Остров Дохлого Дракона
Шрифт:
– Надо пришпорить коней, как бы погоня не началась. Быстрее бы на свою сторону перебраться.
К счастью больше троллей не видели. К реке подъехали, когда уже смеркалось, и сразу с ходу перебрались на свой берег. Только теперь Ивашка и Толстун вылезли из комбинезонов из змеиной кожи. Эльф восстановил силы и сейчас замыкал отряд, подгоняя строптивых степных лошадей. Отъехали от реки ещё с милю и, когда совсем стемнело, что и дороги уже не различить, сделали привал. Первым сторожить сон товарищей вызвался Гай Стальной меч, после того как он пришёл в себя. Главнокомандующий ехал всю дорогу молча, свесив голову на грудь.
– «Может, раскаивается, что хотел нас в трусости объявить, а
Но нет. Эльф перед привалом подошёл к Ивашке, когда тот разнуздывал лошадей и шепнул:
– Ты будь поосторожнее с генералом, по-моему, он задумал нас на привале убить спящих, чтобы мы никому о его позоре не рассказали.
– Не может быть, - не поверил Ивашка, - мы ему жизнь спасли.
– Я его мысли прочёл, - пожал плечами эльф, - он только об этом и думает.
– Вот негодяй. Хорошо, я спать не буду, послежу за ним. А, вообще, что с ним делать-то? Может связать?
– Ну, это чересчур, просто дай понять, что не спишь, когда он решится. А в открытую он на нас не нападёт, понимает, что не по зубам.
И вот Ивашка лежит, положив, голову на седло, и, укрывшись одеялом, пытается не заснуть. Глаза словно чугуном налились, так и норовят закрыться. Приходится постоянно пощипывать себя, чтобы окончательно не вырубится. Гай же вышагивал вокруг лагеря, всё так же повесив голову, и изредка, воровато оглядываясь, подходил то к одному, то к другому, прислушиваясь к дыханию спящих. Несколько раз и над Ивашкой останавливался. Боясь, что генерал решится и набросится неожиданно с мечом, Ивашка всякий раз переворачивался с бока на бок, стараясь держаться к царедворцу лицом. Гай сразу отступал и снова принимался вышагивать вокруг лагеря. Наконец, он всё-таки решился, достал из-за пояса кинжал и стал подкрадываться к Толстуну. Ивашка понял, что дальше медлить нельзя, сон словно рукой сняло. Он вскочил на ноги и двинулся в сторону друга. Гай заметил Ивашку и попятился, выронив кинжал. Шкипер подошёл, поднял упавший клинок и протянул его главнокомандующему.
– Выспался я. Теперь моя очередь дежурить. Не ваш нож-то.
Генерал замахал руками, отказываясь от кинжала, и где стоял, сразу лёг на землю, и завернулся в плащ. Раздалось жалобное всхлипывание.
А Ивашка постоял над ним, поражаясь в душе, что и среди гномов есть такие мелкие душонки, что из-за своих амбиций могут убить гнома или эльфа, которые ему только что жизнь спасли.
В город приехали на четвёртый день. Всё время шли дожди и мокрый снег. Лошади тащились еле-еле. Бурчал что-то себе под нос Гай Стальной меч. Ивашка простыл, его временами одолевали чудовищные приступы кашля. Если бы не огни Агавы вообще слёг бы. А так, за полудрёму по ночам, с одной стороны прикрываясь от жары костра, а с другой трясясь от холодной сырости стекающей по спине, всё-таки удавалось немного восстановить силы. К счастью, на третью ночь добрались до обжитых мест и в тёплом придорожном трактире привели себя в порядок. Стражники, встретившие путешественников у городских ворот, вызвались проводить главнокомандующего во дворец к губернатору, сняли с плеч Ивашки эту ношу. Зато вдруг встал вопрос, куда девать целый табун лошадей. Приступы кашля продолжали выворачивать моряка наизнанку, и хотелось быстрее домой к тёплой ванне и чаю с вареньем, к баньши с его умением лечить, к Натали, наконец. А тут эти лошади. Но нет худа без добра. Гном, пропустивший их в городские ворота, похвалил королевских пони и коней троллей, и Ивашка как за соломинку ухватился за него.
