Острее шпаги (Клокочущая пустота, Гиганты - 1)
Шрифт:
– x\n + y\n = z\n - не имеет целочисленных решений при n " 2, вмешался Олег.
– Но этого доказать ученые не смогли в течение трехсот лет, даже создав новую отрасль математики.
– Алгебраическую теорию чисел. Вы правы. Ферма не знал ее, написав на полях "Арифметики" Диофанта: "Н и к у б н а д в а к у б а, н и к в а д р а т о- к в а д р а т и в о о б щ е (заметьте, "вообще" обобщение!) н и к а к а я, к р о м е к в а д р а т а, с т е п е н ь н е м о ж е т б ы т ь р а з л о ж е н а (заметьте, "разложена"!) н а с у м м у д в у х т а к и х ж е. Я
– Приведено в этой книжке, - показал я брошюру, захваченную Олегом в дорогу, - но дальше сказано: "Следует со всей решительностью предостеречь читателя искать элементарное доказательство теоремы Ферма. Можно быть уверенным, что это будет лишь ненужная трата труда и времени. Во всяком случае, ни издательство, ни автор книги* "Теорема Ферма" М. М. Постников ни в какую переписку по поводу теоремы Ферма вступать не будут".
_______________
* М., "Наука", 1978.
– Потому мне и нужен был сам Ферма.
– Зачем?
– Чтобы получить у него его доказательство.
– А было ли оно?
– вступил Олег.
– Ферма мог найти собственную ошибку, как находили впоследствии ошибки в несчетных доказательствах теоремы, а потому не записал и не опубликовал своего доказательства!
– Ферма вообще почти никогда не публиковал своих доказательств. Он сделал открытие в математике и как бы просил всех принять его вызов и повторить то, что удалось ему сделать.
– Кто же он? Шутник? "Принцесса Турандот от науки" или гордец с непомерным самомнением?
– Нет, нет! Просто скромный автор "математических этюдов", предлагаемых, подобно шахматным, для решения любителям математики.
– И что же? Доказывали его выводы? Решали эти этюды?
– Только Эйлеру в следующем столетии удалось это сделать, исключая Великую теорему, которую доказал только сам Ферма.
– Почему вы в этом уверены?
– Потому что он подсказывал, как это сделать.
– И вы у него это узнали? С помощью спиритического сеанса? иронизировал Олег.
– Нет, зачем же? С помощью анализа его намеков, изучения других сделанных им открытий и с помощью воображения, которое способно все это объединить, создав образ Ферма.
– Конечно, "бессмертного академика", как это принято во Франции.
– Он даже не слышал о таком звании. Бессмертного, но не по выбору старцев в мантиях или по королевскому указу, а по сделанному им вкладу в науку, ощутимому и в наши дни.
– И у вас, говорите вы, состоялась встреча с ним?
– наседал Олег.
– Я вообразил ее. А "беседа" с ним вылилась в чтение его трудов, изданных полвека спустя его сыном Самуэлем, тоже ученым и поэтом, как отец.
– Так! И что же вам сказал "при свидании" Ферма?
– В его отказе публиковать свои доказательства, пожалуй, было больше скромности, чем желания возвыситься над всеми,
– И есть такая формула?
– Конечно, есть! Я отыскал бином Ферма, несправедливо забытый. Отталкиваясь от него, я прошел путем Ферма к доказательству его Великой теоремы.
– Кажется, вы докажете сейчас если не теорему, то реальность своего путешествия к Ферма, - пошутил я.
– Пожалуй, результат математического вывода может служить таким доказательством.
– Так вы же сможете получить знаменитую премию, обещанную за доказательство теоремы Ферма!
Аркадий Николаевич усмехнулся:
– Это немецкий любитель математики Вольфскель в 1908 году завещал сто тысяч марок тому, кто докажет теорему Ферма.
– Но, по вашим словам, вы это сделали!
– Нет. Я лишь нашел доказательство у Ферма.
– Значит, вы действительно побывали у него, перебирали его записи и смело можете рассказать, как он выглядел триста лет назад.
– Записи перебирал, это верно. Мне он представляется из моей "машины времени" (воображения!) веселым, толстым и многодетным человеком, который служил в суде, попутно занимался математикой для души, делая гениальные открытия, не придавая им особого значения. Что же касается получения премии, то она принадлежит его потомкам, а не мне. И вряд ли может их обрадовать.
– Ну что вы! Сто тысяч марок - это вещь!
– заметил Олег.
Аркадий Николаевич расплылся в улыбке:
– Вам, конечно, известно, что одинокая и богатая почитательница Жюля Верна после его романа "Из пушки на Луну" завещала свое значительное состояние первому человеку, который ступит на Луну. Им оказался Армстронг. И не так давно в Париже ему вручили премию дамы XIX века. Но, увы, после двух мировых войн и многократных девальваций франка завещанной суммы хватило астронавту лишь на покупку легкого плаща на память о щедрой парижанке. Боюсь, что остатков премии Вольфскеля в марках хватит разве что на одни рукава.
– Но не можете же вы утаить от всего мира то, что нашли у Ферма, неважно, побывали у него или нет!
– горячился Олег.
– Увы, вы сами прочитали в этой брошюре предупреждение. Кто согласится разделить со мной ответственность за найденное мной у Ферма его доказательство? Кто поверит в это?
– Но вы же не мнимая величина, а реальный человек?
Вместо ответа Аркадий Николаевич протянул визитную карточку, напечатанную на меловой бумаге машинописным шрифтом: "Аркадий Николаевич КОЖЕВНИКОВ, Главный специалист института Сибгипротранс. Новосибирск". На обороте от руки - адрес: "630076, Новосибирск, 76, Вокзальная магистраль, 17, кв. 23".