Осторожно, женское фэнтези. Книга 2

Шевченко Ирина

— Но…

— Вы свободны. Спасибо.

Как она выходила, я не видела — закрыла глаза. Хотелось надеяться, что после этого эпизода фанатичная страсть Белинды поутихнет, но… для нее ведь ничего страшного, по сути, не произошло. Кроме того, что я облила ее водой…

— Бет, я…

— Как вы себя чувствуете? — спросила я, не открывая глаз.

— Дерьмово.

Все же посмотрела на него. Кивнула:

— Выглядите так же.

— Спасибо.

— Нейтрализатор действует так быстро? Раз — и все, прошла любовь?

— Не совсем, — Грин покачал

головой. Поглядел на дверь, за которой не так давно скрылась рыжая. — Но я же… не мышь…

— Угу. Мышь тут я. Будете теперь страдать?

— Нет. Пойду к доктору Кленси. Посмотрю на котят. Мерзость редкая, должна быстро избавить от остатков… романтического настроения. Пойдете со мной?

— Я? Ну уж нет! Я почти час наблюдала, как вы пускаете слюни на Белинду Лемон. Так что мерзости мне на сегодня довольно.

— Понимаю, — криво усмехнулся мужчина. — А я схожу… ненадолго…

Он вышел, не попрощавшись. Возможно, рассчитывал, вернувшись, еще застать меня в своем кабинете, но я не собиралась задерживаться. Меня ждал Оливер.

А в соседней комнате стоял рядом со стеклянным мышиным домиком флакончик, и пары капель его содержимого хватило бы для того, чтобы к утру сделать меня леди Райхон. Соблазн был слишком велик.

И я поддалась ему. Всего на несколько секунд, которых хватило, чтобы войти в лабораторию, протянуть руку и…

Нет, это не решение. Смотреть на Грина под действием приворота действительно было гадко. И пусть Оливер не будет ничего знать и не станет сопротивляться силе снадобья, его не замучит одышка, а слова и поступки будут казаться естественными даже ему… Но нет, я этого не сделаю.

Рядом с флаконом лежал блокнот Грина, тот самый, в котором он делал заметки во время наших визитов к единорогу. Я пролистнула его чисто механически, чтобы отвлечься, и не поверила своим глазам: кроме сделанных мелким беглым почерком записей в блокноте были рисунки. Такие же беглые, скорее наброски, но их автор определенно обладал художественным талантом. Несколько зарисовок единорога в разных ракурсах. Отдельно — голова: большие умные глаза, витой рог, длинная грива. Эльф… Возможно, лорд Эрентвилль, рисунок шрамов передан не слишком четко. Через две странички записей — леди Каролайн: изящная головка, печальный взгляд. Снова единорог. Единорог и дева. Хм… Шея у девы длинновата, словно природа наградила ее лишними позвонками, руки слишком тонкие, преувеличенно изящные, улыбка сонная какая-то… Но в целом сходство есть.

Я захлопнула блокнот, с сожалением поглядела в последний раз на флакончик и вышла из лаборатории, а затем и из кабинета.

К Оливеру. И не нужны мне никакие зелья.

Глава 3

Встреча с ректором состоялась раньше, чем я думала, и не принесла ожидаемой радости: я зашла к леди Пенелопе, чтобы попрощаться и забрать верхнюю одежду, а выходя из кабинета, нос к носу столкнулась с милордом Райхоном. С первого взгляда на него было ясно, что душевное чаепитие нам сегодня не светит.

— Хорошо,

что вы здесь, Элизабет, — волнение в его голосе скорее угадывалось, чем слышалось. — Не знаете случайно, где доктор Грин?

— Нет, — солгала я. Не говорить же ему о котятах? — А вы здесь… Что-то случилось?

— Да, — короткий кивок. — Вы все равно узнаете. Произошел пожар в библиотеке, есть пострадавшие. Пострадавший.

Он не добавил ничего больше, но я поняла. По неловкости, которую не получилось скрыть. По промелькнувшему во взгляде сочувствию. По тому, как виновато поникли его плечи.

— Рысь, — прошептала я, чувствуя, как внутри оборвалось что-то — сердце, наверное, — и рухнуло в бездонную пропасть.

Рванулась вперед, сама не зная, куда и зачем, но тут же была остановлена, прижата к широкой груди.

— Он жив. Слышите, Элизабет? Жив. Давайте найдем Грина и…

И что? Толку сейчас от него?

Придурок! Эгоистичный безответственный придурок! О чем он думал, затевая этот свой дурацкий эксперимент? Прямо на рабочем месте, днем, когда он в любую минуту мог понадобиться… Уже понадобился! Самовлюбленный самоуверенный болван! Убью при встрече! Если с Норвудом что-нибудь… Убью!

— Милорд Райхон! — влетела в коридор дежурная сестра. — Доктор Грин просит вас срочно прийти.

— Грин? — Оливер отпустил меня и отступил на шаг. — Где он?

— В приемном покое, — удивилась вопросу женщина. — Осматривает вашего погорельца.

Как он успел? Откуда узнал?

Нет, не то. Какого черта он там делает?! В его нынешнем состоянии… Боже, его же и на пушечный выстрел нельзя к больным подпускать! Ну, есть же в лечебнице другие врачи? Зачем нам именно Грин?

Но паниковала я зря.

То ли котята так подействовали, то ли, ко всем его талантам, у этого человека была способность в случае необходимости проводить мгновенную перезарядку и перезагрузку организма, но встретивший нас с Оливером в приемном покое доктор ничем не напоминал того дерганого типа, который от силы пятнадцать минут назад страдал от наколдованных чувств. Серьезный, собранный. Глаза красноватые, но не безумные. Руки не дрожат.

Дальше я к нему не присматривалась: взгляд скользнул вглубь помещения и остановился на лежащем на смотровом столе парне. Остановился, застыл на свесившейся вниз руке со скрюченными, темными от копоти пальцами. Глаза защипало в преддверии слез, в горле застрял горький ком…

— Мисс Аштон, вас я не звал, — Грин приблизился, заслоняя собой оборотня. — Подождите в коридоре.

— Или что? — спросила я, стиснув зубы — от злости и чтобы не расплакаться.

— Или возьмите себя в руки.

Соображала я плохо, но, видимо, это было разрешение остаться, при условии, что я не закачу истерику.

— Милорд Райхон? — доктор посмотрел на Оливера, затем — на меня, будто уточняя, уверен ли ректор, что мне нужно тут находиться.

— Все нормально, — глава академии мягко опустил руку на мое плечо. — Элизабет нам не помешает.