Остров Дохлого Дракона
Шрифт:
– Выбить нужно? – поинтересовался Толстун, подошедший к колдуну.
– Нет. Силой нельзя. Должны упасть, - эльф встал перед гномами и даже руки вытянул, как бы преграждая им дорогу.
– Так, что нам здесь до смерти сидеть? – Толстун глянул на Ивашку, как бы спрашивая: «Ну, ты кашу заваривал»?
Ивашка подошёл к эльфу.
– Сколько ждать то нужно?
– Не долго. Очень быстро, - и эльф показал две свои ладошки, - столько минут.
– Десять минут? – уточнил, не поверив, Ивашка.
– Да, очень быстро.
Ивашка с Толстуном, успокоенные, решили обойти и как следует
– Вот бы его отрубить, - указал штурман Толстуну на коготь, - я бы его Дюшке в подарок привёз.
– Ну, так давай отрубим, - Толстун потянулся за мечом.
– Подожди, я у эльфа спрошу.
Эльф же сказал так:
– Зуб дрона идёт на изготовления жезла власти, могущества. Я сделаю один тебе, один себе и научу тебя мудрости. – Коготь, - эльф замолчал. Ивашка почувствовал снова его присутствие у себя в голове. – Коготь – это оружие войны. Мудрый не должен быть воином. Есть исключение – это жрецы Зоо-Туна. Но это злая мудрость. Сейчас жрецы-воины поработили моё племя. Мой народ – рабы. Теперь выбирай сам.
– Я не себе хочу. Парнишка у меня есть знакомый, друг мой. Ему хочу подарить.
– Умение и удача воина переходит тому, кто отрубит коготь, - эльф вдруг отвернулся от гномов и поспешил к голове дрона.
– Пошли пора, - и увлёк Ивашку за собой.
Подойдя к пасти чудовища, эльф взялся двумя руками за верхние клыки и потянул их на себя. На удивление гнома они легко подались и оказались у мага.
– Теперь ты, - Ивашка конечно волновался. Ещё бы нежданно-негаданно стать волшебником.
– Быстрее надо, уходит сила, - эльф легонько подтолкнул штурмана.
Ивашка, наконец, решился, подойдя к огромной пасти, он взялся за нижние клыки. Его как будто волной холода обдало, руки задеревенели. Гном вздрогнул всем телом и хотел бросить к чертям всю эту магию. Но тут в голове его вновь оказался эльф, и опять чужая воля заставила нашего штурмана успокоиться и потянуть чудовищные зубы на себя. Он отступил на шаг, и клыки остались у него в руках, и ни какого сопротивления. Свет на несколько мгновений померк, но снова вспыхнул и Ивашка отчётливо понял, что видеть он стал лучше – больше красок, и видно гораздо дальше, даже гномы на корабле – как на ладони. И слух тоже обострился, малейшие шорохи в траве, перекатывание ветром песчинок, всё теперь слышал штурман.
Увлечённый навалившимися впечатлениями, Ивашка на несколько минут упустил ход событий и очнулся только когда Толстун, как следует, тресанул его за плечо.
– Эй, братан, хватит стоять, что там этот колдун болтал про силу и про когти.
И тут Ивашка понял, что не сможет отказаться от ещё одного дара.
– Умение и удача воина переходят к тому, кто отрубит коготь, - повторил слова эльфа Ивашка.
– Ну, дак пойдём и отрубим, - Толстун не медлил, он уже обходил тушу дракона справа.
Ивашка поискал глазами эльфа. Колдун сидел на песке под деревом и резал ножом клыки. «Делает жезл власти», - догадался гном.
– Положи, надо делать быстро, пока мягкие, потом станут как камень, - эльф даже не поднял глаз.
Да, он сильно отличался от того еле живого существа, что час назад Ивашка высадил на берег. Нет, он всё ещё был худ и бледен и даже как будто стал ещё тоньше и прозрачней, но сила появилась в голосе, уверенность в движении рук. Гном положил клыки дракона к ногам эльфа и вернулся на место битвы. Толстун стоял на коленях у правой лапы чудовища и отрезал коготь ножом.
– Ну, что? – окликнул его Ивашка.
И тут как будто искра пробежала от дрона к моряку. Толстун вскрикнул и встал, держа в руке отрезанный коготь. Тут и штурман решился. Он вытащил свой меч и, подойдя к левой задней ноге дракона, что есть силы, рубанул по основанию когтя. Однако коготь не подался, лишь маленькая зарубка осталась. Ругаясь Ивашка ещё и ещё рубил мечом. Но вот его словно пронзили, такая была боль, согнувшись, он, упал к лапе, инстинктивно схватившись за отрубленный коготь.
Не известно, сколько прошло времени. Ивашка пришёл, наконец, в себя, сел на песке, голова кружилась, как от голода. Левая рука горела. Гном взглянул на неё. В руке был зажат коготь дрона. Тут Ивашка всё отчётливо вспомнил, о клыках, об эльфе, о когтях, Толстуне. Попробовал подняться, сначала ноги не слушались, просто подкашивались. Тогда штурман использовал коготь и меч в качестве костылей. С трудом доковылял до ближайшего дерева, опёрся об него. Вот тогда и проявилось одно из приобретённых им магических умений. Сам не осознавая как, Ивашка стал впитывать энергию из дерева, с чем это можно было сравнить – будто в жаркий день, измученный жаждой путник увидел вдруг родник с чистой холодной водой и приник к нему. Сила и прохлада вливались в гнома. Прошло головокружение, выпрямились ноги, силой налились все мышцы.
– Ужас, во что я превратился? – аж отпрянул от дерева Ивашка.
Вдруг до его обострённого теперь слуха донёсся слабый стон.
– Толстун! – окликнул штурман своего друга.
И опят только стон, правда, чуть погромче, Ивашка попробовал сделать шаг, ноги уже снова слушались своего хозяина, тогда он обежал тушу дракона и увидел Толстуна. Гном лежал, раскинув руки. В одной был большой нож в другой коготь дрона.
– Нужно отнести его к дереву, - вслух подумал Ивашка.
– Не поможет. Он не обладает волшебными свойствами, которые вселились в тебя, когда ты забрал себе клыки дрона. Он будет болеть три дня, а затем очнётся и станет великим воином, - рядом оказался эльф.
В его руках были два вырезанных жезла.
– Этот твой, - он протянул один гному.
Надо сказать, что магический жезл Ивашка представлял себе немного иначе. Красивая резьба, сложный узор, серебряный набалдашник. Нет, ничего этого не было. Были два тоненьких стерженька соединённых какой-то травинкой и обмазанных в месте соединения смолой дерева или чем-то похожим.
– Скоро совсем высохнут, и будет как один, - угадав мысли штурмана, успокоил его эльф.
– Тоненький какой, наверно, не прочный, - с сомнением всё-таки вертел хрупкий предмет в руках гном.