Остров мечты
Шрифт:
— Тихие тут у вас места... — Эскобар то осаживал своего горячего коня, то уносился далеко вперед. — На Срединных Островах немногие отважились бы без охраны на путешествие по таким безлюдным краям.
— Да, сир, вы правы, — выслушав перевод, кивнул Басо, сопровождавший их согласно королевскому повелению молодой чиновник Канцелярии. — Разбойники у нас долго не живут, если вы понимаете, что я имею в виду.
Ему едва ли исполнилось восемнадцать, а выглядел он еще моложе: легкий пушок над верхней губой и вечно розовые щеки делали чиновника похожим на мальчишку. Поначалу он сильно конфузился перед своими именитыми
— Неужели хардаи занимаются тем, что бегают за ними по горам? — фыркнул Эскобар.
— Просто, сударь, среди них встречаются охотники жить в глухомани. Что-то вроде монахов-отшельников. Такие между делом и порядок поддерживают.
Иигуир в общих разговорах не участвовал, ехал молча, полностью погруженный в собственные размышления. Поколебавшись, Басо решился потревожить его:
— Извините меня, мессир. Как я предполагаю, вы обдумываете то, что собираетесь сказать Синклиту?
— Об этом нетрудно догадаться, — вздохнул старик. — От ответа хардаев зависит сейчас все.
— Не будет ли дерзостью с моей стороны дать вам маленький совет, господин Иигуир?
— О чем речь, сын мой, слушаю тебя.
— Я уже несколько лет тесно общаюсь с хардаями, мессир. Не скажу, что полностью их понимаю, но люди это действительно необычные. Причем необычность их на самом деле вовсе не в воинской мощи, а, пожалуй, в совершенно ином взгляде на мир. — Басо бросил поводья, пытаясь помочь себе жестами. — Ну, как бы объяснить... Я слышал, в числе ваших бессчетных достоинств, господин Иигуир, есть способность тонко воздействовать на людей. Так вот, хотел бы предупредить, все ваше мастерство может здесь не сработать. И даже помешать! Понимаете, как ни фантастично это звучит, настоящий хардай лишен честолюбия, жадности, страха, всех тех струн, на которых обычно играет опытный оратор. Это воистину незаурядные люди! Все, что вы можете, — ясно и честно изложить свою просьбу, а затем ждать решения. Лишние же хитрости здесь скорее навредят, возбудив недоверие. Поверьте, мессир, я говорю от чистого сердца!
Разразившись столь эмоциональной речью, молодой человек в смущении умолк. Тем временем путники въехали в распахнутые ворота замка, или, точнее, небольшого поселка, обнесенного валом из необработанных камней.
— Никакой охраны, — заметил Эскобар.
— В самом деле, сын мой, — обернулся Иигуир к Басо, — почему в замке не видно ни одного охранника? Мало ли кто может сюда забрести.
Молодой человек пожал плечами:
— Зачем нужна охрана замку, почти все обитатели которого — абсолютные воины? А постороннего человека здесь всегда определяют моментально. Сам ума не приложу, как это им удается.
От ворот шла прямая, хорошо расчищенная и укатанная дорога, обрамленная кустарником. Нацеливалась она аккурат на поднимавшееся вдали изящное островерхое здание.
— Это их храм? — указал туда Иигуир.
— Что вы, мессир, — отозвался Басо. — У хардаев нет храмов в нашем понимании. В каком-то смысле любой их дом можно считать храмом. А это — место больших собраний и заседаний Синклита. Там же проживает Верховный Магистр.
— Хм, магистры, командоры... Мне кажется, сын мой, или строение клана впрямь сильно напоминает наши рыцарские ордена?
— Некоторое
По обеим сторонам дороги среди густых переплетений кустарника виднелись маленькие аккуратные домики. Местами они расступались, освобождая место длинным крытым террасам и очищенным от снега площадкам. Откуда-то сбоку катился стук барабана и неясный ритмичный топот. Эскобар привстал на стременах, пытаясь разглядеть происходящее, но Басо поторопил его:
— У вас будет еще время познакомиться со здешней жизнью, сир, а пока мы не можем задерживаться. Нас ждут.
Навстречу им по дороге шел бродяга, оборванный, босой, с посохом в руке. Широкополая шляпа закрывала глаза. Нищета светилась из каждой прорехи его платья, однако на проезжавших господ он даже не повернул головы.
— Вы сказали, милейший, что у хардаев нет храмов, — поморщился Эскобар. — Неужели здесь все же сыщется паперть для бездомного отребья?
Выслушав перевод, Басо улыбнулся:
— Поверить сложно, сир, но это тоже был хардай. Среди них попадаются любители путешествовать подобным образом. Кстати, посохи у таких обычно кованые.
— М-да, обидеть этакого нищего станет себе дороже, — хохотнув, добавил Дейга. — После нескольких громких случаев редкий смельчак у нас решится напасть на одинокого странника, сколь бы беззащитным он ни выглядел.
Так, удивляясь, они проехали к самой веранде главного здания. Выбежавшие подростки приняли лошадей и помогли слезть на землю старому Бентанору. Пока путники ожидали во дворе, Басо зашел внутрь. Вернувшись вскоре, он сообщил, что Синклит заслушает Иигуира вечером, а пока тот со своими спутниками может располагаться в одной из комнат дома. Остаток дня провели в наблюдениях из окна за неспешной жизнью замка. Тонкая, как тростинка, девушка в расшитом малиновыми цветами халате принесла чай и нехитрую еду. Разговоры не клеились — Иигуир все с большим волнением обдумывал грядущее выступление.
— Вы уже совершили все, что могли, мессир, осталось просто пересказать просьбу, — как мог, успокаивал старика Эскобар. — После чего положиться на волю Создателя... или кого там у них...
— Вот именно, друг мой, — вздохнул Иигуир. — Предстоит, глядя в глаза, просить помощи, когда я сам не уверен в ее полезности. Мы же до сих пор ничего толком не знаем о хардаях! Каковы их военные возможности? Одни слухи, легенды, домыслы... Не говоря уж о духовной стороне...
— Тогда, может, не следовало спешить с прошением на имя короля?
— А что бы я сказал? Позвольте изучить вас получше, тогда я решу, устроите ли вы нас в качестве помощников? Начинать знакомство с оскорбления? Немыслимо.
Офицер усмехнулся:
— Стало быть, вы, мессир, боитесь как отрицательного ответа, так и положительного? Незавидное состояние. Что же намерены делать, если хардаи вдруг согласятся, а надежды... не оправдаются?
— Ох, не трави мне сердце, Коанет... — Лицо старика исказила гримаса неподдельной боли. — Только на мудрость Господа нашего и уповаю, его власти предаюсь без остатка.