Осторожно! Маша!

Юнина Наталья

– Вы слишком много думаете, Саша.

– Какая ты наблюдательная. Кто тебя научил готовить?

– Ксюша, моя...

– Мачеха. Я запомнил. Ты удивишься, но иногда мужчины слушают то, что им говорят женщины.

– Рада за вас. Только я не женщина.

– А кто мне тут втирал про шестерых парней, с четырьмя из которых ты спала?

– Это другое.

Я не знаю, что мной движет и зачем я это делаю, но ноги сами меня несут прямиком к Маше. Ставлю руки на кухонную стойку и смотрю прямо ей в лицо. На секунды она теряется и не знает, что делать. А я смотрю в ее глаза,

обрамленные длинными ресничками, и впервые замечаю их серо-голубой цвет. Красивые, как впрочем и сама, хотя раньше так не думал. Сам себе усмехаюсь, еще чуть-чуть и девчонка реально будет иметь ораву парней.

– Маш, - томно тяну ее имя.
– А ты во сколько девственности лишилась?
– бедная Машка сглатывает, но стойко выдает ответ.

– В шестнадцать.

– И за два года перебрала столько парней? Ай-ай-ай.

– Матери Джульетты было двадцать восемь лет, а самой глупой суециднице было четырнадцать, то есть мать Джульетты уже вовсю зажигала в тринадцать. Вот это рано, - пару секунд и я откровенно заливаюсь смехом.

– Что не так?
– возмущенно спрашивает Маша.

– Да, ничего. Смешная ты просто. Тогда трахались уже в одиннадцать и то, только потому, что долго не жили. Ладно, Маш, хватит мне заливать, мы же оба знаем, что у тебя не было шестеро парней. Максимум один, и то какой-нибудь ушлепок на выпускном, ты напилась, и он тебя впервые поимел в туалете ресторана, ну или где вы там были?

– Почему вы так думаете?

– Скажем так, мужское чутье.

– Во-первых, я не пью.

– Тогда все упрощается, ты вообще ни с кем не спала, - кажется еще чуть-чуть и крылья Машкиного носа взорвутся от злости. – Маш, осторожно.

– Что?

– У тебя нос раздувается, когда ты злишься, может лопнуть.

– Нет, там просто сопли скопились, а высмаркиваться в еду как-то не хочется.

– Ой, Маш. Ты просто гениальна. Хочешь я тебе помогу с готовкой, что-то я есть захотел.

– Судя по пустому холодильнику и остаткам вчерашней пиццы, вы, Александр, не готовите, и скорее всего даже не умеете. Так что присядьте обратно и просто ждите. И да, интересуясь моей сексуальной жизнью, вы только показываете свой интерес ко мне. Стало быть, неосознанно, но вы уже в меня влюбляетесь.

– А может ты просто выдаешь желаемое за действительное?

– Время покажет.

Сажусь за барную стойку и вновь продолжаю наблюдать за маленькой, самоуверенной нахалкой. Если минуту назад она растерялась, то сейчас от былого не осталось и следа.

– Ты забыла купить сливки, но у меня есть остатки в холодильнике.

– Вы, Александр Вадимович, видимо не знаете, но для соуса карбонара сливки не требуются.

– Машка, откуда ты такая умная взялась в семнадцать то лет?

– Восемнадцать. И это не ум, а просто опыт, приобретенный с годами. Я готовила с самого детства и без лишней скромности делаю это очень хорошо. Еще минут десять и будет все готово.

* * *

Ем пасту и думаю только о том, что еще немножко и я реально поведусь на эту нахалку. По ее победному лицу сразу видно, что она довольна своим кулинарным шедевром, а точнее моей реакцией на

него. Что там она говорила, без лишней скромности? Да уж какая тут к черту скромность, я реально ничего вкуснее в своей жизни не ел.

– Спасибо, Маша, это было реально вкусно. Твоему мужу несказанно повезет.

– Я тоже так думаю, - победно улыбаясь произносит Маша. – Ну что, теперь рисовать?

– Давай. Только я сегодня не буду раздеваться.

– Так даже лучше, - вот же засранка, это что намек на то, что полуголый я ужасен?
– Давайте только посуду помоем, не люблю грязь в доме.

– Давай.

Встаю со стула и иду к раковине, ставлю посуду и поворачиваюсь на голос Маши. Не знаю, как так получилось, но при повороте я с приличной силой ударил локтем Маше в нос. Девчонка тут же закрывает нос руками и что-то бормочет в ладони, по всей видимости что-то матерное.

– Черт, Маша, прости, - убираю ладонь с ее лица, а там настоящий пи*дец, кровища хлещет только так.
– Зажми нос, пойдем скорее в ванную.

Хватаю девчонку за руку и веду в ванную, Маша одной рукой зажимает нос и несмотря на творящийся ужас, шагает вслед за мной. Заходим в ванную, я тут же даю Маше салфетки и начинаю искать вату и перекись. Да что за дерьмо, где ж это все лежит? Открываю все ящики подряд, но кроме как горы презервативов ничего не нахожу. Смотрю на злую Машу с кровавой салфеткой и не знаю, что делать.

– Может наденем тебе на нос презерватив, чтобы туда все стекло?

– Иди в задницу.

– О, мы перешли уже на «ты», во всем есть плюсы.

– Я не привыкла посылать людей в жопу на «вы». В этом чертовом доме есть что-нибудь кроме презервативов? Найди мне перекись, кто блин из нас взрослый?

– Черт, Маша, прости, не могу найти.

– Отойди, - Маша буквально отталкивает меня одной рукой и вываливает все содержимое шкафчика.

– О, перекись и вата.

Открываю флакон, смачиваю вату и подаю Маше, та с силой ее хватает и запихивает в нос. Включает воду и начинает отмывать себя от крови.

– Выйди отсюда.

Быстро ретируюсь из ванной и понимаю, что попал. Черт, разбил нос несовершеннолетней девчонке. Дебил…

Через пару минут Маша выходит из ванной, чистая, но нос знатно раздулся, видимо из-за обилия ваты в бедном пяточке.

– Маш, тебе совершенно не идет такой нос. Маленький и утонченный тебе шел значительно больше. Возьми лед и приложи к переносице.

– Поехали в травму.

– Зачем, все так плохо?

– Мне кажется ты сломал мне нос….

Глава 8

Сажаю девчонку в машину, и мы направляемся в ближайшую клинику. Маша немногословна, точнее вообще молчит, уткнувшись в окно. Наверняка не замечает, как сильно сжимает кулаки. Только сейчас замечаю какие у нее маленькие ладони. Хотя какие они должны быть у семнадцатилетней девчонки? Ой, б*я, попал.

– Маш, ну прости меня, я правда не специально. Как ты вообще оказалась на уровне моего локтя?

– Оттирала пол от ступней твоей грязнули. Судя по всему, у нее не только руки грязные, но и ноги.