Остров Древних
Шрифт:
— Ты же хотела похудеть на пару килограммов. Вот твоя мечта и сбудется. Счастливая ты девка, Жанка, — иронично проговорил я и запустил руку в чудо-сумку. Она дала нам лёгкий завтрак, который мы, не сбавляя шаг, и употребили.
А буквально через минуту наша четвёрка увидела облачённого в кожаные доспехи гоповатого, худого рыжего парня из общаги. Его звали Андрей. Он сидел в тени дома и держал ладонь на рукояти топора, лежащего на вытянутых ногах, скрытых плотными штанами.
Парень пока не замечал нас, что дало мне возможность предупредить спутников:
— Смотрим в оба и держим ушки на макушке. Возможно, моральные
— Да ещё у Андрюхи местные доспехи и оружие. Значит, тут был торговец. И он мог продать корешам Рыжего хорошее оружие. А может, и не было здесь торговца. Просто Рыжий грохнул кого-то и обобрал, — хрипло проговорил Петрович, смахнув с лысины капли пота. — Хотя шмотки у него по размеру. Наверное, всё же он их купил.
— Ладно, стойте тут за углом, а я пойду прощупаю Андрюху. Если он не замыслил ничего дурного, то махну рукой, — проговорил я.
— Ты там осторожнее, — прогудел Петрович и положил руку на булаву. — Ежели чего — только свистни.
— Окей, — кивнул я и двинулся к Рыжику.
— О, мля! Костёр! — обрадованно заорал Андрюха и вскочил на ноги.
— Он самый, — напряжённо сказал я, прислушиваясь к «эмпатии». Она сообщила, что парень вряд ли готовит какую-то подлянку.
Тогда я с облегчением махнул рукой троице своих спутников, после чего они вышли из-за угла и двинулись к нам.
— Толик-анаболик, Петрович, Жанка! — прокричал Рыжий.
Судя по его эмоциям, он особенно был рад увидеть Жанну. Девчонка почувствовала это и мило ему улыбнулась, украдкой бросив на меня мстительный взгляд. Но я проигнорировал его и стал торопливо расспрашивать Андрюху.
Оказывается, Рыжий — часовой, а рядом есть храм, где уже собралось человек двадцать. Все эти люди вышли из врат рядом с Белым городом или даже на его территории, поэтому и сумели объединиться.
— Шуруйте, шуруйте в храм. Там участковый наш Лосяткин, тот, что Коля-Насрал-в-Поле, он теперь вроде как главный, — сказал Андрюха, привычно сплюнул через дырку в зубах и с обожанием в нагловатых глазах посмотрел на девчонку. — Прикинь, Жанка, я прям из сортира сюда попал! Стою, курю, а тут — бах и в джунглях. Я настолько охренел, что сперва сигарету выкурил, а лишь потом стал движения всякие исполнять. Меня Лешик-Трусы-в-Горошек, чуть не загрыз. Но я его это… отпинал. Я же это… пацанчик ровный. За мной, как за каменной спиной. Любого могу ушатать.
— Буду иметь в виду, — улыбнулась ему лиса по имени Жанна и величаво двинулась по улице, раскачивая бёдрами. Андрюха так и вцепился в них похотливым взором.
— Из вас получится замечательная пара, — ехидно сказал я, обогнав девчонку.
— Не завидуй, Костров, — высокомерно бросила она и начала активно приводить в порядок свои волосы. Нас же впереди ждёт встреча аж с двадцатью людьми, а Жанка прихорашивается даже тогда, когда идёт в магазин через дорогу.
Я усмехнулся и подумал, что со стороны наш коллектив выглядит, как четвёрка средневековых наёмников из голливудских фильмов. Сильная и независимая женщина, чернокожий, белый и азиат. Петрович вполне мог сойти за
Однако его зенки сумели широко распахнуться, когда он увидел высокий, разукрашенный резьбой храм, похожий на дорогую игрушку, покрытую блестящим на солнце мрамором.
— Ого! Тут явно жил самый главный поп, — выдохнул разнорабочий.
— Или это просто была школа для детей чиновников, — проронил я и глянул на высыпавшуюся из дверного проёма пятёрку людей. Все они были вооружены топорами да саблями и облачены в кожаные доспехи. Видать, ушлый торговец уже обработал всех землян, которых вспышка выдернула из общаги и перенесла сюда.
— Пополнение. Рад вас видеть живыми, — отдуваясь, просипел тучный, невысокий участковый, отражая солнечные лучи шикарной плешью. На его мясистом носу блестела капелька пота, маленькие глазки потемнели от усталости, а пухлые щёки изобиловали мелкими царапинами, будто он пытался утопить очень злых котят.
— И мы рады, товарищ Лосяткин, — подал голос Петрович и за руку поздоровался с Николаем, которого окружала четвёрка малознакомых мне студентов.
— Заходите. Мы как раз решили совещание устроить. Заодно и обсудим, как Костров стал лидером землян. Все, у кого есть симбионты, видели оповещение.
Лосяткин скрылся в храме, а мы вошли следом за ним.
Внутри нас ждало просторное помещение с высоким купольным потолком, витыми колоннами и мраморным полом, покрытым трухой да листьями. А ещё около исписанных иероглифами стен выстроились десятки многоруких статуй и поблёскивали медные зеркала на треногах.
Народ же облюбовал вырезанные из камня скамьи. Я увидел много знакомых лиц. Измождённых, потерянных, с тусклыми глазами и пустыми взглядами. В углу взахлёб рыдала девчонка, а около круглого окна в луже крови лежал скуластый студент с перехваченными венами.
— Покончил жизнь самоубийством, — прохрипел участковый, заметив куда я смотрю. — Он думал, что таким способом выйдет из игры. Результат вы видите. В подвале ещё есть пара раненых, один тяжело. Трое подхватили какую-то лихорадку. Они тоже в подвале, только в другой комнате. Там прохладнее, чем здесь. Тут прям пекло.
— Да, кондиционера не хватает, — печально выдала Жанка и тяжело вздохнула.
Участковый кивнул, пробежался взглядом по нашим шмоткам и проговорил:
— Вы тоже повстречали крылатого торговца? Мы у него, помимо всего прочего, выторговали лекарства. Обычные, а не, прости господи, волшебные. Но вроде бы они помогают, иначе бы тяжелораненый уже бы концы отдал. В общем, граждане, ситуация невесёлая. Помощи от государства мы не получим, так что придётся действовать самим.
— Да, мы понимаем, — мрачно изрек я, ощутив витающую в воздухе безысходность.
— Костёр! — вдруг раздался радостный вопль и со скамьи вскочила фигура.
Джокер в кожаных доспехах? Нет, Машка. Просто её макияж растёкся по лицу. Да и волосы превратились в замечательное гнездо для какой-нибудь не особо разборчивой вороны.
— Выжил, сука! — поднялась со скамьи ещё одна фигура. Мажорик, то бишь Олег. Его жирные, сальные патлы растрепались, а на лбу красовался длинный кровоточащий порез. — Я из-за тебя тут, Костёр! Урод ты гребанный! Если бы ты Артуру башку не разбил, то хрен бы я в эту зассанную общагу поехал к шлюхе этой!