Остров Буян
Шрифт:
– А как вас покинуть!.. – признался Иванка.
– Иди, Ваня, – сказал Максим, – мы с бачкой оба покойники, а у тебя все житье впереди, жить да жить!.. Ступай. До острова своего доберешься, тогда и меня помяни добрым словом…
– А чаешь, до острова все же дойдем?
– Ноги-то молодые и душа молода, – чего же тебе не дойти! – уверенно подтвердил Максим.
– А вдруг не найдем?
– Глаз зоркий, слух чуткий, – чего же тебе не найти! Ты и все-то на верной дороге. К Буян-острову сердце ведет, а сердце твое человечье, прямое – знать, и дорога пряма будет. Ну, иди, не болтай. Братов держишь. Чай, ждут, а ныне вам каждая духовинка в опаску. Ступай, Иван, а до острова доберешься, то
– Да бражки за упокой души чарками стукнитесь. То нам и слава! Христос на дорогу! – добавил старый Рогоза.
– Ива-ан! – раздался голос Гурки.
Иванка вышел.
– На то ли я брата нашел, чтобы его тут покинуть! Живо скачем! – поторопил Гурка.
Иванка вскочил в седло. За избами среди темных елей белел березовый крест.
– Эх, Кузя, Кузя! – качнув головой, прошептал Иванка и снял шапку.
Гурка пустил свою лошадь рысцой, и Иванкин конь тоже сорвался за ним без всякого понуждения. Иванка надел шапку и оглянулся с дороги: в мутной сутеми деревенька растаяла среди леса. Они догнали своих, ожидавших в санях. Кормленные овсом кони фыркали, бодро труся по дороге. Под полозьями поскрипывал снег. Голос деда Рогозы слышался Иванке:
«Через Брынски леса – «медвежью державу» – вам путь. Татарин в тот лес не смел лезти – привык на копях, собака, по степи скакать, а в лес устрашился… И бояре в тот лес не смеют, а живут там русские люди из беглых, расчистят себе луговинку, на ней и пашут… Может, слюбится – там сести можно, а нет – и далее идти на восход, на город Орел да на Курск – так-то сказывали бывалые люди. А за Курском-городом близко ли, далеко ли – казачья земля Донская, а городок казачий стоит на низовьях, на острову…»
Тучки несколько развеялись на небе, и впереди блеснула одинокая звезда. Дорога вела прямо к ней.
«Сердце прямое – знать, и дорога будет пряма», – вспомнил Иванка. «Эх, Аленка, с такими сватами пришел, а вот не пошла!» – с горечью прошептал он.
– Иван, шел бы в сани на сено. Поспишь – ободришься, – сказал Гурка, внезапно его нагнав. – А после я лягу, ты станешь скакать верхом.
Иванка послушно сошел с коня. Их нагнали двое саней, остановились. Иванка хотел привалиться к попу, но Федя окликнул его:
– Ваня, иди ко мне!
Он укрыл его сеном, рогожей, уселся рядом.
– Куды едем, Ваня? – спросил он.
– Звездочку видишь?
– Ну?
– Она и дорогу кажет.
– Куды?
– Туды вот и едем, – ответил Иванка, подняв воротник тулупа и чувствуя, как невольно сами смежаются от усталости веки.
Пурга поднялась и заботливо заметала следы беглецов.
Примечания
Замысел романа «Остров Буян», в котором изображена борьба народных масс России против феодально-крепостнического гнета, в известной степени связан с появлением в середине 30-х годов ряда работ советских историков, посвященных городским восстаниям в Русском государстве XVII века. Среди них прежде всего следует назвать монографию известного ученого M.Н. Тихомирова «Псковское восстание 1650 года» (М.-Л., Изд-во АН СССР, 1985). В этой книге впервые были научно проанализированы причины и движущие силы известного Псковского восстания, с марксистско-ленинских позиций определены его роль и значение в истории Русского государства.
Книга M.H. Тихомирова привлекла внимание Ст.Злобина и послужила одним из основных источников будущего романа. Писатель приступает к работе в 1936 году, однако в 1938-м откладывает ее, переключаясь на роман «Степан Разин», действие которого происходит также в XVII веке. В 1939 году он продолжает работу над «Островом Буяном» и почти завершает роман, но начавшаяся война обрывает все его творческие планы.
Ст.Злобин
Ст.Злобину как бы становится яснее главная внутренняя идея романа – показать жизненные истоки народного оптимизма, благодаря которому преодолеваются самые тяжкие невзгоды. «Люди восставшего Пскова, – говорил он в той же лекции, – переживали тяжелую форму поражения, они осмысливали сложную жизнь общества, размышляли о ней, боролись, погибали и оставались сильными духом».
Именно о этих позиций пересматривался и переписывался вновь почти уже готовый роман о народном восстании.
Впервые «Остров Буян» был опубликован издательством «Советский писатель» в 1948 году и с интересом был встречен широкими кругами читателей (еще ранее в издательской рецензии роман был положительно оценен историком M.H. Тихомировым – см.: ЦГАЛИ, ф. 2175, оп. 2, ед. хр. 436). Через год, в 1949 году, роман выходит в Детгизе. В связи с профилем издательства автор внес в текст ряд изменений, а также, стремясь улучшить произведение, перестроил некоторые сюжетные линии. Этот же вариант романа опубликовало в 1953 году издательство газеты «Псковская правда».
При подготовке четвертого издания «Острова Буяна» Ст.Злобин композиционно перестраивает произведение, расширяет отдельные главы, углубляет образы вождей Псковского восстания, ярче дает исторический фон повествования. В переработанном виде «Остров Буян» выходит в Воениздате в 1965 году. Данное издание романа является последним прижизненным, по которому и осуществляется настоящая публикация.
Р.Гузаиров
Краткий пояснительный словарь
Амвон – место перед иконостасом.
Аргамак – порода восточных лошадей.
Батог – палка, прут, употреблявшийся для телесного наказания.
Бердыш – широкий топор.
Богомаз – здесь: иконописец.
Браная скатерть – узорчатая, вышитая.
Бурмитский жемчуг – крупный, окатистый.
Вершник – верховой, всадник.
Волчок – здесь: вращающийся круг гончарного станка.
Горлач – разновидность кувшина.
Гречневик – войлочная шляпа формы усеченного конуса.
Дежка – посудина для замеса теста.
Детинец – внутреннее укрепление города, кремль.
Долить – одолевать.
Дубровиться – храбриться.
Дыба – устройство для пыток.
Есаул – здесь: помощник, подручный атамана.
Звонница – сооружение с проемами для колоколов.
Зерки – глаза.
Зипун – кафтан.
Золотник – мастер по золочению.
Игумен – настоятель мужского монастыря.