– Не знаешь ли кому можно их продать? – в перерывах между приступами кашля, выдохнул шкипер.
– Всех сразу? Или часть? – сразу заинтересовался стражник.
– Всех: и пони, и тролльских
– Мой отец занимается продажей и покупкой коней. Сейчас я за ним сбегаю. Он недалеко живёт, - и умчался в пелену густо падающего снега.
– Все приехали?
– окликнул Ивашка Толстуна и эльфа. – Снимайте поклажу.
Втроём друзья сняли с лошадей свои вещи и то оружие троллей, что решили себе оставить, ну и конечно большие арбалеты. Получилась целая гора оружия
– И как мы это уволочём?
– недовольно пробурчал Толстун.
В это время подошёл стражник со своим отцом. Дородный купец внимательно осмотрел всех лошадей. Особенно долго задержался у одного коня, из захваченных у троллей.
– Итак, господин капитан, - обратился он к Ивашке, - Вы желаете продать всех этих коней.
– Да, и чем быстрее, тем лучше, - опять закашлялся Ивашка.
– Пони из конницы короля,- вмешался Толстун.
– Я вижу. Все лошади очень дорогие. А вот этому жеребцу, - гном указал на тролльского скакуна, - просто нет цены. Давайте так, за всех пятнадцать я вам дам полторы тысячи дублонов сразу и полторы тысячи через неделю, когда надеюсь продать их.
– Так много? – не поверил Ивашка.
– Я думал, вы скажите: «Так мало». Это хорошая цена. И я на них неплохо заработаю. А сёдла, оружие. Что делать с ними? – спросил купец.
– Забирайте их тоже, - опять прокашлялся Ивашка.
– Да, я смотрю, вы не купец, - покачал головой покупатель. – Я дам вам ещё тысячу дублонов. Надеюсь, если в следующий раз у Вас будет такой же товар, вы вспомните обо мне.
– Я тоже надеюсь, - улыбнулся усталый шкипер, - у меня только просьба. Доставьте вот то оружие и припасы ко мне домой.
– С радостью. Услужить таким сговорчивым продавцам мне доставит удовольствие.
А ещё через полчаса Ивашка был дома. Как всё-таки приятно возвращаться домой, когда тебя там ждут. Хлопотала Натали, вешался на шею Дюшка, варился чай. Грелась вода для ванны. Стоит уходить в походы, чтобы испытать радость возвращения. Радость встречи с теми, кто тебя любит.
На следующий день Ивашка болел. Провалялся всё утро в постели. И хотя всю ночь огни Агавы из кулака не выпускал, всё равно душил кашель. После завтрака к нему зашёл баньши и поил каким-то горьким отваром, заклинания читал. То ли от отвара, то ли от заклинаний, но голова у Ивашки отяжелела, и он снова провалился в сон. А вот под вечер, проснувшись окончательно, моряк почувствовал голод и все кости уже не так болели, кашель прошёл. Дело пошло на поправку.
Глава 30
Событие тридцать второе
Подкрепившись куриным бульончиком, шкипер даже попробовал встать, но ноги были как ватные, и голова побежала так, что не догонишь. Пришлось снова ложиться, ещё и выговор получил от Натали.
Дюшка пришёл насупленный. Оказывается, когда Ивашку раздевали, он обнаружил у него в кармашке орден «Бесстрашное сердце» и нацепил его на комбинезон. Натали увидела и отшлёпала его, и орден отобрала, и наругала. Ивашка их к себе прижал и помучил.
– Пусть мальчик поносит. Если бы не он, я бы плавал боцманом вдоль побережья на старой своей посудине. И ни ордена бы у меня не было, ни дома, ни корабля, ни тебя, – он чмокнул Натали в лоб.
– Он, этот орден, стоит, наверное, дороже корабля. Смотри, весь бриллиантами усеян, - не сдалась сразу учительница, - а если потеряет, или отнимет кто.
– Ну, я только в доме, - заканючил гномик.
– Эх ты, «Бесстрашное сердце». Ладно, носи, - засмеялась Натали.
«Как всё-таки хорошо быть дома!» - в сотый раз за сегодняшний день подумал Ивашка.