Осторожно, женское фэнтези. Книга 1
Шрифт:
Верю. И теперь понимаю, отчего у главного драконоведа академии такой драконий характер.
Следующим в списке шел профессор Элиот Брок. Тоже в каком-то роде мой знакомец — никак себя не проявивший в недописанной мной книге претендент на роль главного злодея.
— Это бывший декан некромантов? — уточнила я у ректора. — Его ведь уволили. Кажется, была какая-то неприятная история…
— Элизабет, — маг укоризненно покачал головой, — где вы наслушались этих сплетен? Мистер Брок ушел с кафедры некромантии из-за проблем со здоровьем. Сейчас он работает в исследовательском корпусе академии… если состояние позволяет. В прошлом, помимо некромантии, изучал историю
— Что с ним? В смысле…
— Опухоль мозга, — вздохнул Оливер. — Заклинания, с которыми работают мастера смерти, часто приводят к негативным последствиям, потому сейчас некромантам рекомендуют проходить полное обследование минимум раз в полгода. Но мистер Брок — упрямец старой школы. Головные боли мучали его не один год, но опухоль диагностировали только прошлой весной, когда старик обратился все же к целителям. Слишком поздно. Даже Грин не берется оперировать. Говорит, если бы хоть на год раньше…
Ясно. Профессор Брок вне подозрений. Иначе и сейчас бы преподавал некромантию, давно оправившись от последствий успешно прошедшей операции.
А доктор не кривил душой, когда сказал, что видит предел своих возможностей.
— Вот такая у нас собирается комиссия, — подвел итог Оливер. — Председатель — я. Осталось найти еще одного члена…
— Возьмите Грина, — предложила я вдруг. — Он тоже немного разбирается в истории магии и драконах, как главный целитель знаком практически со всеми в академии, ну и… он вообще умный…
— Это вам единорог нашептал? — взглянув на меня вприщур, поинтересовался ректор.
Я досадливо цыкнула. Естественно, меня же все еще охраняют, и милорду Райхону известен каждый мой шаг.
— Нет, — ответила, стараясь ничем не выдать вновь проснувшуюся в душе обиду. — Это я сама поняла, когда познакомилась с доктором поближе.
— Поближе, — Оливер нахмурился. — Разумная предосторожность не в вашем стиле, да? Уже забыли, к чему приводит ваше близкое общение с Грином? Я надеялся, что хотя бы он об этом помнит.
— Он помнит. Как и я. Но присутствие единорога полностью нейтрализует негатив, и нет никаких поводов для волнений. Кстати, о единороге. Как я знаю, эти существа чувствительны к злым намерениям и не терпят рядом с собой злодеев. А кэллапиа реагирует на доктора спокойно. Даже дружелюбно, насколько это возможно, удерживая дистанцию. Еще один плюс в пользу кандидатуры Грина. Я вообще думала о том, что мы могли бы…
— Вычислить преступника с помощью единорога? — разгадал мой замысел ректор. — Заманчиво, но боюсь, нам это не удастся. Единороги оценивают зло по-своему. Кухарка, зарезавшая к обеду курицу, для них тоже убийца. Некромантов, за редким исключением, они терпеть не могут. Алхимиков, работающих с ядами. К магам моей специализации относятся с осторожностью. Не любят женщин, ведущих слишком свободный образ жизни и таких, что избавлялись от нежелательной беременности… Много факторов могут повлиять на отношение единорога к человеку. Да и если бы не это, как вы представляете себе проверку? Ежедневно приводить в посольство десяток человек для освидетельствования? Хотя было бы неплохо. Потому что я совершенно не знаю, что делать… Только не говорите об этом никому, хорошо? — он улыбнулся устало. — Сейчас придет инспектор, а позже я хочу, не откладывая, собрать комиссию. Нужно будет о чем-то говорить с людьми, а я не знаю, о чем. Ситуация… — ректор умолк. Задумчивая печаль как по мановению волшебной палочки улетучилась из его взгляда, уступая место привычной спокойной уверенности.
Вопрос прозвучал безо всякого перехода, и я недоуменно нахмурилась в ответ.
— Я не могу последовать вашему совету и включить в комиссию мистера Грина, — разъяснил Оливер. — Доктор не является сотрудником академии, как и лечебница не является ее подразделением. Некоторые целители совмещают преподавание и работу по специальности, но не Грин. Поэтому я остановился на мистере Теодоре Гриффите. Вы с ним знакомы?
— Правовед? — припомнила я смутно. — Кажется, он читал у нас несколько лекций на первом курсе. Такой…
Я прикусила язык, чтобы не ляпнуть “уродливый”. По воспоминаниям Элизабет у профессора Гриффита был жуткий в половину лица шрам от ожога и стеклянный глаз.
— Несчастный случай три года назад, — сказал ректор, хмурясь так, что брови сошлись у переносицы. — Помогал сыну с заданием по алхимии, но что-то напутал с реактивами. Сын лишился двух пальцев на руке и оглох на одно ухо.
— Не комиссия, а клуб неудачников какой-то, — угрюмо подвела я итог.
— Я в этом клубе председательствую, — с холодным упреком напомнил ректор. — А вы сейчас напишите заявление о приеме вас на работу в должности младшего архивного работника и будете официально приписаны к комиссии как протоколист.
— Официально?
— Устав академии разрешает студентам работать в свободное от учебы время. Поэтому, да, я официально принимаю вас на работу. С оплатой, естественно. Это поможет избежать лишних вопросов и…
— Я вам нужна, — подсказала я, почувствовав заминку.
— Да, — не отрицал ректор. — У меня больше нет ничего, что помогло бы разобраться в этом деле. Только вы, Элизабет, и ваша способность помнить.
“У меня есть только вы”, - я уже слышала эти слова недавно. Но от другого человека.
Похоже, я и впрямь единственная надежда этого мира. Главная героиня. Избранная, блин! Ненавижу фэнтези!
Оливер Райхон — человек слова, и слово у него не расходится с делом: сказал, что соберет комиссию уже сегодня, и через два часа новоиспеченные чекисты, отменив дополнительные занятия и консультации, семейные посиделки и запланированные на вечер дела, заняли места за длинным столом в примыкавшем к ректорскому кабинету зале для совещаний. Сам ректор — во главе. По правую руку от него — инспектор Крейг. По левую, поставив перед собой набор для письма и стопку чистой бумагой, — штатный протоколист комиссии, то есть я. И именно на меня с порога устремлялись взгляды всех приглашенных. Важность и секретность мероприятия, о которых их известили, никак не вязались с присутствием какой-то студентки.
— Мисс Аштон здесь по моей просьбе, — открывая совещание, ответил Оливер на вопрос, который никто не решался задать вслух. — Чуть позже поймете, чем это продиктовано. А пока позвольте объяснить, зачем я вас пригласил. Ни для кого не секрет, что на прошлой неделе меня вызывали в министерство, и думаю, не ошибусь, если скажу, что всем вам известно, по какому поводу. В нашей академии бесследно пропадают люди, и есть основание считать, что это — следствие неких темных чар. Поэтому наряду со следствием, которое ведет полиция, меня обязали организовать разбирательство случившегося квалифицированными магами из числа членов ученого совета.