Остров колдуна
Шрифт:
И вот среди них издревле существовали два брата. Два антипода. Один на стороне Хаоса, другой — Порядка. Но оба они не могут существовать друг без друга. Первый назывался Уничтожитель Равновесия, а второй — его Хранитель.
Эти два брата странствуют по Вселенной, вечно воюя друг с другом. Один сеет зло, другой противоборствует ему. И надо было такому случиться, что именно на этой планете Хранитель смог пересилить своего брата. А так как он не мог уничтожить его, не уничтожив при этом себя и этот мир вместе с собою, то Хранитель пленил своего антипода. Сам он при
Уничтожитель посулами уговорил его начать войну с Хранителем, и тот, отдающий все свои силы на сдерживание брата, вынужден был отвлечься.
— Тут-то Уничтожитель и вырвался, — предположил Конан.
— Да. Но при этом он сковал Хранителя Равновесия в его же темнице, а на страже поставил меня. Боги и колдуны не имеют надо мной власти, ибо Уничтожитель позаботился о том, чтобы их власть была бессильной против меня. Но вот все изменилось.
Впервые за все эти тысячелетия в мою обитель явился тот, кто тоже сотворен из звездного метала, как и я, и наделен душой. Только от себе подобного я могу погибнуть. Таково условие моего могущества.
— Как это так? — удивленно спросил Конан. — Ты же неуязвим!
— Неуязвимых не бывает. Таков смысл Равновесия. Если ты воин, то не можешь быть магом, если маг, то не воин. И так далее. Равновесие в том и заключается, что всегда оставляет лазейку для невозможного.
Мой создатель выбрал это условие, надеясь, что никто в этом мире не сможет создать ничего подобного мне.
— А Рорта тебе и не подобна, — отозвался Конан.
— По сути, а не по внешнему виду.
— Так значит теперь, чтобы выбраться отсюда, нам с Рортой придется сразиться с тобой?
— Верно. Только вряд ли это можно будет назвать сражением.
— Почему же? — возмутился варвар.
— Да потому, что мне нет равных в этом мире!
Конан увидел нечеловеческую надменность в стальных глазах.
— Так уж и нет?
Вопрос остался без ответа. Вместо этого Страж поднялся со своего места и взмахнул рукой. По мановению его длани повсюду зажглись огни и высветили помещение круглой формы.
Конан встал с пола и почувствовал, что все его тело саднит от маленьких и незначительных ран. К тому же он чертовски устал после битвы.
— В свое время, — прохрипел над ухом призрак, — ты пробудил меня ото сна и дал силы, не пожалев своей крови. Теперь моя очередь.
Поток небывалой мощи хлынул в тело киммерийца, вымывая при этом всю усталость. Конан почувствовал себя лет на десять моложе. Так-то лучше, подумал он, вставая напротив своего соперника.
Варвар отсалютовал противнику секирой, но тот остался неподвижен. Страж вперил свой взгляд в Конана, и киммериец принял вызов. Двое людей, застыв друг напротив друга, начали свой поединок. Блестящие глаза серебряного воина старались подавить волю варвара, а заодно и его рассудок. Но Конан не привык отступать перед кем бы то ни было. К тому же на его стороне был бессмертный дух Небесной Секиры.
Великий Кузнец
Страж не выдержал и атаковал, выказав тем самым свою слабость. Однако предстояло еще победить его в поединке на мечах.
Один из клинков серебряного воина метнулся вперед в выпаде, а другой обрушился сверху, грозя расколоть пополам череп.
Конан, не ожидавший подобной скорости, не успел даже среагировать. Зато успела Рана Риорда. Она парировала оба удара.
Очнувшийся Конан наконец сделал шаг влево, уходя с линии атаки, и нанес встречный удар. Длинная рукоять Рорты позволяла держать стража на дальней дистанции, где его клинки были бесполезны.
Но серебряный воин и впрямь был отменным бойцом. Он не растерялся, а стал кружить вокруг варвара, ожидая подходящего момента для атаки. И такой момент выдался довольно скоро. Страж, отклонив острие Небесной Секиры, поднырнул в выпаде под ее острие. Отточенная сталь вонзилась Конану в ногу, и киммериец был вынужден отступить на шаг, а затем и еще на один. Зато теперь он снова мог держать противника на расстоянии. Рана обильно кровоточила, и варвар понял, что его противнику надо только запастись терпением. Остальное довершит слабость человека.
— Надо атаковать! — заклекотал призрак.
Конан и сам знал об этом. Но как? Страж движется неправдоподобно быстро! А киммериец уже еле шевелил поврежденной ногой.
Ответ пришел сам собой. Если это его последний бой, то он просто обязан прихватить эту тварь с собой на Серые Равнины. А раз так, то и нечего себя жалеть!
Конан оперся на ногу, и боль отдалась во всем теле. Он рыкнул и сделал шаг вперед.
Рана Риорда в крепких руках северянина замелькала с такой скоростью, что на этот раз отступать был вынужден Страж. В его надменных глазах мелькнуло недоумение, а затем и страх.
Это было то самое чувство, которое уж если прокрадывается в душу, то вскоре завладевает и телом…
Так оно и случилось. Серебряный человек, во второй раз потеряв выдержку, снова стал атаковать, стараясь поразить соперника нахрапом. Но разве мог он, тысячелетия просидевший тут в одиночестве, сравниться с тем, кто привык рисковать своей жизнью ежесекундно?
Сколько раз, ведомый прихотливыми тропами судьбы, Конан сталкивался с теми, кто был сильнее и могущественнее его. И где все они? Отправились в те преисподние, которые были уготовлены им их богами. И все потому, что тряслись за свою шкуру.
Варвар намеренно открылся, и Страж не упустил подобной возможности. Метнувшись вперед, он уже было воткнул клинок в крепкое тело киммерийца, но тут острый шип вонзился ему в висок.
— Кровь! — завопила Рана Риорда, поглощая жизненные флюиды серебряного человека. А тот стал таять на глазах.
— Ну, вот и все, — произнес Конан. — Теперь можно заняться местными подвалами. Наверняка там найдется немало интересного.
Северянина прервал мощный толчок, от которого он полетел на пол. Боль пронзила ногу, и Конан понял, что она сломана.