Осторожно! Психопат в клане! Том 2
Шрифт:
— Ни за что! — кричал ополоумевший командир. — Поединок, Перекрёстов! Я требую поединка!
— Ладно, — пожал плечами я. — Я принимаю вызов, командир. Хотя, теперь мы на равных ступенях в клане. Можно обойтись и без «командир».
— Ты мне — НЕ РОВНЯ! — завопил он.
Княжич Меншиков попытался встать между нами.
— Сейчас не время разбираться друг с другом! — произнёс он. — У нас на носу настоящая катастрофа, а вы…
— На твоём месте я бы молчал, сосунок, — рыкнул Воскресенский. — И да, забыл
— Да как вы… — Меншиков младший потерял дар речи.
— Отойдите от этой бешеной собаки, Сергей Алексеевич, — попросил Салтыков. — Воскресенский сказал достаточно. Перекрёстов теперь не только отстаивает свои интересы в этом поединке, но и защищает честь семьи Меншиковых.
Воскресенский был готов провалиться сквозь землю. На эмоциях он явно умудрился сболтнуть лишнего.
— Не будем терять времени, — предложил Рука Войны Игорь Бьёрнсон. — Освободите господам место для поединка. Всё, как и было оговорено: бой насмерть. Ты ведь этого просил, Воскресенский? Тебя за язык никто не тянул. При свидетелях высказался, учти!
— Я не отказываюсь от своих слов! — прокричал Воскресенский. — Но также я требую, чтобы Перекрёстов не пользовался своей магией разума. Боремся на базовой магии.
— Ты собрался биться насмерть на базовой магии? — усмехнулся Беркутов. — Хочешь, чтобы тебя забили до смерти кулаками? А ты, как я посмотрю, любишь боль, Воскресенский.
Крикливый командир глупо захлопал глазками.
— Что такое? — спросил его я. — Ты подумал, что я не владею базовой магией? Николай Антонович Салтыков меня обучил.
Услышав, что Салтыков лично обучал меня азам, Воскресенский совсем поник. Видимо представил, что я могу с ним сотворить голыми руками.
— Т-тогда… Тогда будем пользоваться уникальной магией! — воскликнул Воскресенский. — Но брать контроль над разумом всё равно запрещено!
— Ты жалок, — прямо сказал ему я. — Не беспокойся, я не собираюсь лезть в твою гнилую душу. Справлюсь и без этого.
Мы с Воскресенским разошлись в разные концы зала. Члены совета встали кругом, образовав некое подобие небольшой арены для битвы.
Судя по выражению их лиц, весь чёртов клан вздохнёт спокойно, если Воскресенский здесь умрёт.
— Я выступлю судьёй, — сказал Игорь Бьёрнсон. — Поединок пройдёт по всем правилам кодекса. Бой насмерть. Сдаваться нельзя. Ничья предусмотрена только в том случае, если оппоненты убьют друг друга одновременно. По убедительной просьбе Воскресенского можно пользоваться любой магией, кроме магии разума. Перекрёстов, согласен?
— Без проблем, давайте начинать, — сказал я, разминая плечи.
— Воскресенский?
— Да готов я, чёрт вас подери!
— Начали! — слова Игоря ознаменовали
Первое, что сделал Воскресенский — взмахнул рукой. В воздухе материализовались ледяные снаряды и подобно пулям полетели в меня.
Я рванул в сторону, попутно разбив летящие глыбы ударом цепи.
— И это — твоя магия, Воскресенский? — рассмеялся я. — Сосульками кидаться?
— Я владею гидромантией, щенок! Это одна из пяти первоначальных стихийных способностей!
— Ах, вот оно что! — воскликнул я. — То-то ты журчишь постоянно.
— Закрой свой рот! — завопил он, вновь бросившись в бой.
Воскресенский покрыл пол ледяной коркой и на огромной скорости заскользил по ней ко мне. Кулак, напитанный базовой магией, пролетел мимо моего лица.
— А побыстрее никак? — бросил я, и сковал его руку психо-цепью.
Затем потянул металл, усилив мышцы базовой магией и заставил звенья цепи раздробить кости в руке противника. Воскресенский истошно завопил, но его крик оборвался, когда я ударил ногой по его животу.
Командир отлетел в другой конец комнаты. Но ему не хватило. Скрючившись, как горбатая собака, он принялся вставать на ноги.
— Да уж, будь у тебя столько же силы, сколько гонору! — продолжал злить его я. — Говорят, ты постоянно издеваешься над солдатами. Никто тебя до этого на место не ставил, да? Нравится мучить слабых? А? Какого теперь побыть на месте ничтожного слабака?
— А-А-А-А-А! — завопил Воскресенский, выпустив в меня целый град острых ледяных игл.
Несколько снарядов успели поцарапать мне лицо, парочка прошла сквозь руки и плечи.
Небольшие разрывы мышц. Не страшно. В гневе этот ублюдок хоть что-то может. Но явно недостаточно, чтобы победить.
Я раскрутил цепь перед собой, отбив добрую половину снарядов, и рванул вперёд. В моей левой руке загорелся фиолетовый психо-снаряд.
— Будь ты проклят, Перекрёстов!!! — закричал Воскресенский ровно за секунду до того, как снаряд обрушился на его лицо.
Фиолетовая вспышка ослепительным взрывом окунула всю комнату в магический свет. Когда дым рассеялся, клан увидел, что Воскресенский сидит передо мной на коленях.
И что головы на его плечах больше нет. Сгорела дотла.
Душа этого убогого уродца влетела в мой магический движок и почувствовал очередное расширение запаса маны. Для будущей битвы с отцом психо-цепей мне понадобится любая сила. Каждая крупица маны будет не лишней.
— Поединок окончен, — сказал Игорь. — Ты уделал его, как младенца, Перекрёстов.
— Этот обоссанец оскорбил княжича. Я никак не мог это проигнорировать, — сказал я.
— Ой, да брось, Перекрёстов, — махнул рукой Игорь. — Бьюсь об заклад, почти все здесь присутствующие с облегчением вздохнули, когда ты добил этого выскочку. Верно, парни?