Осторожно, тетя!

Александрова Наталья Николаевна

От неожиданности Лола пробормотала, что обычно люди ходят в ресторан, когда хотят посидеть.

– Что?! – закричала тетя Каля. – Да чтобы я в рестораны ваши ходила? Да это ж только деньги тратить! Хватит уже, посетила вчера тот ресторан, до сих пор оскомина! Это же надо – кулебяку они готовят! Да если бы я такую кулебяку гостям подала, со мной бы весь Черноморск наутро разговаривать перестал!

– Ну это уж ты загнула! – возмутилась Лола. – Конечно, кухня в том ресторане была не на высоте, я признаю, но ведь не везде же так! Есть очень приличные

заведения, посоветовалась бы с Лёней, он часто…

– Ты уже молчи! – прогрохотала тетка. – Это что же за жена, от которой мужик в ресторан бегает! Срам какой!

И поскольку Лола тут же смешалась, тетя Каля тоже решила не усугублять.

– В ресторан только те мужчины ходят, которых дома не кормят, – ворчливо сказала она. – То есть, он-то, Кузьма Остапович, так мне и сказал: пойдемте, мол, Калерия Ивановна, расширим знакомство, поговорим о жизни… «А куда, – говорю, – пойдем?» – «Да куда хотите!»

– Вот-вот, все правильно человек понимает, хоть и милиционер! – оживилась Лола.

– «Нет уж, – отвечаю, – Кузьма Остапович, – продолжала тетка, не моргнув глазом, – уж лучше вы к нам приходите. Отведайте моей стряпни, посидим по-хорошему, никуда не торопясь». Ну сама посуди, Ольга, не в том мы возрасте, чтобы по улицам гулять, под ручки взявшись, ведь верно? – спросила тетка, видя, что племянница ее не в восторге от такой перспективы.

Лола же думала в этот момент, что скажет Маркиз, когда услышит, что ему нужно принимать в своем доме подполковника милиции.

– Так что я уж займусь обедом, – решительно заявила тетка.

– Слушай, тебе же нужно на собрание акционеров идти! – вспомнила Лола. – А до этого обязательно одежды прикупить! Ты как хочешь, а в этом платье в пунцовых цветах я тебя туда не выпущу!

– Чем тебе мое платье не нравится?! – взвилась тетка. – Материал хороший…

Но Лола поглядела на нее очень строго. Тетя Каля первая отвела глаза, поскольку ссориться с племянницей не входило сейчас в ее планы. Лола вздохнула и пошла в комнату к своему компаньону, при этом у нее был вид очередной жены английского короля Генриха Восьмого, перед тем как муж отправит ее на эшафот.

– Что-о?! – закричал Лёня, отказываясь верить своим ушам. – Я не ослышался? Я действительно должен принимать в собственном доме милицию? Сидеть с ним за одним столом, выпивать и слушать рассказы про суровые милицейские будни?

– А что такого? – Лола притворилась дурочкой. – Ну посидишь, поддакнешь пару раз, вставишь словечко, анекдот расскажешь, подходящий к случаю.

– Угу, про ментов, – угрюмо вставил Лёня.

– Получится милый семейный вечер, – не унималась Лола. – «Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они…»

– Угу, только с разных сторон баррикады…

– А может быть, вообще ничего не придется говорить! – развивала свою мысль Лола. – Представь, сначала мы будем есть вкуснейшие блюда и нахваливать тетю Калю, а потом они будут заняты друг другом…

– Нет, нет и нет! – твердо заявил Маркиз. – Этому не бывать! Не родился еще тот милиционер,

которого я позову в гости. Ишь, что выдумали! В моем собственном доме! Ты хоть понимаешь, что нам после этого сразу придется квартиру менять? Эта будет засвечена…

– Ах так! – взвилась Лола. – Тогда позволь тебе напомнить, дорогой компаньон, что это и мой дом. И если ты хочешь и дальше жить вместе со мной, то позволишь тете Кале пригласить этого подполковника!

– Ты не понимаешь, это дело принципа! – Но Лола услышала в голосе Лёни, что он внутренне готов дать послабление.

Очевидно, этому способствовали пирожки с грибным соусом и вареники с картошкой, а также голубцы и оладьи с медом.

– Делайте, что хотите! – обреченно вздохнул Маркиз. – А я умываю руки. То есть, вы можете сидеть со своим милиционером хоть до утра, но я уйду. Уйду из собственного дома! – трагически возопил он.

– Но ты не можешь этого сделать, потому что тетя Каля очень обидится!

– А ты скажи ей, что на моем заводе в Карелии прорвалась линия, и теперь унитазы выходят не круглые, а в форме восьмерки! – предложил Лёня. – И хватит об этом. Я сказал – значит, так и будет.

– Значит, ты бросаешь меня на милиционера?! – вскричала Лола.

– Это же твоя тетка, – буркнул Лёня.

Лола только вздохнула.

Подполковник Хохленко явился в назначенное время точно, без опоздания. Поскольку не на службе, то был он в штатском и имел при себе огромный букет красных роз и не менее огромную коробку шоколадных конфет под названием «Руслан и Людмила».

Хоть Лола и смотрела на него придирчивым глазом, подполковник производил весьма приятное впечатление. Он был чисто выбрит, пиджак не лоснился на рукавах, воротник на белой рубашке не замят и галстук повязан аккуратно. Правда, сам галстук был в моде примерно лет двадцать назад, Лола подозревала, что он с тех пор и сохранился, но для тети Кали такие мелочи не имели значения.

Тетка снова алела как маков цвет, поскольку выяснилось, что, кроме любимого ярко-красного платья в черных цветах, у нее есть только то самое шелковое лиловое в красных тюльпанах и простенькое желтое. Скрепя сердце Лола разрешила надеть красное. Сама Лола надела самую длинную и самую скромную свою юбку и выбрала трикотажную кофточку, не слишком обтягивающую. Волосы она скрутила в узел на затылке, а губы накрасила бантиком. Тетка поглядела на нее с подозрением, но ничего не сказала.

Подполковник преподнес тете Кале букет роз, а Лоле – коробку конфет и даже церемонно поцеловал женщинам руки. Лола умилилась про себя.

В комнате Хохленко расстегнул пиджак, и стал виден внушительный живот, затянутый ремнем на брюках. Лола отметила, что живот, конечно, не такой, как у Тараса Бульбы, но при надлежащем кормлении вполне может вырасти в нечто подобное животу знаменитого запорожца.

Тетя Каля широко развела руками, как будто собралась запеть «Вдоль по Питерской…», но не запела, а пригласила дорогого гостя к столу.