Осторожно, стекло! Сивый Мерин. Начало
Шрифт:
— Меня зовут Вероника, — представилась та, как только Мерин открыл глаза. Обе её коленки были содраны в кровь, она занималась тем, что плевала на платочек и смачивала раны. — А вас?
— Игорь. Вам помочь?
— Спасибо, Игорь, не надо. Вину в столкновении беру на себя, равно как и затраты по ремонту. Вас это устроит?
— Какие затраты? — не понял Мерин.
— На ремонт.
— А-а-а. Да мне вроде ремонтировать-то нечего. Разве что джинсы. В отличие от вас. От тебя, — тут же поправился он и протянул руку: — Давай помогу.
— Спасибо, я сама.
Она
— Ой!
— Что, больно?
— Нет. Приятно.
— Дай посмотрю.
— Смотри. Чего давать-то?
Мерин присел на корточки рядом с девушкой, потрогал содранные коленки.
— Да-а-а, — протянул он многозначительно, — к врачу надо. Столбняк может быть.
— Че-го-о?
— Столбняк, говорю…
— Ага. Сейчас. Разбежался. Дай руку, «столбняк».
Она опять попыталась подняться.
— Тьфу, чёрт, ещё приятней. Посижу немного. Ты иди.
— Куда?
— На Кудыкину гору, «куда-а-а», — беззлобно огрызнулась девушка. — Никогда не спрашивай «куда?». Пути не будет. Иди, куда шёл.
— Да я в общем-то никуда и не шёл.
Вероника глянула на него недоверчиво.
— Это как?
— Да так. Проснулся и поехал.
— И далеко поехал?
— Вот сюда, на Пятницкую.
— Зачем?
Мерин разозлился:
— Ты так много вопросов задаёшь. Я себя подследственным чувствую. Вставай лучше, дойдём до аптеки. Или что — совсем не можешь? Давай я один схожу…
— Дай руку.
Она неспешно поднялась, потопталась на месте.
— Нормально. Слухи о моей кончине несколько преувеличены. Знаешь откуда это?
— Что «это»?
— Эта цитата. Знаешь?
Мерин не знал.
— Опять вопрос, — недовольно проворчал он. — Ты зачем меня допрашиваешь?
— Значит, не знаешь. Ладно, заткнулась. Поехали.
Какое-то время они шли молча. Вероника прихрамывала, мёртвой хваткой вцепившись в меринский локоть. Тот старательно прилаживался к коротким шажкам незнакомки. Колкость её груди придавала телу непристойное волнение.
«Красивый получился мальчик. Студент, наверное. Хотя — какой он «мальчик»? Взрослый дядя. Лет под тридцать. На тринадцать лет старше. Ну и что? У родителей разница десять и ничего, живут, меня вот родили. Интересно, зачем он приехал на Пятницкую?»
— Ты где живёшь?
— Зачем тебе? На Беговой.
— На Бегово-о-о-ой?! — протянула она удивлённо.
— Да. А что?
— Это ж у чёрта на куличиках.
Мерин помолчал, потом спросил:
— На каких куличиках?
— Ну в смысле — очень далеко отсюда.
— Да, не близко. Но это не на куличиках, а на рогах: у чёрта на рогах. А ты?
— И я на рогах. Кутузовский проспект. Знаешь?
— Угу.
«Бойкая девочка. Ничего себе, только курносая слишком. Студентка? Да нет, вряд ли. Мелкота совсем, в классе девятом, не более того. Максимум пятнадцать с небольшим гаком. Зачем я приехал на Пятницкую? Спать бы да спать. Точно
Молчание нарушила Вероника:
— А аптека тут близко?
— Понятия не имею.
— Ты же сказал — идём в аптеку.
— Я думал, ты знаешь.
— Я здесь вообще первый раз в жизни.
— Тогда зачем тебя сюда занесло?
Вместо ответа она остановилась, заглянула ему в глаза, спросила очень серьёзно:
— Скажи, я выигрышно одета?
Мерин внимательно посмотрел на спутницу. Впечатление полной идиотки она не производила. Он не нашёл ничего лучшего, как сказать:
— Чего-о-о?
Уж больно ему не хотелось так быстро разочаровываться в новой знакомой.
Вероника повторила:
— Я говорю — выигрышно?
— Что выигрышно-то?
— Одета.
Одета она действительно была не по сезону — без пальто, хотя под ногами то и дело хрустели нерастаявшие лужи, в дошкольно короткой юбке, голые ноги, кофточка какая-то несерьёзная нараспашку… туфельки… Он ещё раз прикинулся тугим на уши:
— Одета?
— Да. Одета, одета. Ты что, глухой? Выигрышно?
— Я не знаю что ответить, — признался наконец Мерин. — Одета ты не по сезону, это точно. Это я вижу. Вон, дрожишь от холода. А «выигрышно» ли это? Не знаю… Э-э-э… Смотря, наверное, э-э-э-э-э, с кем играть… и… э-э-э… что хотеть, а-а-а-а, выиграть… Э-э-э-а-а-а-э… — В попытке не упустить ускользающие мыслишки он принялся «экать» и «акать» после каждого слова, как это делают убогие радио— и тележурналисты.
— Скажите пожалуйста, где здесь ближайшая аптека? — Вероника обратилась к проходящей мимо женщине. К своему спутнику она, похоже, потеряла всякий интерес. Ну что может быть интересного, если не он, а совсем даже другой кто-то утром сегодня наказал ей «выигрышно одеться»? А этот даже не понимает о чём речь? Ничего! Ничего не может быть интересного в таком человеке. Ну, высокий. Ну, смазливый, да. И что? Да ничего. Тем более намного её старше… Впрочем, это-то как раз может быть и не так страшно, к лучшему даже: жизненный опыт… Вот ведь родители её…
Женщина что-то говорила.
— Здесь поблизости нет аптек. Это вам надо сесть на любой троллейбус, проехать две остановки…
… «жизненный опыт — это очень важно, деточка, у нашего папы к моменту твоего появления на свет уже был солидный жизненный опыт…»…
— …потом пройти немного вперёд, свернуть в этот… как его… переулок… забыла… его переименовали недавно…
…Опыт — опытом, но почему так ноет всё тело? Ударилась коленками, а болит всё тело. Просто ужас какой-то…
— … вроде Кисловский назывался… или Кисловый… не помню, что-то с кислым, с кислотой… А теперь… Вы спросите ещё у кого-нибудь.