Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
Шрифт:
— Нет, — удивил ответом гость. — О той истории мне известно достаточно. Я хотел бы знать, что случилось после.
— После? Простите, не понимаю, о чем вы. Можно конкретнее?
— Как они жили, чем занимались… Были ли счастливы?
— Странный вопрос, — девушка нахмурилась.
И человек, его задавший, странный. Элизабет неожиданно осознала, что не может понять, какого цвета у него глаза: казалось, они разные всякий раз, когда она пытается в них заглянуть.
Но странность эта не пугала и не отталкивала. Не было желания прекратить не начавшийся толком разговор и указать гостю на дверь. Но и правильных слов, чтобы ответить на его вопрос, тоже
— Хотите посмотреть фотографии?
Альбомов больше чем за полвека накопилось столько, что в библиотеке они заняли отдельный шкаф. Элизабет взяла самый первый, со свадебными фото, второй и, подумав немного, последний, в котором набралось всего с десяток снимков.
Этот последний, так вышло, лег поверх других, что она принесла в гостиную, и мужчина потянулся сразу к нему. Открыл на первой странице и замер, всматриваясь.
— Вы знали их? — посетила девушку внезапная догадка.
— Их? — он коснулся кончиками пальцев глянцевого фото и покачал головой. — К сожалению, нет. Давно сделан этот снимок?
— Около двух лет назад. А эти — давно…
Свадебный альбом — ее любимый. И не только ее. Если бы не защитные чары, он давно истрепался бы и рассыпался от того, как часто его листали.
— На самом деле это не совсем свадьба. Празднование запоздало больше чем на три месяца. А поженились они еще весной. Сразу после той истории. Той, которую вы знаете, — Элизабет внимательно посмотрела на гостя, не попросит ли пересказать, ведь вряд ли ему известно больше, чем ей, но молодой человек увлеченно разглядывал снимок на первой странице — крупный план, невероятно удачный, запечатлевший, казалось, не только лица молодоженов, но и чувства. — Да, они поженились весной, — продолжила девушка. — И фотографий в тот день не делали: просто пошли в храм и попросили обвенчать их. После дед сразу же отправился в лечебницу, у него был назначен прием, а бабушка — в общежитие, собирать вещи для переезда…
Но сначала она связалась с отцом. Элизабет не могла вспоминать бабулины рассказы о том дне без улыбки. «Папочка, ты только не волнуйся, — предупредила счастливая новобрачная родителя, разыскав того по телефону в приемной самого лорда-канцлера. — Я не беременна и не сошла с ума, но я вышла замуж». А пока лорд Аштон переваривал полученную информацию, предупредила, что не хочет никаких торжеств, по крайней мере, до окончания семестра. Что дословно сказал на это прадед, неизвестно, но с переносом торжественной части согласился.
— Для гостей устроили праздник летом, — она перевернула страницу. — Как раз утихла шумиха вокруг того дела. Напоказ повторили обряд, организовали банкет под открытым небом.
— В академии? — уточнил мужчина, присмотревшись снимку и, видимо, узнав пейзаж.
— Да. Бывали там? Учились?
— Бывал. Пару раз, давно. А это…
— Бабушкины родители. Чудесные люди. Лорд Арчибальд умер, когда мне было восемь, а леди Оливия через три года после этого, но я хорошо их помню. В их столичном доме сейчас живет дядя Грэм с семьей… вернее, с женой и младшими детьми. А в загородный бабушка с дедом часто ездили летом, там удивительные лавандовые поля вокруг. Кажется, он теперь отошел Люси… Или Вильяму? Сама не помню, семья у нас, действительно, немаленькая.
О семье он не спрашивал, но отчего-то казалось, что и это ему интересно, и Элизабет, хоть раньше и не замечала за собой склонности откровенничать с незнакомцами, без стеснения говорила обо всем, что приходило на ум.
— Как родители вашей бабушки отнеслись к ее выбору? — полюбопытствовал блондин.
— О,
Девушка не стала продолжать, лишь привычно поморщилась, подумав, насколько глупы и завистливы бывают люди. Эдвард Грин и Элизабет Аштон многим дали повод для пересудов. По мнению одних, она была для него слишком молода и красива. Со слов других — слишком знатна, и безродный докторишка использовал этот брак как пропуск в высшее общество. Третьи говорили, что это она его использовала: тщеславная смазливая бездарь окрутила выдающегося целителя. Четвертые за недостатком фантазии утверждали, что брак этот вынужденный, дабы прикрыть позор, как тогда выражались. Бабушка со смехом рассказывала, как старательно отдельные личности в ней этот позор высматривали, отмечая каждый набранный фунт, но когда заприметили наконец-то недвусмысленно округлившийся животик, ликовать и уличать оказалось поздно — со дня свадьбы прошло уже два года.
— Бабушкины подруги, — открыла Элизабет новую страницу альбома. — Сибил и Мэг. Сибил Девон — вы наверняка знаете… Нет? Основательница концерна «Девон». Многие считают, что во главе стоял ее муж: трудно представить хрупкую женщину в этой роли. Но она ведь провидица, и финансовое планирование — ее конек, да и хрупкая она лишь с виду. А Ян Девон — вот он, на соседнем снимке — некромант и больше известен в кругу криминалистов. Разработал какой-то очень эффективный метод посмертного допроса. Алекс, мой кузен, рассказал бы лучше, а я в этом почти ничего не смыслю.
— Девоны, они…
— Живы? — поняла Элизабет. — Да. Мы не виделись с похорон деда, но наша Энжи дружит с их внучкой. Энжи — это…
— Еще одна ваша кузина? — с улыбкой, вновь зашевелившей руны на его щеке, предположил молодой человек.
— Младшая сестра. Она сейчас в академии.
— Тоже целительница?
— Третий курс боевого. Родители были не в восторге, но бабушка с дедом поддержали. Энжи с детства была драчуньей и… Простите, я отвлеклась.
— Нет, вы все еще рассказываете о них.
— Действительно, — с легким удивлением признала девушка. — Они занимали важное место в судьбе каждого из нас. Наверное, о ком бы я не говорила… Но все же давайте досмотрим альбом?
Ведь люди на фотографиях — тоже часть их жизни.
— Давайте, — не спорил блондин. — Вы еще не рассказали о Маргарите. Она тоже основала финансовую компанию?
— Нет. Она вышла замуж через год после окончания академии. За путешественника-воздухоплавателя. Бабушка рассказывала, что подруга в молодости ужасно боялась высоты, но любовь, как говорят, творит чудеса. Маргарита сопровождала мужа в странствиях, и однажды — это было давно, еще до моего рождения — их аэростат попал в шторм, и…
— Они погибли? — в голосе молодого человека послышалось неподдельное сожаление.
— Их не нашли, — девушка отвернулась, поймав себя на том, что смотрит на гостя слишком долго и пристально. — Бабушке нравилось думать, что они приземлились на далеком острове, которого нет на картах, и живут там до сих пор, в довольствии и любви… Такое ведь возможно?
— Конечно, — ответил он легко.
Так же легко перевернул страницу.
— Оливер Райхон. Если вы бывали в академии, возможно, встречались с ректором. Который год грозится уйти на пенсию, только кто же его отпустит? — Элизабет с теплом улыбнулась смотревшему на нее со снимка статному темноволосому красавцу. Конечно, она помнила его уже не таким, но… — Нет, — замотала головой, — милорда Райхона никто не заменит.