Остров чаек
Шрифт:
– А как называлось ваше судно?
– «Прекрасная Арлезианка».
Длинное лицо капитана при этих словах вытянулось еще больше. Он подошел к Гаспару и схватил его за руку.
– «Прекрасная Арлезианка» – Пьера Сажеса?
– Да.
– И он был на борту?
– Да.
– И погиб?
– Да.
– Это верно?
– О, да! Я оставил его, когда крабы принялись за него.
Скотт был одной из жертв капитана Сажеса. «Анна Мартин» не принадлежала ему, он был на службе у ее хозяина. Когда-то
Он закинул голову назад, закрыл глаза и… захохотал… Потом велел позвать всю команду наверх и поднести каждому по чарке. После этого он схватил под руку Гаспара и потащил его в скромное помещение, носившее название салона. Открыв одну из дверей, выходивших в это помещение, он сказал Гаспару:
– Займите эту каюту. Я вас доставлю бесплатно. Будьте как дома, спрашивайте чего хотите. Вино и табак к вашим услугам. Обедаем в четыре часа. Вы за все заплатили мне известием о том, что Пьер Сажес переселился в ад.
ХХ. Сен-Пьер
Счастье не изменяло Гаспару.
Свежий ветер вздувал паруса «Анны Мартин», она приближалась к Мартинике. Дни проходили за днями, и Гаспар все чаще думал о Мари. Это заставляло его забывать о богатстве, которым он владел. Если он о нем и думал, то только в связи с Мари.
Однажды ночью он любовался фосфорической игрой света на воде под небом, усеянным звездами. Капитан Скотт вышел из своей каюты и на минуту присел рядом с Гаспаром.
– Завтра! – сказал он коротко.
Гаспар вздрогнул.
– Мартиника?
– Да.
Гаспар знал, что остров недалеко. И все же сообщение взволновало его… Завтра он увидит Мари, будет гулять с ней по очаровательным улицам Сен-Пьера. Он вспомнил о лавках на улице Виктора Гюго. Завтра он скажет ей: «Весь Сен-Пьер принадлежит тебе. Возьми все, что ты хочешь!»
Он осчастливит не одну Мари, а всех ее подруг, и многих-многих других. А сколько угнетенных обрадует он вестью о том, что Пьера Сажеса больше нет в живых.
Гаспар заснул, полный приятных мыслей.
Когда он проснулся, солнце уже встало, Гаспар вынул узелок с драгоценностями из-под подушки и положил его в карман. Затем он вышел на палубу. На юге шел дождь, непроницаемой пеленой закрывавший горизонт. Через полчаса он увидит Сен-Пьер!
Он хотел набить трубку, когда вдруг услышал на палубе торопливые шаги. Помощник спустился в каюту и через минуту снова появился с капитаном.
Оба подошли к носу. Гаспар последовал за ними. Он понял по их движениям, что видно было что-то интересное, и не встревожился. Скиннер посмотрел в бинокль, указал на Мартинику и передал бинокль Скотту.
В эту минуту ничего нельзя было разглядеть, потому что облака Мон-Пеле раскинулись веером над городом и бухтой, и занавес дождя скрывал порт от глаз. Но скоро дождь прекратился,
Солнце было уже высоко и через плечи горы освещало западные склоны острова. На небе не осталось ни облачка, только едва заметный дымок поднимался с Мон-Пеле. Гаспару, который тщетно напрягал зрение, казалось, что густое серое облако спускалось с горы и тянулось до самого ее подножья, скрывая от него и пестрые дома, и красивую дугу бухты, и деревья.
– Что такое? – говорил Скиннер, и его рука, державшая бинокль, дрожала. Лицо его мертвенно побледнело. Капитан, не отрывая бинокля от глаз, что-то быстро говорил про себя. Гаспар, не видевший того, что видели они, и не понимавший, что они говорят, смутно соображал, что перед ними творилось что-то ужасное.
Сен-Пьер исчез совсем. Мон-Пеле уже не был великолепной зеленой горой, гордо возвышавшейся над цветущим городом. Голый, печальный конус вулкана, посылавшего к небу столб дыма, возвышался над серой грудой пепла, – это было все, что осталось от былой красоты. И над всем этим, как над древними развалинами, стояла мертвая тишина.
Скотт, хладнокровный американец, нелегко приходивший в волнение, пошатнулся. Гаспар взял у него бинокль, взглянул и как подкошенный упал на палубу. Его подняли и отнесли в каюту.
– Это все проклятая гора натворила, – сказал Скотт, – ей разорвало бок. Это случилось, вероятно, после нашего отплытия из Бостона. Иначе мы знали бы что-нибудь.
Они снова собрались на палубу, и по дороге зашли взглянуть на Гаспара. Он пришел в сознание, но лежал оглушенный, как человек, перенесший тяжелый удар. Моряки пытались заговорить с ним, но Гаспар только махнул рукой.
____________________
«Анна Мартин» приблизилась к бухте. Несколько военных и спасательных судов стояли у входа в нее. Вся команда была в тревоге, потрясенная страшным зрелищем.
Пушечный выстрел и сигнал на одном из военных судов заставили «Анну Мартин» остановиться. Бухта была опасна для плавания, так как во время катастрофы в ней затонуло несколько судов, стоящих там в то роковое утро. Уцелел только «Роддам», спасенный благодаря энергии и самоотверженности капитана.
Прежде чем бросить якорь, помощник капитана еще раз зашел в каюту к Гаспару: Гаспар лежал по-прежнему на койке и упорно смотрел в пространство. Когда он поглядел в бинокль и увидел всю картину разрушения с вершины Мон-Пеле до самой бухты, то понял, что случилось. Место, где он был счастлив, люди, которых полюбил, все, в чем была для него жизнь, погибло.
И ему стало казаться, что все его воспоминания были миражем, что ничего этого никогда не было, Мари никогда не существовала, он никогда не встречал ее на площади у Фонтана. Пестрые улицы, веселая толпа, цветы – ничего этого не было никогда. И только сердце говорило о том, что все это было и что Мари погибла. Мари потеряна навсегда…