долго любуется ей и поворачивается ко мне.
– Вы, все же, шикарная пара, - медленно произносит она, - Иногда я вам завидую... Знаешь, какие бы гадости ты не пытался мне говорить, но вы удивительно подходите друг к другу. Достаточно одного взгляда на снимок, чтобы понять это.
Я по-прежнему смотрю в потолок и философски замечаю.
– Хорошая жена не исключает наличия хорошей же любовницы.
Лариса качает головой. Ставит фотокарточку обратно.
– Не смеши меня. Прекрасно знаешь, что из нашего союза так ничего и не вышло. Да и не могло выйти, наверное. Пять лет назад ты что делал?
Я поворачиваюсь к ней.
– Работал в конторе, точно ты не помнишь.
– Разумеется, помню. Потом тебе подвернулась Марта, ты окрутил ее и женился, оставив меня на обочине и с ребенком.
– Но, Лара, ты же...
– Неважно, - она машет рукой, - Все в прошлом, я не хочу ворошить забытые обиды. Просто констатирую факт. Марта богата, недурна собой, тут я полностью с тобой согласна. Другой вопрос, почему она клюнула на твою удочку. Я думаю, ты не раз задавал его себе. А ведь даже не понимаешь, насколько все просто, отвратительно просто, ответ буквально лежит на поверхности.
– я пытаюсь возразить, прекрасно зная, что она скажет сейчас, она всегда это говорит, но Лариса зажимает мне рот рукой.
– Она любит тебя, просто любит так, как редкая женщина умеет любить.
– Ты слишком уверена в своих словах. И к чему такой апломб? Вы что, где-то встречались?
– После того, как ты познакомил нас - нет. Да и какой смысл. Зачем жене знать все о любовнице своего мужа. Или любовнице интересоваться...
– Я знакомил вас не с этой целью. Кроме того, я не понимаю, к чему твои словоизлияния в отношении Марты. Как не покажется странным, но я ее тоже люблю, - я нажимаю на слово "тоже". Лариса не реагирует.
– Мне ее жалко. Все это какие-то
– Ты недовольна?
Она не отвечает. Вместо этого отворачивается и рассматривает стоящие на полке книги.
– Лара, - начинаю я заново.
– объясни мне, пожалуйста, что ты хочешь?
Минута полной тишины, наконец, она поворачивает голову. Неожиданно резко садится в кровати, совершенно не стесняясь своего обнаженного тела.
– Хочешь обычно ты. И всегда добиваешься, в отличие от меня.
– У тебя были и запасные варианты. Когда ты была со мной, на заднем плане всегда маячил Максим. Не думаю, что ты прогадала, взяв его в мужья. Да еще с моим сыном, о котором, кстати, мне стало...
– Это мой сын, - тихо говорит она.
– Мой и Максима. Ты к нему имеешь только физиологическое отношение.
– Как скажешь... Ну, пожалуйста, не сердись, извини, что я затеял этот дурацкий разговор.
Она смотрит на часы.
– Мне пора. Я и в самом деле не могу задержаться дольше.
Я поднимаюсь вслед за ней.
– Неужели так срочно? Может ненадолго отложишь встречу? Позвони, прошу тебя, мы ведь так давно не были вместе.
– Коробка конфет в ту же сторону?
– Лара качает головой.
– мне действительно необходимо ехать, не обижайся. К тому же, если я останусь, мы можем снова поссориться.
Я пытаюсь и не могу оторвать взгляд от ее стройной нагой фигурки. Лариса замечает это и усмехается.
– Вот так всегда... Что ты во мне больше любишь: груди или бедра?
– Не остроумно. Почему ты считаешь, что у нас с тобой ничего не может быть?
– Потому что никогда, кроме постели, ничего и не было.
– Это неправда. Пять лет назад ты находила во мне массу достоинств, предлагая законный брак. И кроме удовольствий плоти мы имели массу соприкосновений.
Она вздыхает.
– Вот именно, что имели. А что сейчас? Мы встречаемся только с одной целью за неимением времени и желания на что-то другое. Да, кажется, и не нуждаемся. Так раз уж приспичило, раз уж увиделись, почему бы не воспользоваться кстати подвернувшемся случаем. Тем более, твоя жена...
– А что у вас с Максимом?
Кажется, я задал не тот вопрос.
– Это наше дело, - отрезает она, отодвигаясь. И тут же, - Нет, правда, у нас все по-другому... может быть... у нас будет еще один ребенок. Максим очень хочет...
– Мне очень понравился твой малыш, - я обнимаю ее. Лариса не сопротивляется, подставляя лицо для поцелуев.
– Я его давно не видел, а он так вырос...
– Спасибо. Но мне и в самом деле пора.
– Может на чуть-чуть?
– Не угомонился?
– она улыбается, обнажая белоснежные зубы, - Отвык за полгода?
– Наверное, - и я снова тону в ее изумрудных глазах.
– Интересно, - бормочет она едва разлепляя губы, замершие в блаженной улыбке, - когда-нибудь это закончится?